(Не) настоящая принцесса
Шрифт:
Марк переодел девочку, использовав парочку отрезов мягкой ткани и тонкую белую сорочку с кружевными оборками. Оказавшись в сухой одежде, малышка моментально успокоилась и внимательно и серьезно принялась изучать Марка, который, в свою очередь, принялся изучать ее. Синие глаза, пушистые ресницы, пухлые нежные щеки и изящный ротик. Кожа казалась нежнее атласа. Такую структуру не передать даже вымешав самый тонкий фарфор. А как она светилась. Какой восхитительный запах ее окружал, что хотелось прижаться носом и вдыхать-вдыхать. Пожалуй, Марк впервые испытывал подобное.
– Ты красотка, – наконец, сделал вывод мужчина.
Красотка комплимента не оценила, и разразилась отчаянным ревом. Тут же в воздухе появился легкий запах перезревшего теста или подгоревшего жира, или убежавшего молока – всего того, что требовало немедленного действия. Странно. И тревожаще. Сообразив, что должно быть малышка опять голодна, Марк еще раз покормил девочку.
Наевшись, малышка не преминула намочить свои новые пеленки. Пришлось снова ее переодевать. И мастер сам не заметил, что у него этот процесс получается все ловчее. Девочка гулила, пускала пузыри и радостно вскидывала к нему руки, а уж ногами барабанила в воздухе так, что любой спринтер бы позавидовал скорости и отточенности движений.
Теперь в доме пахло луговым разнотравьем, полевыми цветами, утренней росой и непередаваемой свежестью. Почему-то Марк уже не удивлялся.
3
Гонг, извещающий, что у ворот визитер, раздался в тот момент, когда кукольник переодевал малышку в четвертый раз.
– Полежи тихо, – ласково попросил Марк, вручая своей ночной гостье погремушку, – я разберусь с делами быстро.
Мастер нажал на кнопку, дистанционно открывающую замок, и встал, в ожидании посетителя. Но порог переступило целых трое: знатный господин в плаще и низко надвинутой на лицо шляпе, лысый верзила с квадратной челюстью и вертлявый подобострастный слуга.
– Доброе утро, господин Озеро!
– Утро доброе! С кем имею честь говорить?
– Мое имя вам знать необязательно. А вот я ищу мастера, который оставляет на своих куклах вот такой знак, – пришелец холодно усмехнулся одними уголками рта и достал листок бумаги, на котором кукольник увидел схематически изображенное собственное клеймо.
В мастерской сразу стало тесно. Хотелось поскорее избавиться от посетителей, которые с любопытством оглядывали стеллажи, буквально обшаривая жадными взглядами пространство, оценивая и прицениваясь. И Марк явственно ощутил, как в доме вновь появился тревожащий душу запах: выскочившего на сухую циновку уголька.
– И чего же вам надобно? – не самым благожелательным тоном поинтересовался кукольник.
– Куклу, конечно. Согласитесь, если бы нам нужны были колбасы, мы бы пришли в лавку мясника, – мелко захихикал вертлявый, но поток его слов оборвал тяжелый взгляд хозяина.
– Младенца, – коротко ответил вельможа.
Марк почувствовал, как сердце глухо оборвалось и подступило прямо к горлу. Даже захотелось каким-то образом подать знак найденной ночью малышке, чтобы она ничем не выдала своего присутствия, так тяжело прозвучало единственное слово визитера. Но девочка и сама притихла.
– Вот, сударь, возможно, это подойдет? – Марк приоткрыл коробку с куклой, которую едва успел доделать под утро.
Младенец. В кружевах и мягких тканях, достойных принцесс. Синие глаза открывались и закрывались. Если завести механизм, кукла шевелилась и ворочалась, подобно настоящему ребенку, на что Марк указал визитеру.
Тот вытащил игрушку, нашел клеймо, удовлетворенно кивнул и улыбнулся. Слуга, невероятным образом извернувшись, подхватил коробку из рук кукольника, уложил в нее куклу и мигом выскочил за порог. Верзила в обмундировании остался совершенно бесстрастным, ни одним лицевым нервом не выдав, что хотя бы краем глаза увидел творение Марка.
– Замечательно! Я доволен покупкой! – покупатель протянул два мешочка: – Один за работу, другой за то, что ни одна живая душа никогда не узнает, что мы общались сегодня.
Вес второго мешочка превышал вес первого в несколько раз. Марк прикинул, сколько может жить на эту сумму: несколько лет, не меньше.
– Я не общителен.
– Ну да, ну да, – вельможа сделал пару шагов вперед. – Но это еще не все. Я хотел бы заключить с вами договор, – он, как волшебник, извлек из-за пазухи свиток, – мне нужна ежемесячно новая кукла, словно это одна девочка, и она растет.
В этот момент погремушка с грохотом вывалилась из руки подкидыша, и малышка недовольно заплакала, выдав свое присутствие. Марку пришлось извиниться и подхватить дитя на руки.
– Не знал, что у вас есть дочь, – удивился покупатель, с прищуром разглядывая ребенка.
– Это не… – резкий запах уксуса перебил готовящиеся вырваться слова. – Да, с недавних пор есть.
– Тогда возьмите ее за образец. И превзойдите самого себя!
Вельможа разложил договор на столе, бесцеремонно подвинув разложенные инструменты, протянул самопишущее перо и постучал по месту, где кукольник должен был поставить подпись.
– Вы и ваша семья ни в чем не будете нуждаться.
Марк пробежал глазами по строчкам: соблюдать конфиденциальность, не ставить клеймо, не использовать магию, строго выполнять оговоренные сроки и требования, не использовать те же технологии для изготовления других кукол – и прочие формальности. Обещанная сумма манила. Она позволила бы заниматься любимым делом и изысканиями с механизмами и фактурами. Выгодно. Кукольник перехватил малышку поудобнее и поставил на договоре подпись.
Вельможа довольно осклабился. Убрал свиток и, приподняв на миг свою шляпу, бросил:
– Мое почтение госпоже Озеро! – и исчез за дверью.
За ним вышел и лысый громила. В мастерской снова стало просторнее. Неприятный запах моментально выдуло, и его заменил аромат свежеиспеченного творожного пирога, особенно любимого Марком в детстве. Матушка добавляла в него, видимо, какие-то одной ей ведомые ингредиенты, потому что после ее ухода к Жизнеродящей ни одному пекарю не удавалось настолько же порадовать кукольника.
Мужчина погладил девочку по щеке, вновь удивляясь ее нежности и мягкости. Кончики пальцев пронзило горячими иглами, будто они касались не ребенка, а маленькое солнышко. Даже самая очаровательная кукла не могла подарить такого ощущения.