(Не)нужная истинная, или Хозяйка боевой академии
Шрифт:
Норберт сбежал не просто так. Я точно знала: сейчас он пытается найти проход в академию. Стало даже жутко: он вполне способен был убить и прикопать какого-нибудь студента, принять его облик и оказаться внутри. Надо будет сказать Мартину о дополнительных чарах подлинности, которые всегда показывают, кто ты на самом деле.
Нос болел все сильнее, но я почти закончила работу. Еще немного и…
Вдалеке послышался звон. Я обернулась: коридор, который вел к кухне, был пуст и ярко озарен доброй дюжиной ламп, но мне все равно казалось, что там
– Ульрих? – окликнула я. – Это ты?
Привидения практически не разговаривают с людьми. Даже наш замковый монах, приглашая выпить с ним стаканчик, просто подмигивал и кивал в сторону погребка. Надо было пойти, куда звали, нацедить вина из бочки – тогда монах кивал: “Будем!”, вот и все общение с ним.
Никто не отозвался, но ощущение взгляда сделалось еще четче. Я сделала шаг назад, отступая под защиту своих чар, и почувствовала дуновение холодного ветра в лицо.
“Я здесь, – будто бы сказал кто-то. – Я здесь, и ты это знаешь”.
Может быть, Норберт уже в замке? Но как?
Я подняла руки и стала ткать чары дальше – через четверть часа села на первый попавшийся стул, не чувствуя ни рук, ни ног. В коридоре послышались шаги и голоса, и на кухню вошли Мартин и Вайдфогель. Джеррит и немолодой господин в темно-сером костюме чиновника, которые шли за ними, со всего маху влепились в заклинание и задергались, пытаясь освободиться из его липких объятий.
– Эт-то что еще такое? – несколько мгновений завхоз оторопело смотрел на возню, а потом бросился на выручку. Мартин вопросительно поднял бровь.
– Это значит, что на кухню теперь не войдут посторонние, – со вздохом объяснила я. – Понимаешь, тут столько всего случилось, пока вас не было. В киви были бомбы, Анна их обнаружила, они взорвались…
Мартин изменился в лице. Тотчас же схватил меня за плечи и повернул, оглядывая со всех сторон и пытаясь понять, все ли в порядке.
– Ты в порядке? – спросил он с нескрываемой тревогой, и на сердце невольно сделалось спокойно и тепло.
Я была небезразлична. За меня волновались. Для родителей было важно, чтобы я удачно вышла замуж, Норберт думал лишь о том, чтобы я создавала нужные чары.
А Мартин испугался за меня просто потому, что это была я. Часть его души.
– Да, все хорошо. Но теперь на кухню никто не войдет. Вигвард будет встречать поставщиков у замка, и надо обновить чары подлинности в защите, чтобы Норберт не вошел сюда под чужим обликом…
Джеррита и регистратора наконец-то освободили: они сделали несколько шагов назад, и регистратор обиженно произнес:
– Ну, знаете! Я к такой работе не привык!
Мартин ободряюще улыбнулся, взял меня за руку и потянул из кухни.
– Честно говоря, я тоже, – признался он. – И готов дополнительно оплатить все ваши неудобства. Только сделайте свою работу поскорее!
Глава 7
Мы отправились в ректорат, и всю дорогу, пока мы шли по коридорам и лестницам, меня не покидало неприятное
– Не переживай, – Мартин ободряюще сжал мою руку. – Все будет хорошо.
– Знаю, – откликнулась я. – Мы же истинные.
Мартин кивнул.
– Сам волнуюсь, как не знаю, кто, – негромко признался он.
Волноваться это слишком простое слово. Оно не описывало того, что мы с ним сейчас чувствовали. Я только вчера приехала в Дандевар! И уже выхожу замуж за ректора, он моя истинная пара, и нам на головы свалилось столько приключений и проблем, что успевай поворачиваться!
– Я тоже, я тоже хочу тут! – в ректорат прянула рыжая молния, и важный Вигвард запрыгнул прямо на стол Мартина и с чинным видом сел там, накрыв передние лапки пышным хвостом. – Я старший по кухне, и без кота вообще никуда нельзя, ничего нельзя!
– Конечно, – я погладила домового по голове, и тот довольно заурчал. – Куда же мы без тебя.
– Готовы? – хмуро поинтересовался регистратор. – Давайте тогда делом займемся, ночь на дворе.
В зеркале за нами что-то шевельнулось. Я обернулась – никого и ничего. Обычное отражение.
Может, Ульрих придумывает, во что переодеть нас следующим утром?
– Итак, мы собрались здесь, чтобы я, властью, данной мне его величеством Эрихом и королевством Гиндеар, соединил брачными узами этого мужчину и эту женщину, – пробубнил регистратор. Видно, он думал не о нас, а о том, как бы поскорее получить деньги и отправиться домой.
Правда что, ночь на дворе. А тут его вызывают в академию, там ректор нашел истинную пару. И первым же делом бедолага регистратор влипает в какое-то невидимое желе.
– Эмма Аутенберг, скажите перед достойными людьми: ваше желание выйти замуж добровольно, вы даете его в здравом уме и твердой памяти и понимаете, какой будет ваша жизнь после заключения этого союза?
Мы с Норбертом обвенчались в главном столичном соборе: гостей было две тысячи, и колокола звонили так весело, так ярко, что мое сердце просто улетало в бесконечную вышину за их звоном. А на молодоженов сыпались рисинки и цветочные лепестки, и счастье тогда было безумным, бескрайним.
Сейчас я была счастлива совсем по-другому. Это было счастье, лишенное примесей боли и сомнений.
Мы нашли друг друга, чтобы больше никогда не расставаться.
– Да, – ответила я. – Добровольно, в здравом уме, все понимаю.
Рука Мартина сделалась горячей. Над его головой снова расцвели огненные лепестки: дракон был взволнован и не мог унять волнение.
– Мартин Грюнвальд, скажите перед достойными людьми: ваше желание взять в жены эту женщину добровольно, вы даете его в здравом уме и твердой памяти и понимаете, какой будет ваша жизнь после заключения этого союза?