Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2

Тыналин Алим

Спасибо за вашу поддержку. Благодаря ей Виктор Рубцов сможет перенести самые суровые испытания и устоять в самых ожесточенных поединках.

Прода, как обычно, в 00.15. Приветствуются лайки и позитивные отзывы, они помогают писать еще быстрее.

Том 2. Глава 1. Первый поединок

К чему я так до сих пор не смог привыкнуть, так это к перчаткам без надписей. В двадцать первом веке на них всех написаны названия изготовителя. А сейчас, в советское время, на них ничего нет.

Только

толстые черные перчатки. Сложенные друг к дружке, будто в молитве. А выше них внимательные черные глаза. Их обладатель ждет, когда прозвучит гонг и мы можем вступить в бой друг против друга. Я тоже жду.

Мы находимся в новом спортивном корпусе «Маяк» при комплексе сооружений, построенных совсем недавно, в прошлом году. Народу собралось немало, больше, чем на прошлых соревнованиях. Диктор целых полчаса перечислял секции, участвующие в турнире. Представители ДСО «Труд», «Трудовые резервы» боксерские залы разных ГПТУ, зал бокса «Красный зал», спортзал «Мосгорхимремонта», «Гордортрест», самые разные заводы, Дворец пионеров и прочая и прочая.

Оно и понятно, это ведь первенство Москвы. Победитель этого турнира получает путевку в зональные соревнования Союза. А оттуда прямой путь на чемпионат СССР.

Я стою и жду сигнала. Как бойцовский пес. Который приучен повиноваться первому сигналу своего хозяина, а в моем случае — наставника Касдаманова Егора Дмитриевича. Да, это он натаскивал меня весь прошлый месяц, готовя к этим боям.

Малознакомым людям кажется, что старик безумен, но я-то четко знаю — это не так. Его ярость, несносный характер и вечное ворчание создают впечатление выжившего из ума маразматика, но на самом деле это хитрая маска, чтобы вводить недалеких людей в заблуждение.

Событий за это время прошло мало. После трещины в кости рука быстро зажила, как на собаке. Перелом там оказался не такой уж и серьезный, это подтвердил последующий рентген. Вскоре я мог опять заниматься боксом. И дни потекли однообразные, похожие, друг на друга, как близнецы.

Это все по большей части из-за тренировок. Занятия ежедневные, без перерыва. Через день — в спортзале «Орленок». Худяков тоже исправился, пить совсем не бросил, но, по крайней мере, больше не делает этого в спортзале. Частенько от него несет перегаром.

Раз в неделю у меня — визит в техникум. Об учебе тоже нельзя забывать. Домашние дела, помощь по хозяйству, уборка. Присмотр за бабушкой.

С родителями пока что все тоже прошло гладко. Они меньше пили, разве что по выходным. С отцом я поругался только на двадцать третье февраля. Он тогда напился в честь праздника, начал опять требовать, чтобы я закончил с боксом и прекратил сидеть у них на шее. Я на два дня опять скрылся у Касдаманова.

Рутина, одним словом.

— Я тебе покажу, рутина, — начал ругаться Касдаманов, когда я пожаловался на однообразие. — Эта рутина, тоскливые будни — самое главное в работе боксера. Это именно сейчас куется твоя победа. Самое главное — это упорная и постоянная работа над собой. Помнишь, я тебе говорил про борьбу со страхами? Так вот, все это

херня. Если ты будешь неподготовленный, то хоть что там сделай со своими страхами, хоть куда их засунь или спрячь, но все равно проиграешь. Какой бы храбрый ты ни был, понял? Будешь филонить сейчас, проиграешь потом!

А я вообще-то просто так сказал про рутину, важности ежедневных тренировок я не отрицал. Тем более, что сам видел, как внимательно и придирчиво Касдаманов исследует мои недостатки. Старается их исправить, повернуть мне на пользу. И развить мои сильные стороны: расчет, маневренность, техничность, обманки, защита.

Приятным исключением из однообразия будней были только частые встречи с Леной. Мы гуляли по городу, ходили в кино или в кафе, иногда в театр или картинные галереи. Потом частенько обнимались в подъезде, чуть ли не до утра.

С бывшими друзьями по двору я почти не встречался. Самосвала вообще не видел. Пару раз пересекался с Танкистом. Мы здоровались и перекидывались парой-тройкой ничего не значащих фраз о делах и самочувствии. Потом расходились.

Ну, и еще раз пять я был на заседаниях студклуба «Мечта». Теперь уже не выступал сам, а слушал других докладчиков. Иногда они рассказывали довольно интересные истории. Попов Борис предлагал отправиться на заседание комсомольской ячейки, но у меня не хватало времени.

И вот наконец, наступило время городских соревнований. На дворе март, ранняя весна, но все равно еще холодно. Снег часто превращается в слякоть.

На турнир я приехал пораньше. Взвешивание, медосмотр, разминка. Вот я и на ринге. Мой противник одного со мной роста и того же веса. Почти близнец. Вот только руки длиннее.

И еще, он как-то приземлен, что ли. Центр тяжести ниже, чем у меня, как у борца. Я не вижу этого явно, но ощущаю настороженным нутром. Двигается противник мало, только иногда прыгает вперед-назад.

Его зовут Роман Уфимцев, из боксерского клуба при ГПТУ № 27. Это все, что о нем известно, больше ничего. Он не успел засветиться ничем выдающимся на прошлых соревнованиях.

Но это ничего не значит. Он может быть темной лошадкой, которая выскочит сейчас из конюшни и безудержно помчится вперед. Я осторожен. Противника лучше переоценить, чем недооценить.

Поединки проходят в нескольких залах, каждый в своей весовой категории. Диктор объявляет участников по громкоговорителю. В помещениях полно народу. Болельщики кричат и свистят. Весело, черт подери.

Рефери объяснил нам правила, проверил перчатки. Мы подтвердили, что готовы к бою. Капы уже во рту, говорить трудно, мы просто согласно мычим.

Я разминаю шею, суставы локтей и плеч. Это никогда не лишнее. Вдобавок, движения позволяют справиться с мандражом перед боем.

И вот мелодично ударил гонг. Мы быстро и в тоже время расчетливо двинулись навстречу друг другу.

Волнение исчезло, осталась только сухость в горле. Снова остались только внимательные глаза противника, следящие за каждым моим движением. Он высоко держит перчатки, прикрывает подбородок.