Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2
Шрифт:
А если бы я сказал Танкисту, что не пойду, Самосвал все равно не поверил бы и решил, что я что-то готовлю. В общем, интриганство высшей воды. А ведь я действительно кое-что готовил для моего старого приятеля. И поэтому мне надо убедить его, что я отказался идти. Поэтому я и старался ввести всех в заблуждение.
— Я сначала по делам схожу, а потом присоединюсь к вам, — сказал я Танкисту. — Где это? И когда начнете?
Друг тяжко вздохнул. Назвал адрес. Оказывается, хата недалеко от нас, всего пару остановок.
— В два часа ночи пойдем, — сказал он.
Отлично, у меня как раз хватит времени чтобы раскидать свои дела. Я так и сказал Танкисту. Он снова вздохнул, видя, что ему меня не переубедить. Ну да, я издавна славился своим упрямством среди друзей. Даже Самосвал не мог сдвинуть меня с места.
— Ну ладно, тогда до встречи, — уныло сказал он, развернулся и ушел.
Я задумчиво поглядел ему вслед, а потом тоже вошел к себе в подъезд. Поднялся на свой этаж и вошел в квартиру.
Родителей дома не было. Уехали на день рождения к кому-то из подруг матери. Обычно после таких праздников они уходили в загул на несколько дней. Ну и ладно, без них даже лучше. Бабушка уже спала. Светка ужинала. Она кушала борщ.
— О, привет, — сказала она. — Старший братец, бродяга. Я тоже вернулась недавно. У Ксюхи сидела. Ее папа ездил в командировку в Прагу и привез оттуда подарок. Набор цветных фломастеров, там знаешь сколько цветов? Целых двадцать, представляешь?!
— А у тебя разве нет таких? — спросил я, совсем позабыв, в каком времени нахожусь.
Сестренка замотала головой.
— Какой там. У меня только семь цветов. И они уже высохли почти. Витя-я-я! Я тоже хочу такие!
Я потрепал ее по голове.
— Постараюсь найти где-нибудь. Неужто во всей Москве нет фломастеров из Чехословакии?
Я тоже перекусил борщом и заглянул в комнату бабушки. Она спала и не слышала, как я пришел. Старушка умаялась за день, потому что не могла уснуть. Переживала, как я буду выступать с больной рукой.
— Мне сейчас надо идти на тренировку, — сказал я Светке. — Скажи бабушке, что моя рука в порядке. Мне наложили гипс. Через неделю заживет.
— Опять ты уходишь, — захныкала сестренка. — Почему ты вечно оставляешь нас одних?
— Так надо, Света, — терпеливо сказал я. — Так надо.
Я переоделся, хотя это и было трудно с загипсованной рукой. В кармане старых спортивных штанов, лежащих на одной из полок шкафа, в дальнем углу, заваленном моей одеждой, я нашел самодельный кастет. Я когда-то сделал его из свинца. Отлил тайком в школьной мастерской вместе с друзьями, под пальцы в форму вложил расточенные изнутри гайки. Получилось неплохо.
Чувствовал, что этой ночью оружие может пригодиться. Хватит уже своими кистями рисковать.
После этого поцеловал Светку и спящую бабушку и отправился к Касдаманову. Если не навестить старика, он обидится.
Через час я вошел в знакомый дом. Приехал на автобусе, как нормальный человек, а не прибежал, как сумасшедший марафонец.
Старик сидел на кухне не один, пил чай с незнакомым парнем. Спортивный и бородатый. Костяшки на руках сбиты, как у каратиста. Возле стены стояли два рюкзака, наполненные всякой всячиной.
— Вот, смотри, это еще один самородок, — сказал он мне. — Паша. Приехал с Урала. Хочет заниматься боксом. Представляешь, по деревьям и камням лупил голыми кулаками. Ну, что за фанатик?
А поскольку фанатики ему нравились, Касдаманов одобрительно смотрел на Пашу. Затем потемнел.
— Ну, чего расселся, уралец? Пойдем, покажешь, что умеешь.
Парень встал и оказался выше меня ростом. Пожалуй, он мог претендовать на тяжелую весовую категорию.
— Ну дык, отчего же нет, Егор Дмитриевич? Я завсегда готов.
Старик покосился на мою руку.
— Ну, как болячка? Зажила?
Я потрогал гипс. Рука внутри нестерпимо чесалась.
— Уже лучше.
Старик кивнул на коридор, где уже скрылся Паша.
— Ну-ка, пойдем. Поработай чуток с новичком. Заодно покажи, как корпусом двигаешь. Мне думается, что с этим, из «Ударника», ты все равно плохо двигался. Мог бы еще быстрее.
Ничего себе, так я крутился, как белка в колесе. Касдаманову невозможно угодить. Легче вывернуться наизнанку. Я встал и тоже пошел по коридору в зал. Старик потопал сзади.
— Он не простой боец, — сказал я, вспомнив пристальный взгляд Мазурова. — Очень сильный. Легко может поймать на скрутке. Поэтому я не рисковал.
— Ты уважай противника, но не бойся, — проворчал тренер сзади. — Ну и что, что сильный и не простой? Чай, не демон и не бес. Плохо, значит двигался. Надо было еще быстрее. Тогда ты бы его и одной рукой уделал.
Ну конечно, а как же. Иногда мне казалось, что Касдаманов бредит. Придумает тоже.
В зале я быстро переоделся. Предупредил старика:
— Я недолго. Мне надо домой, дела срочные есть.
— Работай уже, деловой, — снова пробурчал старик.
Левая рука так и осталась в гипсе. Правда, ей удобно отбиваться и блокировать. А бить я могу только правой.
Паша размялся, встал в стойку. Подпрыгивать на ринге особо не стал. Просто стоял на месте. Кажется, он сторонник сильных ударов на дальней и средней дистанции. Ну-ка, попробую его растормошить.
Я двинулся вперед, атаковал длинными джебами правой. Жаль, без левой руки я не могу особо его обмануть. Да и комбинации мне не по зубам.
Все, что мне оставалось, это работа ног и корпуса. Я вспомнил совет старика. Подскочил, ударил, ушел, снова подскочил, снова ударил.
Паша тоже не остался в долгу. Он мог бить сериями, что и сделал. Сначала прямой левой, потом правой, потом снова левой, два раза подряд. Он пытался пробить мою защиту, словно примеривался к выстрелам из пушки.