Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2

Тыналин Алим

Я поглядел на Дикого. Он сидел на табуретке в своем углу и тяжело дышал. Спасибо Худякову, я до этого не обратил внимания на усталость соперника. А он и вправду притомился.

Ясно, работа вдолгую — это не его конек. Ну что же, друг мой. Теперь я знаю, чем мы будем заниматься остальные раунды. Я хорошенько погоняю тебя по рингу. Как сидорову козу. Касдаманов был прав. Я утоплю тебя в своих объятиях.

Когда прозвучал гонг, я вскочил и первым подбежал к рефери. Пусть Вертков видит, что я полон сил и энтузиазма. И заранее преисполнится уныния.

Но

нет, тихим и смирным Дикий еще не стал. Он снова ринулся в атаку. Ну конечно, я так и предвидел. В начале раунда, после отдыха, Вертков будет активный и напористый. Мне опять нужно было неустанно контролировать его.

Я выставил вперед джебящую руку и встретил противника короткими прямыми ударами. Не жесткими, отнюдь нет. Чисто чтобы остановить Верткова. Сбить ритм атаки.

Главное — касания. Как липкая паутина. Я даже не пытался попасть по его лицу. Я толкал плечи и даже перчатки соперника.

Учитывая негативный опыт нокдауна в первом раунде, краем глаза я следил за дистанцией. Нужно достичь идеального баланса в расстоянии. Там, где Вертков не достанет меня, а я могу ткнуть его быстрым хлестким контрударом. Правда, он был выше, но руки у нас примерно одинаковой длины. Так что мы почти в равных условиях. Ни за что нельзя допустить, чтобы он снова достал меня.

В итоге, благодаря безумным атакам Дикого и моей активной защите, бой у нас получился зрелищный. Активный, молодецкий, стремительный. Я четко следил за соперником и избегал его ударов. Как он ни старался, никак не мог меня достать. Перчатки мелькали в воздухе.

— Давай, Дикий, завали его! — орали болельщики из «Буревестника».

— Витя, выбей из него весь дух! — поощряли мои ребята из «Орленка». Среди них были, кстати, Закопов Мишка и Паровоз.

Благодаря моим постоянным пробежкам и прыжкам на скакалке, я чувствовал себя вполне сносно. А вот Дикий после первой минуты раунда уже потек. Я видел, как вздымается его грудь. Быстро и сильно. А еще я уловил в дыхании Верткова едва заметный хрип. Ага, вот что значит пренебрегать пробежками на десять километров.

А еще я начал приоткрываться. Намеренно. Это было чуточку безумно в бою с таким рашером, как Дикий, но необходимо.

Нет, я вовсе не опускал руки к поясу. И не отбрасывал защиту. Я держал их на месте, в стойке. Просто, когда Вертков бил, я разводил их в стороны. Когда он целился в корпус, я просто поднимал руки. А разводя руки в стороны или вверх, я уже готовил себе почву для нанесения правого оверхенда или связки оверхенд-левый хук.

— Никогда не опускай руки вниз, когда разводишь их, — предупреждал Касдаманов. — Это замедлит твои контрудары. Ты всегда должен быть выше противника. И еще. Если отходишь назад, не отклоняйся слишком сильно. А то потеряешь баланс.

Вчера тренер посмотрел, как я ухожу назад и сразу начал ругаться. Оказалось, что я слишком рискую. Можно потерять равновесие. А это плохо, очень плохо. Чтобы сохранить драгоценный баланс, надо делать шаг назад ногой, находящейся сзади.

Короче

говоря, все эти фокусы с отшагиваниями и разведением рук — все, для того, чтобы Вертков бил по воздуху. Чтобы он измотался, как раб на плантации. Я поднимал руки вверх и к подбородку, на всякий случай. И да, мне все время удавалось опередить соперника. Мне достаточно было сместить голову или туловище в сторону или назад, чтобы он снова и снова лупил воздух.

В общем, второй раунд прошел в бесплодных попытках Дикого достать меня. А я успешно уходил от него. До поры до времени. Любая потеря контроля грозила мне мгновенным нокаутом.

— Эй, балерина! — издевались зрители. — Может, хватит «Лебединое озеро» плясать? Давай, дерись уже.

Когда прозвучал гонг, Дикий снова запыхался. От вежливости не осталось и следа. Он смерил меня яростным взглядом. Я улыбнулся в ответ.

Теперь мне надо его провоцировать. Самое время вывести его из равновесия. Он устал и в следующем раунде должен свалиться от истощения.

В перерыве я дождался похвалы от Худякова. С его точки зрения, все шло хорошо, вот только очень рискованно.

— Ох и зол он сейчас на тебя, — сказал тренер. — Ему теперь надо достать тебя. Во что бы то ни стало. Иначе он проиграет. Он чувствует это.

Я посмотрел в угол соперника. Тренер что-то толковал Верткову, тот внимательно слушал. Если я хоть что-то понимаю в тактике, в следующем раунде Дикий или пойдет совсем на отчаянный прорыв или будет действовать осторожнее. Будет ждать, пока я попадусь. И если я разбираюсь в людях, то он, скорее всего, выберет первый вариант.

Рефери позвал нас к центру ринга.

— Ну, давай, держись дальше, — напутствовал меня Худяков и хлопнул по спине. — Двигайся дальше.

Несмотря на то, что в помещении было не так уж и жарко, с меня ручьями лил пот. Застилал глаза и лез в рот. Майка промокла, можно выжимать. Вертков тоже выглядел, как загнанная лошадь.

Звякнул гонг и мы бросились друг на друга. Как я и ожидал, теперь Дикий пошел ва-банк. Он ринулся в атаку с новой силой. Если мне удастся выстоять в новом бурном натиске, соперник будет измочален и упадет мне в руки, как перезрелый плод.

Вертков дрался отчаянно. Он пытался достать меня длинными прямыми ударами, а еще он напрыгивал на меня. Пытался сбить с ритма. Все, что мне оставалось делать, это отступать немного назад и точно так же отчаянно работать корпусом и руками.

Опять-таки, я не пытался пробить защиту Дикого. Я просто давил на него. И одновременно сбивал его атаку. Изо всех своих сил. На каждый его удар я делал ответный. Какое-то время мы даже устроили небольшую рубку и зрители пришли в восторг.

Но нет, это совсем не то, что мне нужно. Я тут же пропустил несколько джебов и хуков и вовремя успел уйти с линии атаки. Кроме того, мне удалось пробить его защиту на контратаке, коротким жестким апперкотом. Особого вреда удар не причинил, но Дикий подался назад и удивленно посмотрел на меня.