Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2
Шрифт:
— А что мне будет, если я одержу победу, и там и там? — нахально спросил я. — Неужели, просто медаль?
Директор явственно застонал. Худяков схватился за волосы. Козловский усмехнулся.
— А ты далеко пойдешь, парень. Тебе палец в рот не ложи. Ты сначала победи, а потом поговорим.
Я помотал головой. Азарт продолжал подхлестывать меня. Да, Касдаманов прав, это почище любого наркотика.
— Нет, так не пойдет. Давайте договоримся здесь, на берегу. Если я выиграю, то получаю путевку на чемпионат СССР. Без зональных соревнований.
Козловский удивленно крякнул.
— Ну ты и шустряк, Рубцов. Еще и торговаться со мной вздумал. И словечки-то какие придумал: «Здесь», «На берегу». Короче. Выиграешь, тогда решим насчет зональных. Я тебя запомнил, Рубцов. Теперь давай, не обосрись, как ты сам выражаешься. Это тебе дорого обойдется.
Он погрозил мне пальцем. Директор молча указал мне на дверь. Худяков глядел на меня, как на безумца.
Я выскочил из кабинета и оставил их наедине. Отошел подальше и встал у стены. Резко выдохнул и глубоко вдохнул воздух.
Уф, это было жестко. Я шел по краю лезвия и в любой миг мог упасть. Собственно, я еще и сейчас нахожусь на этом краю. И в любом случае могу свалиться.
Постояв у стены, я успокоился и пошел к тяжелой груше. Она только освободилась, другие ученики ушли на спарринг.
Только я подошел, как возле груши очутился Квасницын. Не обращая на меня внимания, он начал лупить по груше. Я тронул его за плечо.
— А ничего, что я работаю на этом снаряде? Ты Квас, ослеп, что ли?
Квасницын отпихнул мою руку.
— Кто успел, тот присел. Отдохни пока что немного.
Я посмотрел на его широкую спину. Пожалел, что у меня нет острого кинжала, чтобы воткнуть в нее. Потом снова постучал верзилу по плечу.
— Квас, уйди отсюда. По-хорошему прошу. Не буди во мне зверя.
Квасницын перестал обрабатывать грушу и обернулся. Подошел вплотную, навис надо мной. Грозно нахмурил брови.
— Я не понял, малыш? Ты что-то здесь чирикаешь? Отдохни пока, это все равно для тебя слишком большой вес.
Я прикинул перспективы. Первый удар — в открытый подбородок здоровяка. Второй по печени. Можно еще добавить по голове. Да, все могло получиться.
— Что здесь происходит? — спросил сзади знакомый голос.
Я обернулся, а Квасницын поднял голову. За моей спиной стояли директор клуба, Козловский и Худяков. А еще тренер Квасницына, забыл уж, как там его зовут.
— Мы насчет тренировки поспорили, — тут же ответил я. — Квасницын считает, что нужно сократить количество занятий и часов. Ему достаточно одного раза в неделю.
— Ничего подобного! — запротестовал Квасницын.
— Что-то вы слишком активно спорили, — нахмурился Козловский. — У вас точно все в порядке? За конфликты между учениками полагаются суровые наказания.
— Мы уже договорились, — улыбнулся я. — Квасницын понял, что не прав и извинился. Так что все нормально.
Мой здоровенный соперник злобно посмотрел на меня, но не стал протестовать. Директор исподтишка показал кулак. Козловский еще раз подозрительно поглядел на нас, ничего не сказал и ушел.
Тренер увел Квасницына для профилактической беседы. Здоровяк обернулся на ходу, угрюмо посмотрел на меня и провел большим пальцем по горлу.
— Черт подери, Рубцов, почему ты не можешь без неприятностей? — спросил Худяков. — И Козловского разозлил, и с Квасницыным поссорился. Когда ты все успеваешь?
Делать в спортзале было нечего. Я встретился с чиновником. Хотя, все прошло не так, как я рассчитывал. Ладно, чего уж теперь.
Домой я приехал раньше обычного, хотя уже наступил вечер. На улицах горели фонари. Снег уже закончился.
Тротуары стояли в сугробах. Школьники с рюкзаками за спиной играли в снежки. Ветки деревьев согнулись под тяжестью снега.
Я ехал в трамвае и глядел на проплывающие мимо дома и улицы. Колеса трамвая стучали о рельсы, напоминая звук поезда.
Дома, вместо ожидаемой тишины, царил бедлам. На кухне гремела музыка. Там сидели друзья и родственники. Уже успели неплохо набраться. Отец вышел в коридор в сопровождении двух мужиков.
— О, вот он наш, фанат «Трудовых резервов»! — воскликнул он. — Вот он, наш будущий чемпион.
— Чемпион мира! — добавил второй мужик. — Великий и неповторимый Витька Рубцов.
— Слышь, чемпион, сбегай за пузырем, — попросил третий и достал из кармана смятые купюры. — Возьми пару бутылок и пивка бидончик. Не разувайся.
Но я молча снял пальто и разулся. Потом сказал:
— Сами идите, если надо. Я пришел с тренировки и устал.
Отец налился злостью по самую макушку.
— Тебе что сказано, паршивец! — заорал он. — Быстро ушуршал за напитками! Или я тебя заставлю!
Оба его собутыльника, пошатываясь, подошли ко мне.
— Слышь, малой, не борзей! Сделай, что просят! — забубнили они.
Видимо, я и в самом деле сильно притомился. Потому что не стал думать о последствиях.
Во мне опять заиграл азарт приключений. Ладно, раз без шума не обойтись, придется устроить здесь небольшой переполох. Сами напросились.
Том 2. Глава 6. Бой с контриком
На третий день городского первенства я приехал вовремя. Даже слишком рано. И как тут опоздаешь, если Касдаманов поднял меня в пять утра.
Я ведь опять ночевал у него. Приехал в полночь, с синяками, в ссадинах, с разбитыми кулаками. Дома была эпическая драка с отцом и его дружбанами. Поскольку мать разоралась, я ушел. Бабушка пыталась ее утихомирить, а Светка плакала.
Еще я ушел потому, что чуть не избил отца и гостей до полусмерти. Меня буквально трясло от злости. Поэтому я и уехал, от греха подальше. Мать орала, что сейчас вызовет милицию и напишет на меня заявление за нанесение телесных. Я обнял на прощание Светку и бабушку, сказал: