Не падающий
Шрифт:
Я надеялся, что она не могла читать мои собственные мысли так легко, как я мог читать ее. Я думал, что я сбросил бы Шейси с поезда, если бы мог получить кого-то, вроде Никки Беккет в качестве моей Жертвы.
Насыщение больше не было бы только Насыщением. Оно стало бы праздником.
Я посмотрел Мэредит прямо в глаза.
– Нет такого понятия, как эпическая любовь.
ГЛАВА 3
Сейчас.
В
Через неделю после последнего концерта, я скрывался в своей комнате в окружении десятков книг в кожаном переплете, страницы которых были пожелтевшими и выцветшими от времени. Я закрыл одну, которая содержала египетские папирусы и потянулся за другой, которая состояла из греческих писаний.
В интернете не было ничего, что могло бы ответить на мои вопросы. Любую реальную информацию о Нижнем Мире можно найти только в древних текстах, как эти. Я никогда не имел желания перебирать скучные записи истории нашей цивилизации, но опять же, у меня просто не было необходимости. Никки изменила это. Никки изменила все.
Раздался стук в дверь.
Я не ответил. Вместо этого, я пролистал первые страницы, проверяя древнегреческие каракули на наличие любого вопроса, связанного с Подземным Миром. Символы начали двигаться, линии сливались вместе. Я зажмурился. Если у глаз действительно были мышцы, то я их давно растянул.
Я моргнул и уставился на страницу. Символы снова принимали свои формы.
Вдруг дверь распахнулась, там стоял Макс. Он оглядел комнату, открытые книги, разбросанные по полу, и листы бумаги, разбросанные на моей кровати. Он подошел к окну и распахнул шторы.
Я поднял руку, чтобы прикрыть глаза от света.
— Ты этим занимаешься? — сказал он. — Работаешь над своим греческим алфавитом?
Я опустил голову и сосредоточился на книге в руках.
– Я должен знать, как она это сделала. Как она выжила.
Макс громко вздохнул и закрыл за собой дверь. Он стал четким пятном на моем полу.
— У нас есть сроки, — сказал он, рассеянно поднимая лист бумаги и, взглянув на него перед тем, как отбросить его в сторону. — У нас есть фанаты, ждущие нас. У нас есть все, что мы когда-либо хотели.
— Не все, — сказал я, наконец, глядя ему в глаза. — Разве ты не хочешь править Нижним Миром?
Он скептически прищурился.
– Это не имеет значения.
— Имеет. Хочешь царство?
Он взял в руки гитару, стоявшую у моей кровати, дернул за струну Е, потом повернул соответствующий тюнер.
– Каждый хочет. Но как мы можем знать, что Никки может заполучить его?
— Я не говорю, что она может. Но мы знаем, что те, кто свергли королеву, пережили поток. Никки пережила это, да. Она свободна сейчас, да. Но что, если мы сможем выяснить, как она это сделала? А потом, в следующее Насыщение, мы найдем кого-то, как она, — я закрыл книгу, но продолжал смотреть на Макса. — Я должен знать. Я должен узнать, и я не собираюсь отступать.
Макс нахмурился, остановив настройку моей гитары.
— Да ладно, Макс. Это наш шанс на трон. Наш шанс положить конец рабству.
— Ты думаешь, что мы рабы, но я думаю, что мы боги, — он наигрывал яркий
— Боги, которым придется отвечать перед королевой. Боги, которые, если не смогут выполнить жертвоприношение, будут уничтожены. Или отданы Туннелям. Боги, которые являются рабами своего следующего приема пищи. Да, я бы, скорее, был бессмертным рабом, чем человеком, но это не значит, что мы не можем стремиться к большему. За властью.
Макс вздохнул, и смирение прошло по его лицу.
– Другие Бессмертные искали ту же информацию и потерпели неудачу. Что нас отличает?
— У них не было Никки. Мы можем объединить то, что узнаем с тем, что мы знаем о ней. Это дает нам преимущество.
Рука Макса остановилась на струнах моей гитаре. Мы смотрели друг на друга в течение нескольких долгих мгновений. Наконец Макс отложил гитару.
– Если ты хочешь узнать, как она пережила Насыщение, ты смотришь не в том месте. Эти рукописи… лишь древние версии современных мифов. Они не скажут тебе, что ты еще не знаешь о ДП, однако, они сохраняют дотошный учет каждой Жертвы. Если мы хотим с чего-то начать, мы должны начать с них.
Я улыбнулся.
– Мы?
Макс закатил глаза.
– Мне нужен обратно мой гитарист. И если помощь тебе это то, что нужно для этого…ну, это жертва, которую я готов сделать для наших фанатов. Кроме того, ДП отделены от Нижнего Мира. Никто из Верховного суда не будет знать, если мы исследуем Жертвы.
Я должен был бороться с благодарностью, вырывающейся из моей груди в осознании того, что я был не один.
– Я мог бы поцеловать тебя прямо сейчас.
Ладно, очевидно, я не боролся с ней достаточно хорошо.
Он фыркнул.
– Прибережем это для нашего успеха.
ДП были всемирной организацией, а ближайший распределительный центр был расположен в Лос-Анджелесе. Да, они действительно называют их "распределительными центрами".
Макс и я поручили Оливеру и Гэвину остаться и работать над новыми треками "Мертвых Элвисов", а затем мы уехали в аэропорт, направились в Южную Калифорнию.
Автомобиль встретил нас в Лос-Анджелес и отвез нас прямо по адресу, который Макс откопал в наших собственных записях о ДП. Когда водитель остановился, я наградил Макса запутанным взглядом. Я не знаю, что я ожидал, но это было не это. Здание выглядело сжатым и голым по сравнению с небоскребами, которые окружали его. Может быть, именно такими и были намерения дизайнера.
— Ты уверен, что это сработает? — спросил я.
Макс открыл дверь и закинул сумку на плечо, когда вошел.
– ДП не имеют никаких оснований, чтобы скрыть свои записи от нас. От иных организации Жертв, да, но не от нас. Наши отношения с ними слишком важны. Как и любой хороший бизнес, он зависит от клиентов. Это поможет нам.
Я пожал плечами и последовал за ним.
Через стеклянные двери, мы увидели одинокую женщину возле стойки регистрации. Зачем им нужен регистратор? На здании не было никаких обозначений, поэтому я не мог себе представить, чтобы сюда зашли случайные люди с улицы.