(Не) пара для вампира
Шрифт:
Наслаждение от первого глотка крови не сравнить ни с утолением затянувшейся жажды, ни со смакованием дорогого элитного алкоголя, ни с первым поцелуем желанной женщины.
Это как первый вздох после смертельного удушья — упоительно сладкий, бесценный, возвращающий к жизни.
Так и меня сила и молодость здоровой женщины возвращали к жизни, проясняли мысли, позволяли быстрее разрушать клетки, отравленные серебром, и заменять их новыми. Раны от драгоценного металла по сравнению с ожогами Сортры почти не
— Спасибо, Нора, — извлёк клыки из побелевшего запястья, почувствовав, как служанка качнулась от головокружения. Графиня молча протянула ей одно из чистых полотенец, чтобы зажать поврежденное место.
— Выздоравливайте, милорд, — покраснела девушка, но тут же стушевалась под строгим взором хозяйки.
— Ступай к лекарям, пусть обработают и забинтуют рану, — велела леди Шарлотта. — Потом выспишься, на сегодня я освобождаю тебя от дел. Позови ко мне Равию и можешь идти.
— Благодарю, миледи, — присела в книксене Нора и исчезла за дверью.
Наклонившись, вампиресса откинула мои спутанные волосы на подушки и осторожно обтёрла холодной влажной тканью лицо, шею и плечи, даря короткое облегчение. Вот уж не думал, что избалованная аристократка на такое способна.
— И тебе спасибо, Шарлотта.
Попытался улыбнуться, но вышло, подозреваю, не очень. В мысли некстати закрался вопрос, почему обо мне заботилась милостивая владелица особняка, а не любимая женщина, ради которой я чуть не умер во второй, если не в третий раз.
— Где Николь?
— Запрещённая законом дуэль с высокородным в разы сильнее тебя — это верх безрассудства, Марк! — воскликнула вампиресса, поскольку мы остались одни.
Дрожащий от напряжения голосок взвился в воздух и ввинтился в виски, заставив меня поморщиться от боли. Осознав ошибку, девушка понизила тон:
— И ведь ни слова никому не сказал. Если бы не наблюдательность Элиота… — графиня осеклась. — Конечно. Элиот!
— Мальчишка ни о чём не знал, — облизнув пересохшие губы, солгал я.
Не хватало ещё, чтобы гнев леди Сен Клэр обрушился на паренька. Он мне, между прочим, жизнь спас, хоть и припозднился.
— Не ври мне! — шикнула красавица, и глубокие изумрудные глаза потемнели от гнева. Я состроил самое невинное и очаровательное лицо в условиях, когда каждый вдох причинял мне боль.
— Николь уехала с Орэ, чтобы расторгнуть помолвку. Но, судя по тому, что после их видели держащимися за руки возле особняка де Эвилей, что-то заставило её передумать, — безжалостно припечатала Шарлотта.
Не сразу понял, что приглушённый грудной рык принадлежит мне. Вернее, моему внутреннему зверю — я понятия не имел, что вообще умею такие звуки издавать.
Что там вдох, последние новости ранили куда глубже. Я попытался приподняться на локтях, но торс прострелило
— Безумец, — со вздохом заметила графиня. — Мои лекари и слуги не для того бились над не прекращавшимся после серебра кровотечением, чтобы ты одним глупым импульсивным порывом открыл свои раны! Ты понимаешь, Марк, что получил дозу яда, какой хватит, чтобы убить среднестатистического аристократа?
— Почему же я жив? — спросил, чтобы прервать поток нотаций испуганной вампирессы. Красавица раскрыла рот, однако в покои постучалась Равия, и Шарлотта позвала её помочь с перевязками, поэтому откровенного разговора не случилось.
Не стал смотреть на пересекающие тело разрезы, когда представилась возможность, поскольку понимал уже по ощущениям, что дело дрянь. Серебро не позволяло краям сходиться и заживать, и так будет ещё долго, пока кровь, которую я заимствую у смертных, не даст восстановиться моей собственной.
При мысли, сколько времени Николь проведёт с искромсавшим меня де Эвилем, опять захотелось зарычать, но я сдержался, чтобы не пугать служанку. Поморщился, когда та случайно задела одно из повреждений.
— Простите меня, милорд, — смутилась девушка, заметив проявление слабости. — Скорейшего выздоровления, граф Кросс!
— Ты не болтай, а делом занимайся, да поаккуратнее, — отчитала Равию графиня Сен Клэр, и та замолкла.
Кажется, леди Шарлотту бесило, что служанки смели мне сочувствовать и симпатизировать. А может, впрочем, госпожа предпочитала держать подчинённых в строгости: в конце концов, они смертные, а я аристократ, пусть и фальшивый.
Закончив с перевязками, Равия покинула спальню, а бессмертная вздохнула и с сестринской нежностью погладила меня по щеке.
— Я не стану отговаривать тебя бегать за Николь, которая разобьет тебе сердце, поскольку знаю, что ты не послушаешь, — покачала головой Шарлотта. — Но заклинаю, Марк, прояви хоть каплю благоразумия и дай организму время на восстановление. Ты уже умер, как честолюбивый дурак, одного раза достаточно.
— Постараюсь, — графиня не сумела скрыть горькой усмешки на губах.
Сжав мои пальцы на прощание, вышла и прикрыла за собой дверь.
Зря подруга мне не поверила: я не смог бы выкинуть глупость при всём желании.
Мало того, что измученное тело отказывалось повиноваться, так ещё и ясное сознание в скором времени изменило мне. В итоге я провалился в мучительную лихорадку и тягучие кошмары, в которых Орэ делал с моей любимой вампирессой то, что я сам мечтал с ней сделать.
Пять долгих дней я провёл в бреду, выхватывая обрывки воспоминаний. Иногда приходили лекари, иногда леди Шарлотта, Элиот, Равия, Нора, даже Лиам заскочил выяснить, почему прервались наши занятия, но желанная женщина — ни разу.