Не пей, козленочком станешь
Шрифт:
Включил телевизор – еще один способ отвлечься. Не получилось. Перед глазами вспышками мелькают картинки из бани.
Плюнув, схватил полотенце и пошел на улицу…срочно в холодный…нет, ледяной душ.
По пути к заветной водичке, стянул футболку и шорты, встал в кабинку и открыл кран. Холодные струи казались просто обжигающе-ледяными. Неужели температура моего тела настолько подскочила, что сейчас я буквально мерзну под чуть прохладной водой?
Тонкими струями вода текла на голову, расслабляя натянутые нервы.
– Ты ничего не потерял? – услышал я совсем рядом и вскинул голову, не поверив своим ушам.
Провел рукой по лицу, убирая стекающую воду. Нет, не показалось, она и правда стоит напротив, держа в руках банку с молоком.
Молоко, вашу мать?! Я оставил там банку с молоком!!! Как я мог так просраться, а?! Банка с молоком, и всё, я раскрыт.
– О чём ты? – старательно делаю вид, что не понимаю, что Рада имеет в виду.
– Ты был там, да? – игнорирует она меня. А я шарю взглядом по её фигурке.
Легкий сарафан, бретельки которого завязаны бантиками на плечах, а сырые волосы кудрявыми прядками лежат на плечах.
– Ты мне решила молоко принести? Спасибо, но у меня есть, – усмехнулся, подначивая девчонку.
Молчит, а сама разглядывает меня. Вижу, что привлекаю, вижу, что хочет, только вот не может переступить через своё воспитание и принципы. Вот не хрен ли бы с ними, а?!
– Хочешь присоединиться?! – спрашиваю я напрямую.
А её взгляд чуть дольше задерживается на боксерах. К слову, в этом плане душ мне, практически, не помог.
Осторожными шагами подходит и встаёт под душ со мной. Вода струится по её лицу, а закусываю губу, чтобы не сорваться и не прижать её к стенке прямо сейчас.
Кажется, в округе стало душно, потому мне совсем нечем дышать. Особенно после того, как её ладонь коснулась моей груди. Вздрогнул против своей воли, наслаждаясь этим прикосновением.
– Тут слишком жарко, и я, кажется, пьяная, -глупо хихикнула девчонка, пряча свои глаза, стараясь не смотреть в мои.
Боюсь пошевелиться, боюсь спугнуть, пока её пальчики исследуют каждый участок моего торса.
– Не дай моему огню потухнуть, – вдруг произносит она, вскидывая голову, и смотрит в глаза, словно в душу.
– Я заставлю маленький огонёк внутри тебя гореть ярче солнца, – успел проговорить в ответ, перед тем, как накрыть её губы поцелуем.
...Запах, въевшийся в кожу
Да, было бы замечательно, если бы всё началось именно так. Да? Романтика! Но она решила иначе, и именно тогда я понял, что влюбился. Влюбился окончательно и бесповоротно.
Быть такой сумасшедшей, темпераментной внутри и не признавать своего же собственного «Я» – это, конечно, верх глупости.
Никакого эротичного хохота, никаких заигрываний со мной не было. И, нет, она не зашла ко мне под душ, как я расфантазировался. Но! Она снова меня удивила, скорее, ошарашила и свела с ума.
…
Он стоял под струями воды, а я застыла на месте, не в силах отвести от него взгляда. Я завидовала сейчас этим каплям. Их сотни, тысячи, и каждая скатывалась по его коже, оставляя влажный след, огибая все мышцы, все впадинки на его потрясающем теле. Черт, сейчас в моей голове были совсем не те мысли, которые должны посещать скромную девушку.
Скромную? Про меня ли это?
Странные эмоции и чувства рождает Матвей где-то глубоко внутри меня. Рядом с ним я не хочу быть скромной, не хочу прятаться в своей скорлупе и строить из себя невероятно воспитанную леди, которая с закрытыми глазами может отличить вилку для рыбы от десертной вилки. Мне не хотелось, чтобы он смотрел на меня, как на девочку с двумя косичками в юбке до колена. Сейчас мне хочется быть ненормальной рядом с ним…
В тот момент, когда он протягивает руку, цепляясь пальцами за лямку моего сарафана, утягивая меня к себе, сердце замирает и одновременно трепещет от радости и невероятно странной эйфории. Конечно, я знала, что он неравнодушен ко мне, и между нами уже давно что-то происходит. Но, тем не менее, сам факт предвкушения, сам факт запретного плода плюс алкоголь в крови рождали просто бурю эмоций, ураган, сотканный из страсти и похоти, цунами из гормонов, которое сносит мою стену неприступности.
Он тянет меня чуть сильнее, и я делаю шаг, а сама смотрю в его глаза. Кажется, что они стали темнее на два тона, а мокрые дорожки от воды на его лице создают общее впечатление образа демона-искусителя. Он смотрит исподлобья, ноздри раздуваются от шумных выдохов. А мой взгляд привлекла одна единственная из огромного множества капля. Она скользила по его виску, огибая скулу, устремилась вниз к ключице, а, перекатившись через возвышенность выступающей косточки, последовала на грудь и чуть замедлила скорость.
– Ты хочешь остаться? – спрашивает он. Будто от моего мнения что-то зависит.
Сейчас он властен над всем моим существом. Я пришла к нему сама, и это мой ответ на его вопрос...
Когда я вышла из парилки, увидела банку с молоком на столе и Милку, которая возвращалась из дома с графином морса, поняла, что он был здесь и, скорее всего, наблюдал за мной. Женский, чтоб его, характер сыграл со мной злую шутку. Я разозлилась. Я страшно разозлилась.