Не пей, козленочком станешь

Егорова Наталья

– Не спится? – услышала я и вздрогнула, выронив чашку.

– Господи, – икнула с испугу наклоняясь за чашкой, – Подкрался, как партизан...чего пугаешь-то так?! – прошипела ему в ответ, боясь, что девчонки с брёвен меня услышат.

– Увидел, что сидишь тут одна. Решил подойти, вдруг скучно тебе, -пожал он плечами, как и днём, опираясь руками о забор.

Правда сейчас он был без перчаток, а я успела заценить форму пальцев. Красивые, длинные, музыкальные...так и представила, как они по клавишам пианино бегают. Красиво.

–

Если девушка сидит одна на качелях, с чашкой в руках и наслаждается свежим воздухом, это не значит, что у неё что-то случилось или ей скучно, -выдала ему в ответ, заметив, что «брёвна» тоже затихли, слушают засранки.

– Ну извини, если помешал, -ухмыльнулся он и махнув мне рукой, направился к своему дому.

Ишь какой вежливый и внимательный, аж сам подошел...Но приятно. Ведь просто так, по-человечески, подошел спросить не случилось ли чего. Ну много ли людей на это способно, а? Думаю, нет. Этим то и отличается маленькая цивилизация с нескольким десятком домов. Тут все друг друга знают, здороваются с утра, рассказывают новости и бегают в гости на чай или за солью. А если уж, не дай бог, случилось чего, то помогают почти всей деревней. Это классно. Маленький «организм», который дышит в унисон.

...День первый...

...Душевые страсти, здрасьте...

Проснулась от громкого петушиного крика. То самое «ку-ка-ре-ку» спозаранку заставило меня почти подпрыгнуть на кровати. И это меня то? Человека, который рос в городе. В большом мегаполисе с вечными пробками, громкими криками, рекламами, которые призывали купить чудо кроссовки. В мегаполисе, где каждое утро сигналы автомобилей не могли разбудить меня.

А тут пресловутое:

– Ку-ка-ре-кууууууу! – словно в ухо клюнул, гад.

Распахнула глаза с испугу, потерла щеки, чтобы разогнать еще спящую кровь. Мой организм спит, блин. Он спит! Так какого хрена этому петуху приспичило орать с утра пораньше.

Перевернулась за живот, кряхтя от злости, и распахнула окно прям над своей головой.

– Радка, ты чего не спишь? – гаркнула резвая бабуля, которая уже бодрячком носилась по участку.

А правда, чего это я не сплю, интересно бы знать?! Ведь это гад красно-черной масти, так красиво поёт, аж голос срывает, соловей проклятый.

– Ба, давай его на суп пустим? – протянула я скрипучим голосом.

– Кого? – с удивлением в глазах остановилась баба Тася.

– Петуха этого, -пояснила ей, – А то ишь как горланит с утра, спать не даёт.

– Та бог с тобой, – отмахнулась она и продолжила свой путь, – Акакий Христофорович, парень молодой. Хочется ему горланить, пусть горланит. Чем он тебе мешает-то?

А я впала в ступор...

Акакий, блин, Христофорович. Клянусь, именно это я и услышала от бабушки.

Мне не послышалось? Она реально назвала этого обдерганного петуха Акакий Христофорович.

Мне даже спать расхотелось. Серьезно. Поэтому я соскочила с кровати, натянула шорты и майку и спустилась вниз.

– Сбегай к соседям,

пока я кур покормлю, – велела бабуля.

Черт, я словно вернулась обратно в свои восемь лет. Как сейчас помню, как она гоняла меня то к одним соседям за яйцами, то к другим за молоком.

– Дай угадаю, – прервала я её, – За яйцами?

– На кой хрен мне яйца? – выдала она, – Свои куры есть, – ткнула она пальцем в несушек, мирно расхаживающих в небольшом вольере у курятника.

– За молоком? – спросила я снова, усаживаясь всё на ту же скамейку за стол.

– Да, – кивнула она, – Чего уселась-то? Завтрака не будет, пока молока от Иваныча не принесешь.

– От Иваныча? – не поверила собственным ушам.

– От него, – вроде бы удивилась бабуля, но мня не проведешь.

– Хочешь столкнуть меня с его внуком, да?! – прищурилась я, стараясь разгадать бабулин замысел.

– Матвей уехал с утра пораньше куда-то.

– А сколько вообще времени? – спросила я, пытаясь вспомнить куда сунула свой телефон.

– Восемь утра, ты все проспала. И как ты только умудряешься столько спать, я с половины шестого уже на ногах, – укорила она меня.

Ну а я то чего? Мне даже обидно стало.

Рабочий день у меня начинается вообще с девяти, так что я сплю много и меня это устраивает. В выходные вообще могу проспать до обеда и это нормально. Я же не виновата в том, что у них в деревне принято соскакивать ни свет ни заря, чтобы накормить весь это питомник с курами, козами, кроликами и прочей утварью.

– Ну так чего сидишь-то? – снова гаркнула бабуля, – Иди давай. Быстрее...быстрее, – поторапливала она меня.

Пришлось шлепать. Натуральным образом шлепать.

Ступая босыми ногами по смеси из песка и земли, выпуская мелкие клубы дыма, я кайфовала от каждого шага.

Кожу на ногах испортишь, ненормальная, – говорит мне всегда Милка.

Крем – наше всё, – отвечаю я ей обычно.

Я уже перешла дорогу и направлялась к дому Ван Ваныча, как звала я его в детстве. Милый, забавный старикан, который жутко любил пошлые анекдоты и доставал ими мою бабулю.

– Ван Ваныч! – гаркнула я ступая на крыльцо, – Дома?

– Дома! – крикнули мне в ответ, – Заходь давай!

Осторожной поступью иду, поднимаюсь по красивым новым ступенькам. Крыльцо явно было недавно отремонтировано. Неужели этот герой Матвей тут так старается? Интересно даже кто он такой и зачем сюда приехал? А может, как я, приводит дом в порядок для того, чтобы выставить его на продажу?

Обстановка в доме ни капельки не изменилась. Стоило только переступить порог, как оказываешься в большой просторной прихожей. Тут тебе и тумба, чтобы сесть и в неё же сложить лишнюю обувь. И огромная панель с крючками для одежды. Прямо располагалась просторная кухня, а по обе стороны от неё комнаты: гостиная и спальная. На втором этаже, насколько я помню, как и у бабули, располагалась спальня.