Не по чину
Шрифт:
Вскоре вся честная компания сидела за длинным столом в корчме, куда их привел столь неожиданно встретившийся приятель Арсения. Вполне довольные таким оборотом дел отроки уминали щи с пирогами и слушали разговор двух бывалых ратников.
Знакомцы Бояши, сидевшие в том же заведении местного общепита, встретили его появление во главе странной процессии смешками и приветственными возгласами. Кто-то спрашивал, когда ждать князя со всей дружиной, кто-то справлялся о своих родных или приятелях, бывших в походе, словом, чувствовалось, что
Не обошли вопросами и странных отроков с самострелами. Не дожидаясь, пока они утолят первый голод, один из посетителей ехидно поинтересовался у мальчишек:
— Для красы таскаете или впрямь куда засадить можете?
— Можем, если нужда снадобится… — осторожно ответил за всех урядник. Вежество соблюдать приходилось, тем более со взрослым ратником, но уж очень не хотелось опять начинать все эти разговоры.
— А вот, скажем, в бочку попадешь? — не отставал его подвыпивший и жаждущий поговорить собеседник.
Урядник глянул на стоявшую шагах в десяти бочку в обхват и пожал плечами:
— Чего проще…
— Ага, — не унимался подгулявший воин, — а ежели кружку на бочку поставить? Собьешь?
— Чего тут сложного-то?
Полная кружка со вкусно пахнущим сбитнем, не чета тому, что они пили на рынке, стояла перед урядником, руку приятно согревала сдобная пышка, и о чем-то говорить мальчишке хотелось меньше всего на свете. Но и послать куда подальше не пошлешь — старший все же. И чего привязался?
А ратник никак не успокаивался.
— А ежели шагов на двадцать отнести, тоже попадешь?
— Тоже… — кусок пышки торопливо проскочил в горло между ответами.
— Ага… А ежели вот шагов за пятьдесят, в мешок с зерном? Как? Не промажешь?
— Угу… — пышка уже кончалась, а с этим надоедой толком и не распробовал.
— Да он вороне в зад не промахнется! Отсюда прям… — вдруг выдал на всю корчму какой-то купчина. — Владко, ты еще попроси его комара в полете подранить! Не видишь, сопляк треплется!
Арсений, словно поднявшийся в корчме хохот его никак не касался, переглянулся с приятелем и кивнул уряднику.
Тот вздохнул, набираясь смелости, и повернулся к гоготавшему громче всех купцу:
— А с чего ты, дядя, взял, что треплюсь? Ежели говорю — сумею, стало быть, так и есть. Нас в Академии по-другому не учат.
Купчина на мгновение опешил:
— Да ты чего, сопляк, себе позволяешь?
— Э-э-э, Горушка, умерься! — нахмурился Бояша. — Это мои гости. Малец говорит, значит, так и есть. Тем более, вот Саженка за него ответ держит. А сомневаешься, так проверь.
— А вот и проверю! — выпитое вино, вздорный характер и, главное, возраст стрелка не давали купчине успокоиться. — Чего далеко ходить? Вот сейчас шапку кину, пусть хоть один попадет! Чо хошь в заклад поставлю!
Арсений снова слегка кивнул отрокам. Урядник, чувствуя его поддержку, заговорил уже уверенно.
— Чо хошь не надо. А вот кормить нас всех, покуда
— И поить! И одену, и обую! Да медовых калачей на гривну каждому! — заржал разошедшийся не на шутку купчина, отмахиваясь от дергавших его за рукав приятелей.
— Идет! — урядник встал из-за стола, жестом поднимая остальных отроков. — Заклад принимаем!
— А чем сами-то платить думаете? Денег-то у вас нет, поди? — купчина хитро прищурился. — Железо, что с вас, и на полгода ко мне в холопы — идет?
Отрок коротко глянул на Арсения и пожал плечами:
— Как скажешь. Шапку доставай!
До стены, к которой направился купец, было шагов пятнадцать. Сидевшие вдоль нее посетители торопливо рассаживались в стороны, кто-то, судя по доносившимся обрывков разговоров, бился об заклад с соседями, а сам герой дня, затеявший эту потеху, по пути хлопнул по спине какого-то парня:
— Беги до дома, скажи, пусть место готовят. Холопы у нас новые!
Подняв над головой дорогущую бобровую шапку с парчовым верхом, купчина помахал ею и поинтересовался у урядника:
— Ну? Готовы?
— Кидай!
Спорщик еще чуток повертел шапкой у себя над головой и вдруг резко взмахнул рукой, но не бросил, а, задержав на мгновение движение, кинул шапку низко над полом.
Щелчки самострелов слились в один, перекрывшийся стуком болтов в стену.
В корчме наступила полная тишина. На стене, в трех шагах от все еще довольно скалящегося купца, висело пришпиленное болтами то, что осталось от его бобровой шапки. Летевшие под разными углами болты буквально разорвали ее в клочья, а что осталось, намертво пригвоздили к стене. Хозяин самодовольно перевел взгляд со стрелков на стену с остатками своего роскошного головного убора и икнул. Улыбка оплыла с его лица, как грязь из-под мокрой тряпки.
— Ты чего сотворил?! — взвыл он, рванувшись к довольно ухмылявшемуся уряднику. — Ты чего с моей шапкой сделал, псина ты безродная? Да вы все дешевле стоите! Да я вас… Да я князю на вас!..
Но за спинами мальчишек уже поднялись Бояша с Арсением, да и приятели ратника возмущенно загудели из-за других столов. Купец оглянулся по сторонам и понял, что распускать руки ему не позволят. Бояша хмыкнул, шагнул к стене, и, отодвинув Горушку в сторону, принялся выдергивать из бревен болты и ошметки погубленной шапки.
— Знач, кормишь мальцов, пока они тут стоят, — деловито сообщил он купчине. — Саженка, сколько вас там? Сотня? Ах, меньше? Ну, твое счастье, Горушка, не разоришься. Они у купца Никифора остановились, к нему и привезешь. И прокорм, и все прочее. Да про калачи не забудь! — подмигнул он мальчишкам. — Твое слово…
Только тут до купца стал доходить весь трагизм положения. Налившись дурной багровой кровью, он хватанул ртом воздух и взвыл, трезвея на глазах:
— Да я князю!.. Воровство это… Обманом!.. Где такое видано?!