Не по сценарию

Журавлева Ольга

Я отметил, что в привычной тусовке появилось много новых людей, которые почти не обращали на меня внимания, но старенькие действительно оказались мне рады, и приятное удивление моих давних знакомых, обрадовавшихся мне, согрело душу. После долгих приветствий, похлопываний по плечам и предложений отметить встречу, где я послушно чокался стаканчиком с соком, я наконец уселся на одном из многочисленных диванов. Очень скоро гости тоже расселись. Многим не хватило места, и они устроились на полу. Просторная гостиная внезапно стала казаться очень тесной. Раньше я считал, что эта теснота придает больше уюта, но сейчас мне не понравилось такое большое количество народа.

На импровизированную сцену,

подсвеченную парой софитов, вышел Серж. В одной руке он держал гитару, второй обнимал девицу, которую я не знал. Раньше он встречался совсем с другой девушкой, но ее в толпе я не увидел. Эта — молодая совсем, стройная, с короткой стильной стрижкой черных волос и с пирсингом во всех возможных местах. Серж поцеловал свою спутницу в губы, потом уселся на стул, а она встала рядом. Он начал играть, а девушка запела.

Я тут же попробовал расслабиться. Атмосфера была знакомой, Серж играл, как всегда, виртуозно, голос у певицы был сильным и приятным, а текст песни оказался проникновенным и наделенным глубокими смыслом. Но получать удовольствие никак не удавалось, а все из-за того, что рядом со мной расположилась какая-то девчонка. Она забралась на диван с ногами и прижалась ко мне, положила голову на плечо. Ее совершенно не смущало, что мы не знакомы и видит она меня впервые. Она делала вид, что слушает песню, но ее рука словно бы в задумчивости гладила мое колено.

Я раздраженно выдохнул. Все-таки отвык. Это ведь нормальная атмосфера для такой тусовки, где собирается бомонд, и раньше мне все это нравилось. Но сейчас почему-то вызывало только досаду. Может, стоило все-таки выпить, чтобы расслабиться? Но что-то подсказывало, что проверенное средство сегодня не подействовует.

Я решил все-таки рассмотреть девицу, прижимавшуюся ко мне так, как будто мы семейная пара. Высокая, длинноногая, светлые длинные волосы на концах выкрашены в розовый цвет, на макушке синие и зеленые пряди. Одета в хипповатое длинное платье в мелкий цветочек, руки и щиколотки в браслетах. Малолетка.

Я немного развернулся и откинулся на подлокотник. Девица, видимо, приняла мою попытку отодвинуться за приглашение и тут же легла, устроив голову у меня на коленях. Ну приехали!

Тем временем Серж закончил играть и стал представлять своего друга, которого я тоже видел впервые, как автора песен, которые только что исполнялись на сцене. Все вокруг захлопали, кто-то начал просить почитать стихи, и хозяин дома уступил парню место на сцене. Тот польщенно откашлялся и стал декламировать. Стихи были неплохими, и я бы даже заслушался, если бы не лежавшая у меня на коленях девица. Нет, она больше не приставала и, возможно, даже перестала рассчитывать на продолжение, просто лежала, потому что ей было удобно, и окажись на моем месте кто-то другой, вела бы себя так же. Ее близость была мне неприятна и мешала. Я огляделся по сторонам, решая, куда бы мне пересесть, но гостиная была забита, а многие парочки откровенно обжимались, так что сидеть с ними рядом хотелось еще меньше.

— Будешь? — раздался вдруг ее голос, оказавшийся неприятно высоким и хрипловатым. Он совершенно не шел ее блондинстой внешности и неприятно резал слух. Я тут же вспомнил голос Элли, чистый, с преобладанием красивых низких нот. И как она стонала подо мной вчера, умоляя сделать ей хорошо.

Я тряхнул головой, отгоняя наваждение, и кинул взгляд на девицу, не сразу поняв, что она хочет от меня.

— Что? — тупо спросил я, нахмурившись. Девица закатила глаза на мою непонятливость и продемонстрировала мне зажатый в пальцах косяк.

— Нет, спасибо, — холодно ответил я, а та, нисколько не смутившись, пожала плечами и чиркнула зажигалкой. В воздухе тут же разнесся знакомый сладковатый запах, и я решил, что с меня достаточно.

Я

поднялся с дивана, девица что-то недовольно пробурчала. Видимо, ей не понравилось, что она лишилась удобной подушки. Я оглядел гостиную в поисках Сержа. Квартирник – не то мероприятие, где хозяин следит за своими гостями. Тут каждый может прийти и уйти в любой момент. Но я решил, что все-таки должен попрощаться. Однако Серж обнаружился в дальнем углу гостиной, полностью поглощенный своей певицей, и пробираться к нему через десятки ног было бы странно, как и отрывать от того, чем он сейчас занимался. Поэтому я просто направился к выходу. Напоследок поймал взгляд друга, который позвал меня сегодня сюда, тот коротко махнул рукой, прощаясь, я кивнул ему в ответ и вышел.

На улице было совсем светло, но солнце уже не палило так нещадно. Я глубоко вдохнул несколько раз, наполняя легкие чистым и свежим загородным воздухом. Хотелось поскорее избавиться от прокуренной духоты дома Сержа. Посмотрел время. Оказывается, не просидел на этой тусовке и пары часов. Но лучше я погоняю за рулем, чем останусь здесь еще хоть ненадолго.

Черт, неужели мне когда-то нравились такие вот посиделки, с малолетками странного вида, считающими себя слишком творческими, чтобы выглядеть и вести себя, как нормальные люди? Похоже, я старею. А может просто повзрослел, и свалившаяся на меня ответственность заставила пересмотреть свои взгляды на многие вещи? Стало грустно, потому что вдруг осознал, что моя старая компания мне больше не интересна, и я понял, что в очередной раз лишился какой-то очень значимой для меня части жизни, потому что она стала прошлым, к которому я не хотел возвращаться.

Я прервал свои тоскливые мысли, заставив задуматься, где провести остаток дня. И меня кольнуло привычное ощущение невыполненного долга. Опять оно всплыло, не давая покоя. И я знал, что пока не съезжу к дому отца, оно меня не отпустит. Может, сегодня я смогу зайти в его квартиру, которая так и стоит пустой после его смерти?

Я знал, что ключи в бардачке, но все равно полез проверять. Это было похоже на какое-то психическое расстройство. Ну или нервный мандраж, как у человека, который перед вылетом десять раз проверяет наличие в сумке билета и паспорта. Я был бы рад, если бы ключи волшебным образом исчезли, освободив меня от необходимости выполнить долг.

Я не понимал, почему называю это долгом. Кому я должен? Отцу? Да его не было со мной еще при жизни, а после смерти ему и подавно нет до меня дела. Себе? Тоже нет. Не будь этой проклятой квартиры, в которую я не могу зайти, мне было бы только легче. Но душу тянуло, как будто я обязан это сделать, и я знал, что это гадкое ощущение не оставит меня в покое.

Поездка по трассе до Москвы немного развеяла мрачные мысли. Ну съезжу, ну постою в очередной раз перед его домом. Все равно заняться нечем. Не вспоминать же Элли с ее подлым равнодушием. Да, я считал ее побег почти предательством. Но я должен свыкнуться со своим проклятьем: люди, в которых я нуждаюсь, всегда меня оставляют. Я ведь по-настоящему никому не нужен, а показывать свою привязанность – значит проявить слабость.

Место напротив подъезда во дворе ненавистного дома было пустым, как будто специально ждало меня. Я невесело усмехнулся. Когда нужно, места для парковки не найти. А тут пожалуйста, прям у входа. Я заглушил мотор, вытащил ключи из бардачка. Это ведь еще ничего не значит, что я держу их в руке. С тем же успехом я могу закинуть их обратно и уехать. В любой момент, как с квартирника. Но что-то продолжало меня держать.

Я вышел из машины, облокотился о капот, поднял голову и посмотрел наверх, в очередной раз пытаясь угадать, где нужное мне окно. Интересно, там есть шторы? Или, может, жалюзи? Я ведь могу просто зайти и посмотреть.