Не по совести

Боярков Василий Вячеславович

– Я вчера была пьяной, - промолвила виноватым голосом Анжелика, - и не совсем поняла: тебя муж что ли выгнал?

– Да, - печально подтвердила Азмира, - это полная правда. В этой сложной жизненной ситуации я осталась совершенно одна, без всякой поддержки, но ты не беспокойся, - тут же спохватилась прелестная девушка, - я у тебя долго не задержусь, ведь я все понимаю и постараюсь побыстрее обзавестись съемной квартирой.

– «Брось»!
– выпучив гневные глазки, вскрикнула грозно Гордеева, - Я сейчас не об этом. Просто мне не понятно, как так получилось, что дочка оказалась не твоего мужа, а кого-то другого, у вас ведь, вроде, была такая любовь…

–

Да здесь все так сложно, что за пять минут не расскажешь, - увильнула Холод от прямого ответа, не желая раскрывать свои семейные тайны, - как-нибудь после, когда будет время, мы обязательно эту тему обсудим, а пока, извини, не судьба, да и теперь, если честно, я еще не готова воспринимать спокойно то, что случилось – опять разревусь, а мне еще к дочери надо в больницу.

– Ладно, я все поняла, - беззлобно сказала хозяйка, прекрасно понимая подругу, - захочешь расскажешь, надоедать я не буду.

Это не значит, что Анжелику перестало мучить женское любопытство. Просто их женская сущность так сложена, что в любом случае они своего добиваются. Вот и сейчас, она избрала «железную» тактику, никогда не знавшую поражений, в которой вывела гостью к тому, что та стала чувствовать себя хозяйке обязанной, а это непременно к чему-то располагало, поэтому та срывавшемся от душившего ее плача голосом выложила подруге всю свою горестную историю. Хозяйка молча выслушала печальную правду, поддерживая Азмиру своим пониманием, нередко вместе с ней всхлипывая и роняя слезу. Наконец, когда душещипательная повесть закончилась, обе девушки обнялись и слились в едином рыдании.

Время перевалило уже за десять часов, и Холод, стараясь уже успокоиться, не торопясь, начала собираться. Она была одета в ту же самую одежду, что и вчера и, в принципе, была готова посещать пострадавшую дочку. Попрощавшись с подругой и, захватив с собой ключи от ее смежной квартиры частного дома, поспешила в больницу.

В то же самое утро Дамира проснулась в приподнятом настроении. Хоть она душевно и мучилась из-за несправедливого поступка своей высокомерной аристократической мамочки, получившей такие замашки еще в ходе своего воспитания, которая не задумываясь выгнала из дома своего изменника мужа, тем не менее девушка трепетно переживала от открывшейся ей внезапно правды о наличии малолетней сестры. Ей непременно хотелось с ней повидаться, только она не знала, как это сделать, не привлекая к себе внимание ближних родственников.

Выйдя к общему завтраку (в этом доме было принято собираться во время еды всей семьей), она села за стол, где уже находились ее мать и родной старший брат, и с трудом смогла досидеть до его окончания. Она поела совершенно без аппетита, так и подмываясь вскочить и выбежать из дома на улицу, чтобы побыстрее улизнуть с его территории. Она училась в девятом классе и ей необходимо было отправиться в школу, где происходила подготовка к экзаменам. Во время приема пищи мама задавала какие-то непонятные ей вопросы, на которые она незадачливо отвечала, попадая иногда невпопад.

– Дамира, что тебя беспокоит?
– наконец не выдержала такого непонятного ей поведения великосветская «львица», одетая, как и всегда, в дорогое совсем не домашнее платье.

– Ничего, - словно вырвавшись из какого-то кошмарного сна, встрепенулась шестнадцатилетняя девочка, - просто волнуюсь перед экзаменом.

– Но ведь у вас сейчас только-лишь подготовка?
– нахмурилась неглупая женщина, придав лицу удивленное выражение.

– Я заранее, чтобы не думалось, - оправдалась находчивая несовершеннолетняя девушка, заканчивая угнетавший ее долгий завтрак.

Наконец

время нахождения за столом истекло, и Дамира выскочила на улицу, где прыгнув в автомобиль, приготовилась ехать в гимназию. Костров Григорий Сергеевич был ее личным водителем и всегда находился в полной готовности следовать с пассажиркой, куда только прикажут. Каждая их поездка планировалась заранее матерью, которая требовала от шофера полный отчет о передвижении за день. Она ни на секунду не упускала жизнь своих отпрысков, стараясь быть в курсе всего, что с ними не происходит. Как известно, она следила даже за мужем, наняв для подобной цели частного детектива. Возвращаясь к Кострову, следует также отметить, что, кроме всего остального, в его обязанности входила охрана своей юной хозяйки. Он вполне соответствовал таким качествам, так как обладал достаточной физической силой. Его высокий рост с двадцативосьмилетним молодым организмом, обладавший атлетического сложения огромной фигурой, внушал трепет и вызывал невольное уважение. Кроме того, он всегда имел при себе травматический пистолет, спрятанный в оперативную кобуру, скрываемую под пиджаком черного цвета. Такие же брюки облегали ноги мужчины. Всегда чистая белая мужская сорочка украшалась симпатичным галстуком разноцветной окраски. Привлекательное лицо его было продолговато и несколько вытянуто; глаза серо-карей окраски, не лишенные разума, «излучали» полнейшую преданность; нос прямой, чуть удлиненный; уши небольшие, отступают в разные стороны, не образуя, при том, лопоухости; стрижка темно-русых волос короткая аккуратная, сведенная на бок в ровную челку; гладкая смуглая кожа на щеках имеет небольшую щетину. Он находился уже за рулем и присутствовал в полной готовности вести девушку в школу.

До учебного заведения они добрались достаточно быстро: Ивановская земля не создает таких пробок, как в других городах нашей Родины. Высадив ученицу, Григорий отъехал чуть в сторону, где, припарковавшись, стал дожидаться, когда та выйдет на улицу. Консультация должна была занять весь утренний промежуток, вплоть, до обеда, но Дамира смогла находиться в классе лишь пару часов. Все это время она сидела словно бы на иголках, но вот не выдержав и сославшись на плохое свое самочувствие, она выскочила на улицу и, прыгнув в машину, разбудила задремавшего в ожидании ученицы водителя. Машинально он взглянул на часы и выразил удивление такому раннему окончанию занятий своей подопечной:

– Что так скоро? Ведь уроки еще не закончились. Твоя мама выразит огромное неудовольствие, когда об этом узнает.

– Плевать, - заверила пассажирка и тут же ввела шофера в еще большее сомнение и смятение, - поехали в детскую травматологию.

– Но, что на это скажете Карина Керимовна?
– попытался возразить исполнительный служащий, - Она ничего такого не говорила.

– Мы ей ничего об этом не скажем, а сама она вряд ли узнает, - попыталась девушка уговорить добросовестного мужчину, - ведь так мы поступим, Григорий? Ты меня не предашь?

Еще несколько минут «поупиравшись», телохранитель все-таки согласился исполнить капризное пожелание и вывел автомобиль на проезжую часть, направив его в детский травм-пункт.

Владислав Александрович проснулся от беспардонного пинка восхитительной ножкой по своему сильному телу. Это его молодая любовница, проснувшись со страшным похмельем, таким образом пыталась привлечь внимание «дорогого» любимого.

– Ты здесь откуда?
– было первое, о чем ей захотелось узнать, - Я вроде не говорила, что собираюсь приехать. Как ты узнал? Ты, что, организовал за мной слежку? Мы так вроде не договаривались?