Не по совести
Шрифт:
Азмира, тем временем, как другая девушка предпочла стремительно скрыться, распласталась на голом асфальте, получив от удара о лобовое стекло легкое сотрясение мозга. У нее сильно закружилась от этого голова, и она, присев, находилась словно в какой-то прострации. Владислав, узнав машину, принадлежащую проспонсированной им певице, находился в полном недоумении, откуда ее могла знать и Азмира. Однако, не смотря на терзавшие его мысли, он не преминул броситься на помощь бывшей возлюбленной. Сопровождаемый дочерью, Холод подбежал к пострадавшей, и они вдвоем помогли ей подняться. Поддерживая девушку под руки, ее проводили до автомобиля предпринимателя, где помогли забраться в салон. Как только она понемногу начала адекватно оценивать окружавшую ее обстановку, мужчина не смог удержаться от терзавшего его душу
– Можно спросить? Что это было?
– Не понимаю, - не смогла распознать скрытый смысл прекрасная девушка, - что тебя конкретно интересует?
– Почему ты погналась за этой машиной?
– попытался узнать все подробности Владислав, сам пока не распространяясь, что ему известна водитель того внедорожника, - Ты что, знаешь того, кто ей управлял?
– Нет, - честно отвечала отважная мать, - но непременно хочу это выяснить. Это она сбила вчера нашу малышку.
– Не может быть!?
– воскликнул мужчина, не понимая, как может быть так не справедлива злодейка-судьба, что свела в одном происшествии двух любимых им женщин.
Азмира хоть и имела некоторые повреждения мозга, но от нее, тем не менее, не ускользнуло то удивление, с каким отец ее дочери воспринял это известие. Поняв, что чего-то не договаривает, она настойчивым тоном спросила:
– Ты ведь ее знаешь: я правильно понимаю? Тебе известно, кто эта девушка? А главное, тебе известно, где она живет и чем занимается? Ведь так, «дорогой»? Или я ошибаюсь?
Глава XX. Прыщак и Огрызок
От подруги Ирина Васильевна сразу же отправилась на работу в первую городскую больницу, где занимала должность заместителем главврача. Пользуясь своим должностным положением, она по телефонной проводной связи смогла доподлинно установить, что состояние ее внучки вполне стабильно и ее жизни нечего уже больше не угрожает, при этом, увидеться с ней не возможно из-за глубокого принужденного сна. Являясь доктором, женщина отчетливо понимала, что эта вынужденная мера была в таком случае просто необходима.
Все утро, вплоть до обеда, ее тяготило странное чувство, как будто что-то должно непременно случиться очень страшное и нехорошее. Однако, терзаясь подобными муками, она все-таки не отважилась позвонить сыну и узнать: все ли в порядке между ним и Азмирой, прекрасно понимая, что ситуация в их семье сложилась достаточно щекотливая, и разрешить ее вот-так просто никак не получится. Работа не клеилась, и, только дождавшись обеденный перерыв, она покинула лечебное заведение. Появилась прекрасная возможность отправиться к дому и уже там разобраться, что же явилось причиной ее необычных предчувствий.
Зайдя в квартиру, она тут же улицезрела всю ту наполненную жутью картину, которая осталась после вчерашнего проявленья негативных эмоций, возникших в душе ее любимого сына. «Мамай, когда проходил по Руси, в процентном соотношении оставил разрушений намного меньше, чем сейчас находится в этой квартира», - невольно подумала Ирина Васильевна, разглядывая весь тот хаос, который царил в ее доме. «Что же тут все-таки происходило?
– продолжала она теряться в сомнениях, - Надеюсь, он (имея в виду «распрекрасного» сына) ее не обидел»? С такими невеселыми мыслями она зашла в зальную комнату, где ее полупьяный сын сидел в компании двух таких же людей.
Они выглядели вполне отвратительно и вызвали у достойной женщины невольное чувство презрения. Бомжеватого вида – одетые в грязные рваные засаленные лохмотья, они выглядели просто ужасно и пахли нисколько не лучше. Их семейные хрустальные стопки, в тот момент, были наполнены, и вонючие гости вот-вот готовы были их опрокинуть, но увидев вошедшую строгую женщину, невольно замерли в нерешительности, поглядывая искоса на хозяина, ожидая, что он им на это предложит.
Первый – «Огрызок» (фамилию и имя не помнил даже он сам) являл из себя некое подобие представителя сильного пола сорокапятилетнего возраста, но выглядел он значительно старше. Худощавое обвисшее телосложение указывало на очевидную нелюбовь к физическим упражнениям. Он давно уже вел такой образ жизни и совершенно перестал стремиться к чему-то другому. «Прочерневшие» ввалившиеся внутрь изборожденные морщинами щеки покрывала густая всклоченная рыжая борода; светло-карие глаза выражали абсолютно отстраненное от всего человеческого
Второй мало чем отличался от первого, только был моложе лет так на пять, а то и на шесть. Он носил имя «Прыщак», вполне им заслуженное, так как все его лицо было покрыто прыщами, как у больного «Ветрянкой». Такого же роста, как и его товарищ, едва превышающим сто шестьдесят пять сантиметров, он выглядел более складно, выделяясь, пусть и небольшой, но физической силой. Очевидно, в такой образ жизни он «окунулся» недавно и не успел еще растерять заложенных природой способностей. Лицо его имело оттенок более светлый, чем у его невольного друга, но также покрывалось густой кудрявой безобразно взъерошенной бородой: она имела светло-русый оттенок, под стать, серо-голубым еще отличающихся какой-то «живостью» глазкам; нос был прямой, на конце своем сизый, начинающийся превращаться, как и у первого в большую испещренную морщинами круглую «сливу»; голова его была гладкой, давно облысевшей, только на висках и чуть-чуть сзади прослеживалось незначительное количество волосяного покрова, начисто выбриваемое хозяином. «Хоть этот не заразит нас педикулезом», - промелькнуло в голове у ошарашенной таким жутким видом женщины.
Не смотря на некоторые различия, общим у обоих представителей самого низкого статуса, какой только имеется в нашем обществе, являлась необыкновенная жуткая вонь, говорившая о полном их пренебрежении к гигиене и устойчиво пропитавшая воздух квартиры, создавая такое ощущение, что въелась даже в стены и мебель.
– Что здесь такое, сейчас, происходит!?
– наполнив голос неестественным гневом, вскричала обычно добродушная женщина, - Ты что, сынок, вообще ополоумел в своем неожиданном горе. Да и, какое тут, собственно, горе? Подумаешь, – ребенок оказался не твой. Но ведь ты его растил, как своего, как родного, и какая теперь разница, кто его настоящий папаша.
– Молчи, мама, ты совершенно ничего не смыслишь в моей жизни, - пьяным голосом заявил ей Андрей, не забывая чокаться со своими неприятно пахнущими друзьями и опрокидывать в рот полную стограммовую стопку, - меня предали самым ужаснейшим образом.
– И, кто это интересно так поступил с нашим красавцем?
– делая серьезным лицо промолвила мать, не удержавшись от злобной усмешки, - Неужели Азмира? Это та девушка, которая согласилась быть с тобой по твоей же собственной просьбе? Без которой ты жизни не представлял и начал катиться уже по наклонной, также, как делаешь это сейчас? Разве ты еще не понял и не осознал одной простой истины, что твоя жизнь без этой прекрасной девушки совсем не охвачена смыслом? А то, что она скрыла от тебя то, чей это на самом деле ребенок, так что ж из того? Знай ты это тогда: разве бы на ней не женился? Я думаю, что все равно побежал с нею в загс, не смотря ни на какие родительские возражения и протесты. Чего теперь горевать: дело сделано. Надо принять все, как есть, и жить дальше, воспитывая дочь, как родную, тем более что ей теперь непременно будет нужна поддержка родных ей людей.
Но сын, подверженный действию алкоголя, услышал совсем не то, что пыталась донести до него самая близкая женщина, не желая принять очевидных вещей. На слова своей матери он ответил бессовестным возражением:
– Нет. Пусть ее папаша воспитывает, который, как ты теперь уже знаешь, оказался ненавистным нашей семье братом отца. Я же пока нашел себе новых друзей, которые меня уж точно не предадут. Вот познакомься – это «Прыщак» и «Огрызок». Они будут у нас теперь жить.
– Ну, уж от такого поворота уволь!
– с естественным негодованием вскрикнула женщина, - Если они тебе так важны – иди с ними вместе на улицу, а отцовскую квартиру оставьте в покое. Не послушаешь – полицию вызову, и мне наплевать, что ты сам их сотрудник, мигом окажешься без работы, тем более, как я понимаю, на службу ты уже не ходил. Нашел себе новых дружков, к ним и проваливай, раз не можешь быть сильным и поддался ежеминутной слабости.