Не подпускай меня к себе
Шрифт:
— М, — я продвигаюсь в очереди, чтобы купить комплекс. — Да мне как-то всё равно.
Юля ничего не отвечает и кладёт к себе на поднос салат. Я повторяю за ней и беру пюре с подливой, затем прошу положить мне две котлетки. Что-то я сегодня сильно проголодалась. Может быть, просто с утра не позавтракала…
2
Breakaway — The Bitter Truth
Егор.
Утреннее
Лёгкие горят, дыхание хриплое и медленное, не смотря на длительную пробежку. Я взбегаю по ступеням, проношусь между рядами, а потом спускаюсь с другой стороны. Что может быть лучше пробежки перед занятиями, тем более, что мне сегодня ко второму уроку.
Я замечаю у первых рядов Матвея и меняю траекторию, чтобы поздороваться с другом. На ходу снимаю наушники и прячу в карман, так и не выключив трек. Шум песни я могу различить, даже когда закрываю змейку. Надо всё-таки прекращать слушать музыку на полную громкость.
Я сбегаю вниз по ступеням и оказываюсь рядом с коренастым одноклассником, чьи чёрные смоляные волосы сильно выделяются на фоне белоснежных сугробов. Парень никогда не носит шапки — они его раздражают.
— Привет, — выдыхаю я.
Я останавливаюсь, но не прекращаю двигаться. Подпрыгиваю на одном месте и делаю несколько финтов, словно уклоняюсь от противника, затем машинально наношу пару ударов по воздуху.
— Здорово, — Матвей курит.
Я морщусь, когда едкий дым ударяет мне в нос, и поджимаю губы.
— Чего так рано? — я, наконец, замираю, переводя дыхание, и прищуриваюсь, поднимая взгляд на ледяное солнце.
— Рано? Ты на время смотрел? Урок через полчаса, — его почти чёрные глаза бегло осматривают меня.
Я улыбаюсь, разминаю шею, практически ощущая, как та хрустит, и поправляю съехавшую шапку.
— Я и говорю: рано, — я прокашливаюсь. Хочется пить. — За полчаса можно целый мир спасти.
Матвей закатывает глаза и перебирает снег ботинком, затягиваясь в очередной раз. Я облокачиваюсь о перила и смотрю на друга: он всегда был спокойным и медлительным, в отличие от меня. Да и спортом особо не увлекался. Зато, если уж где-то затеваются стрелки или разборки, он всегда готов подстраховать. А ещё, не смотря на его милую мордашку, парень до дикости скромный. С девчонками ладить вообще не умеет.
— Ты сначала себя в порядок приведи, а то потом на весь класс вонять будешь, — безразлично бормочет Матвей.
— Чувак, — я хлопаю его по плечу. — Я живу через дорогу.
Я улыбаюсь и отстраняюсь от перил.
— Увидимся на уроке, я как раз ещё успею принять душ и перекусить.
Мы стукаемся кулаками.
— Не опоздай, — усмехается друг, когда я уже направляюсь к выходу со стадиона.
— Ты же меня знаешь! — смеюсь.
Я снова перехожу на трусцу, решая пробежаться до дома. Снег хрустит под ногами, и холодный морозный воздух, проникая в мои лёгкие, заставляет пощипывать нос. Я огибаю школу и выбегаю на главную улицу — мой дом на самом деле находится всего в паре минут ходьбы от остановки, и это действительно классно. Не нужно тратить много времени, чтобы добраться до занятий. Хотя прикрыться тем, что забыл тетрадь с домашней работой, тоже не получится, потому что сразу могут отправить за ней домой. Это, наверное, единственный минус жить рядом с учебным заведением.
В квартиру я влетаю спустя минуты четыре, скидываю кроссовки и прохожу на кухню, чтобы проверить, дома ли родители. Никого нет. Заглядываю в холодильник, даже не снимая куртки, и достаю оттуда тарелку со вчерашним ужином, который оставила мне мать. Ставлю её в микроволновку, возвращаюсь в коридор и снимаю шапку. Затем куртку вешаю на крючок. Так, нужно сходить в душ, пока еда разогревается.
Я стягиваю одежду, бросая её прямо на пол, и забираюсь в душ. Мышцы приятно ноют после утренней пробежки, но это ещё что! Вечером меня ждёт тренировка в секции, так что вот там я точно поиздеваюсь над своим телом.
Много времени на водные процедуры мне не требуется — последний раз ополаскиваю волосы и выбираюсь из ванны, хватая полотенце. Наспех вытираюсь и обматываю его вокруг бёдер, затем возвращаюсь на кухню, беру тарелку с разогретой едой и заваливаюсь на диванчик. Включаю спортивный канал и залипаю на боях без правил. Вообще, нельзя мне этого делать, особенно перед школой, потому что каждый раз происходит одно и тоже: я забываю о времени, о занятиях и вообще обо всё на свете. Единственное, что меня интересует в такие моменты, кто отстоит раунд, а кто отправится в нокаут. И эти их ужасные ошибки! Они что ли не понимают, что лучше нужно делать в этих ситуациях? Их что, ставить блок никогда не учили? Почему они постоянно пропускают удары?
В итоге я в очередной раз опаздываю на урок, и когда влетаю в класс, громко распахивая двери, никто почему-то не удивляется. Я даже не успеваю извиниться.
— Штормов, ты живёшь в соседнем доме, когда уже начнёшь вовремя приходить на занятия? — Сергей Петрович, учитель химии, качает головой, осматривая меня.
— Ну, Сергей Петрович, — весело тяну я, прикрывая за собой дверь. — Там бокс показывали…
Мужчина отмахивается, разрешая мне сесть на место, потому что все прекрасно знают, если я заговорю про бокс, то меня уже будет не остановить.
Я сажусь на своё место и бросаю сумку на пол, широко зевая. Если честно, вообще не понимаю, зачем мне ходить в школу и получать аттестат. Я же планирую заниматься боксом, выйти на региональные соревнования, а потом и до мировых недалеко. А оценки никак не повлияют на мои навыки.
Но если брошу школу, то мне достанется от матери, а потом и от отца. Так что доучусь последние пару лет, и свобода.
***
— Я же говорил, что не успеешь вовремя, — издевается Матвей, когда мы выходим из кабинета завуча, который в очередной раз отчитывал меня за опоздания.