Не причиняя обид
Шрифт:
– Э… я у Марты спрошу.
Я сделала шаг к двери, но грозный приказ стоять заставил меня замереть на месте и не дышать.
– Я вас не отпускал, Эла. Присаживайтесь, – он указал на кожаное кресло перед столом. Я села, и Лусио продолжил, примостив руки на спинке этого самого кресла. – Я наблюдаю за вами, Эла, и мне нравится ваше рвение к знаниям. Вы стремитесь добиться успеха, и я это ценю. Поэтому, – он выдержал паузу, – хочу вам помочь.
От удивления мои брови поползли вверх. Я резко развернулась, не вставая.
– Помочь?
–
– У меня маленькая дочь…
– А ещё шанс подарить этой маленькой девочке будущее. Разве не к этому вы стремитесь?
Теперь у меня была почва для раздумий и тревог. Деньги никогда лишними не будут. Отцовские рано или поздно тоже закончатся. Мне бы приумножить капитал… Мысль прервалась, возникла другая. Каким образом он собирался мне помочь?
Мигом протрезвев после дурмана Лусио, я поднялась.
– Боюсь, мне достаточно того, что я имею. Но спасибо, что думаете о будущем моего ребёнка. Насчёт отчётов я обращусь к Марте.
И вышла.
– Эй, что он тебе говорил там так долго? – поинтересовалась Марта, когда я села за стол.
– Выискивал ошибки в отчёте. – А шёпотом добавила: – Придурок.
***
Эквадор, г. Куэнка
2026 год
Передо мной лежал конверт. Утром курьер доставил и вручил лично в руки. Я потирала пальцем нижнюю губу – стёрла губную помаду – и думала, вскрывать или нет. По адресу я уже догадалась, от кого он и что внутри.
В конце концов отодвинула на край стола и откинулась на спинку кресла так же, как в своё время это делал Джон. Внезапно вспомнилось, как я топталась перед его столом, боясь, что он окажется таким же, как Лусио Карраско. А он говорил со мной, не поднимая глаз.
Джон Салазар был латиноамериканцем, и порой напоминал мне ковбоя. Не хватало шляпы и подходящей для этого одежды вместо делового костюма. Я часто говорила ему, что он должен был стать актёром и играть в вестернах. А он смеялся.
– Только если я смог бы вытаскивать из неприятностей такую проказницу, как ты.
Я улыбнулась этому воспоминанию. Он был зрелым, пресыщенным жизнью мужчиной. И ни на кого непохожим.
Если бы он был жив, я ни за что бы от него не ушла.
Пиликнул телефон.
ДЭН: Как делишки? Как детишки?
Улыбнулась во все зубы.
ЭЛА: Пока только детишкА. У нас всё хорошо. Пытаюсь работать.
ДЭН: Ты в Куэнке?
ЭЛА: Ага. Хочешь приехать? С женой и сыном? У нас тут много интересного.
ДЭН: Было бы здорово, если бы не целых три «но». Мы с Лизой работаем. Недавно отдыхали, и бюджет исхудал. Эквадор – космос.
ЭЛА: Я не зову прямо сейчас. У Нильсы двадцать пятого апреля день рождения. Буду устраивать большой праздник. Всё-таки три года. И… могу оплатить поездку.
ДЭН: Меня особенно впечатляют эти твои многоточия после «и».
ЭЛА: Это пауза была.
ДЭН: А. Это так называется? А я думал, что тяжело решиться на такое. Спасибо, подруга, я переговорю с «боссом». Если Лиза даст добро, то… мы приедем.
ЭЛА: И правда, многоточия впечатляют.
ДЭН: Это была пауза.
Я расхохоталась, не боясь, что меня услышит секретарша. Это он – мой прежний друг. От нашей переписки стало тепло на душе.
Ближе к вечеру позвонила Кати, позвала поужинать вместе. С радостью согласилась. Закончив дела, выключила свет и собиралась выйти, но в последний момент вернулась.
Я вскрыла конверт, достала два билета на балет со звездой Роберто Ринальди. Там же я заметила имя Франчески. Ясно – танцуют вместе. Я изучила билеты вдоль и поперёк. Выступать он будет в Нью-Йорке. Внутри конверта нашлась записка.
Он написал коротко:
«Делаю вторую попытку. Решать тебе. Роберто».
Бросила всё это добро в сумку и покинула кабинет. За ужином язык так и чесался рассказать про назойливого итальянского артиста балета. Но сдержалась.
Билеты, наверное, так и валялись бы у меня в сумке, если бы не звонок в час ночи.
***
Мексика, г. Мерида
2023 год
– Тихо. Тихо, не шевелись.
– Отпустите.
– Тебе ведь нравится, разве нет?
Горячая ладонь накрыла мою грудь под блузкой. Лусио имел наглость сдвинуть податливую чашечку бюстгальтера. Совсем стыд потерял!
За окном ноябрьское небо хмурилось, я работала в компании Карраско уже месяц. Поползновения начались после злосчастного разговора об отчётах. Однажды он просто приказал остаться. Сначала он действительно объяснял, в чём я ошиблась, а потом положил руку на моё колено. В тот вечер я наорала на него и напомнила, что он – женатый человек. Лусио выгнал меня и два дня не подходил.
Позже он снова вызвал меня к себе и заявил:
– Подслушал твой разговор с девочками-коллегами и узнал любопытную вещь: ты не ищешь серьёзных отношений. Но здоровье ведь поддерживать нужно, как считаешь?
Я сказала, что сама о себе позабочусь. И снова наступило затишье. В конце октября он уехал в командировку, и я дышала свободно. Но по возвращении, Лусио обнаглел. Он прилюдно делал мне комплименты. Заставлял идти на встречи, садился рядом и лапал мои ноги под столом, а я при клиентах не могла слова сказать. Отвозя меня домой, он грубым образом схватил меня за волосы и поцеловал. Я пригрозила тем, что уволюсь, а он рассмеялся. На следующий день я принесла заявление, а он его порвал. Попросил прощения и пообещал ко мне не прикасаться. Недолго музыка играла. Он снова принялся за своё.