Не родные
Шрифт:
Забежав в один из старых дворов, я спряталась за мусорными баками. Лёгкие покалывало от нехватки кислорода, а руки дрожали. Молилась, чтобы меня не нашли. Но у девчонок включился азарт. Они бегали по дворам и окликали по имени. Нашли. Я зажмурилась от страха, когда надо мной нависла фигура Сони. Сразу же ощутила болезненный удар по голове, затем — в живот и по лицу. Всё происходящее походило на какой-то жуткий кошмар — будто кадр из кинофильма с моим участием, причём не в самой прекрасной роли.
Я плакала и просила остановиться. Едва слышала, что они
Меня спасла старушка, которая вышла на балкон и посветила на нас фонариком. Пригрозила, что, если мы не прекратим буянить у неё под окнами, вызовет полицию. Девчонки перестали надо мной издеваться. Катя что-то шепнула Соне, они сорвались с места и тут же убежали.
Не знаю, как нашла в себе силы достать телефон и вызвать такси. Водитель попался молчаливый и угрюмый. Странно косился на меня в зеркало заднего вида и переживал, не испачкаю ли сиденье.
Оказавшись дома, я отрешённо посмотрела в зеркало. Сил, чтобы принять душ, не было. Лишь умыла лицо, порадовалась тому, что Кирилл ещё не вернулся, и попыталась уснуть. А тут Самсонов явился… Не вовремя. Очень.
Я и без того чувствую себя паршиво, а он кричит и чего-то требует.
— Вита, я к тебе обращаюсь, — напирает он. — Кто, блядь, это сделал?
— Мы с девчонками повздорили…
— Повздорили?! Да на тебе живого места нет!
Я тяжело вздыхаю и, превозмогая боль в животе и рёбрах, встаю с кровати. Голова немного кружится. Впрочем, ещё легко отделалась. Если бы не бабулька, неизвестно, чем бы всё закончилось. И как скоро…
— Подними футболку, — просит Самсонов.
— Зачем? Ты там уже всё видел.
— Малыш, я сейчас без шуток.
— Со мной всё хорошо, Кирилл! Поцапались немного…
Он подходит ближе, сокращая расстояние между нами, и, подхватив край футболки, тянет её вверх. Я часто дышу и опускаю взгляд вниз, почему-то не думая в этот момент, как выглядит моё тело со стороны. Лишь о том, что его пальцы касаются кожи. Нежно и осторожно. Заботливо даже.
— Пиздец, — выносит вердикт Кирилл.
Он опускает футболку, потирает ладонью лицо и крепко о чём-то задумывается. Хорошо, что в комнате царит полумрак и Самсонов не видит, как сильно горит моё лицо. Потому что, как ни крути, он мужчина. Единственный мужчина, который уже не единожды видел меня голой.
— Собирайся, едем в травмпункт, — произносит он чуть позже.
— Я никуда не поеду! Подумаешь, повздорили из-за понравившегося мальчика…
Голос предательски дрожит. Умом я понимаю, что вариантов нет. Кирилл не станет меня слушать! Если он вбил себе что-то в голову, то обязательно это выполнит. Но как он не понимает, чёрт возьми, что сделает только хуже! Соня меня убьёт после этого! Уничтожит!
— Ты же понимаешь, что я не спрашиваю? — Кирилл выгибает бровь. — Тебе помочь одеться?
— Нет! Боже, нет!
— Тогда
— Слушай, отстань от меня, а?! — выкрикиваю вслед уходящему Самсонову. — Я устала и хочу спать!
Кирилл возвращается, подходит вплотную и ловко хватает меня на руки. Я громко вскрикиваю от неожиданности и лёгкой боли. Со всей силы молочу его кулаками по спине, пытаясь остановить, но это бесполезно! Самсонов несёт меня вниз, крепко удерживая на руках, пока я визжу и пытаюсь сопротивляться.
Он ставит меня на ноги уже в прихожей. Заставляет обуться и накинуть куртку. Я спорю, что в пижаме никуда не поеду, но тем не менее почему-то слушаюсь и, сунув ноги в кроссовки, выхожу следом на улицу.
Сильный дождь мочит лицо и волосы. Кирилл, положив руку на мою поясницу, подталкивает к автомобилю и помогает забраться на переднее сиденье. В салоне так холодно, что стучат зубы. Правильно ли я делаю, что со всем соглашаюсь? Если в универе об этом узнают, затравят…
Самсонов уверенно гонит по загородной трассе. Молчит и, нахмурившись, о чём-то думает. Страшно даже представить, что у него в голове.
— Мы попадём в аварию, если ты не сбавишь скорость! — обращаюсь к нему испуганно. — Хочешь покалечить меня ещё сильнее?
— Просто пристегнись и заткнись, — парирует Кирилл.
Ничего не остаётся, кроме как подчиниться. Я отворачиваюсь к окну и смотрю на мелькающий за стеклом ночной город. Красивый, впечатляющий своими размерами и при этом абсолютно чужой. А ведь Самсонов прав. Я не выживу здесь. Сломают, съедят и даже не подавятся. В посёлке, работая санитаркой, мне было бы куда проще…
Автомобиль останавливается у приёмного отделения. Я выпрыгиваю раньше, чем Кирилл успевает подать руку. Внутри настоящий раздрай. Что я здесь делаю? Чего добьюсь? Не сделаю ли хуже?
У кабинета травматолога никого нет. Захожу внутрь вместе с Кириллом, который рассказывает о произошедшем вместо меня. Врач на всякий случай интересуется, не немая ли я. Почти. Кажется, от страха язык проглотила. Доктор просит сделать снимок головы и рёбер. После этого сообщает, что переломов нет, только ушиб ребра первой степени. Назначает множество противовоспалительных препаратов в форме мазей и таблеток. После этого фиксирует побои и делает запись в специальный журнал, чтобы передать данные в полицию.
Я и подумать не могла, что всё зайдёт настолько далеко. Но окончательно убеждаюсь в этом, только когда Кирилл привозит меня в полицейский участок.
В отделении очередь, мы занимаем место на пустующей скамейке. От усталости хочется уснуть прямо здесь и сейчас. Прислонив голову к стене, наблюдаю за Кириллом. Он сидит, широко расставив ноги и упираясь локтями в колени. Зачем только возится со мной? Отстал бы уже… Так было бы легче: знать, что ему всё равно.
Внезапно Самсонов поднимается со скамейки, куда-то уходит и возвращается уже через несколько секунд. Несмотря на возмущение ждущих в очереди, берёт меня за руку и ведёт к деревянной обшарпанной двери под номером шесть.