Не смейся над любовью!

Картленд Барбара

Антея вела себя с герцогом совершенно естественно и непринужденно, так, как будто он был членом ее семьи, например братом, которого у нее никогда не было.

У нее хватило ума помнить две вещи: первое, это то, что мужчины любят давать советы и указания, а второе, что они ценят юмор и любят посмеяться. Ей приходило на память, как развлекали ее рассказы маркиза Чейла, точно так же и она могла развлечь герцога.

Конечно, не историями из жизни высшего света, который герцог знал лучше, чем она, а рассказами

о том, что было ей хорошо знакомо.

Антея часто устраивала представления для сестер, изображая известных им людей: старую миссис Риджуэй, местного нищего, викария, которого Феба часто раздражала своими бесконечными вопросами, фермеров, спорящих со сборщиками налогов и других деревенских жителей.

В свои рассказы она даже включила деревенского дурачка, который бродил по окрестностям, что-то напевая, однако был достаточно умен, чтобы стянуть при малейшей удобной возможности то, что плохо лежит.

Теперь Антея развлекала герцога этими рассказами, и он ловил себя на том, что ему нравится слушать ее и видеть искорки смеха в ее глазах и ямочки на щеках.

Антея даже не подозревала, что не только она, но и герцог узнал много нового за время их медового месяца.

К тому времени, когда они прибыли в Брюссель, герцог убедился, что у него есть внимательный слушатель, способный к тому же задавать вполне уместные и неглупые вопросы.

Герцог не взял с собой своих собственных лошадей, однако он отправил вперед курьера, который не только арендовал для новобрачных большой удобный особняк, но и раздобыл для них прекрасных чистокровных лошадей, чтобы они могли путешествовать верхом, если им надоест ехать в карете.

— Нам лучше отправиться верхом к полю битвы, — предложил утром герцог, когда они заканчивали завтрак.

— Я тоже так считаю, — согласилась Антея. — Хоть я давно не ездила верхом на хорошей лошади, но, надеюсь, что не опозорюсь.

— Я прослежу, чтобы ваша лошадь была не слишком резвой, — пообещал герцог.

Когда им подвели лошадей, Антее очень понравилась гнедая кобыла.

Герцог выбрал себе своевольного жеребца. Было видно, что ему нравилось преодолевать норов животного, используя свою власть над ним.

Лошадь герцога рванула с места в карьер и помчалась вдоль дороги, пугаясь проезжавших мимо карет и повозок и пытаясь сбросить седока, однако вскоре поняла, что ей придется подчиниться его воле.

По лицу герцога Антея видела, что герцогу борьба доставляет удовольствие.

Среди приданого, присланного графиней Шелдон, было прелестное платье для верховой езды из шелка винного цвета, почти одного цвета с рубинами, подаренными герцогом. Белая тесьма на платье очень хорошо сочеталась с длинной газовой вуалью, украшавшей шляпу с высокой тульей.

Антея выглядела необыкновенно элегантно в этом наряде. Поначалу лицо ее было очень сосредоточено

и серьезно, пока она не почувствовала себя в седле достаточно уверенно, но герцог знал, что езда верхом доставляет девушке большое удовольствие.

Когда они въехали в город, герцог показал Антее дом на улице Бланчиссери, который герцог и герцогиня Ричмонд снимали перед битвой при Ватерлоо и где они давали бал, описанный лордом Байроном в его бессмертной поэме.

— А почему герцогиня Ричмонд решила дать этот бал? — спросила Антея.

— Герцог Веллингтон считал, что его появление на балу перед битвой произведет хорошее впечатление и придаст уверенности его подчиненным. Он также думал, что даже перед предстоящей битвой жизнь должна продолжаться как обычно.

Герцог улыбнулся.

— Я слышал, как однажды герцогиня Ричмонд сказала герцогу Веллингтону:»Не хочу выпытывать ваши секреты, герцог, но я хотела бы в ближайшее время устроить бал. Скажите мне, могу я это сделать?»

«Герцогиня, — ответил герцог, — вы можете совершенно спокойно устраивать бал и не бояться, что кто-нибудь вам помешает».

— Но он ошибался! — воскликнула Антея.

— Все ожидали, что боевые операции начнутся не раньше первого июля.

— Расскажите мне про бал. Там было очень весело?

Антея улыбнулась и процитировала строку поэмы:

— Я знаю, что «в свете ламп сияли наряды прекрасных дам и благородных кавалеров»…

— Бальный зал был задрапирован дорогими тканями королевских цветов: малиновым, золотым и черным. Колонны украшали гирлянды из свежих цветов и веток, перевитых разноцветными лентами, — начал свой рассказ герцог.

— Ах, как я хотела бы увидеть все это великолепие! — воскликнула Антея.

— «Лампы», как их назвал в своей поэме лорд Байрон, — продолжал герцог, — на самом деле были великолепными хрустальными канделябрами, а «благородных кавалеров» возглавлял его королевское высочество принц Оранский и, конечно же, сам герцог Веллингтон.

— А вы были там? — спросила Антея.

Она уже знала, что герцог был в свите герцога Веллингтона.

— Да, я присутствовал на балу, — ответил герцог. — И я был рядом с Веллингтоном, когда он получил известие, что французы отбили атаку передовых отрядов пруссаков менее чем в восьми милях от Кватр Браса.

Прусские войска под предводительством маршала Блюхера должны были соединиться с британскими войсками у Кватр Браса. Однако Наполеон начал наступление раньше, чем ожидалось.

— Какой ужас! — заметила Антея. — А что потом произошло?

— На балу быстро распространилось известие, что мы выступаем ранним утром, — продолжал герцог. — Большинство офицеров попрощались с хозяйкой и покинули бал. Я ждал приказа главнокомандующего, потому что находился в его распоряжении.