Не так страшен черт

Калугин Алексей Александрович

Черт приподнял стакан и осторожно понюхал то, что в нем находилось.

– Что это? – озадаченно спросил он у бармена.

– Наш фирменный кофейный коктейль, – с улыбкой ответил тот.

– Держи, – я кинул на стойку помятую пятидесятирублевую бумажку.

Бармен расправил банкноту, протянув ее между пальцами, положил на ладонь и выжидающе посмотрел на меня.

– Мало? – удивился я.

– У нас любая выпивка по тридцать рублей за порцию, – проинформировал меня бармен.

Я не стал спорить и кинул на стойку десятку.

Бармен положил десятку

поверх полтинника и снова посмотрел на меня так, словно я все еще был ему что-то должен. Чего он ждал, догадаться было нетрудно, но я не собирался давать ему чаевые за два стакана отвратительного пойла, которое лично я не собирался употреблять внутрь.

Сообразив наконец, что чаевых ему не дождаться, бармен спрятал выручку в карман своих хирургических брюк.

– Вы хотели меня о чем-то спросить, – напомнил он, посмотрев на меня взглядом преданного сенбернара.

– Когда? – недоумевающе вытаращился на него я.

– Перед тем, как ваш спутник заказал выпивку.

– И что же я хотел узнать?

– Вы сказали, что ищете своего товарища.

– Ну да, конечно, – кивнул я. – Только я его уже нашел. Вон он отплясывает.

Я наугад ткнул пальцем куда-то в толпу танцующих остолопов. Бармен взглядом проследил за направлением моей руки, глаза его быстро забегали по лицам виртуальных маньяков.

– Что еще? – Сдвинув очки на кончик носа, я пристально посмотрел на бармена поверх оправы.

Бармен молча качнул головой из стороны в сторону и переместился к середине стойки.

– Ты был прав, – сказал я, обращаясь к Гамигину, – этот парень действительно не в меру любопытен.

– Он похож на чекиста. – Черт снова поднес к носу свой стакан, понюхал его содержимое и с омерзением поморщился.

– Не вздумай даже пробовать эту дрянь! – предупредил я его.

– Я и не собираюсь. – Гамигин поставил стакан на стойку.

– С чего бы вдруг чекисту притворяться барменом? – недоумевающе пожал плечами я.

– Чекистам известно, что утром ты был в этом кафе, – заметил черт.

– Но я не говорил им о том, что снова собираюсь сюда, – возразил я.

– Ты и о первом разе не докладывал, – усмехнулся черт. – Однако им откуда-то стало об этом известно.

Я озадаченно хмыкнул и задумчиво потер согнутым указательным пальцем подбородок. Гамигин был прав – о том, что мы утром отправились в Интернет-кафе, знали всего несколько человек. И если полностью исключить возможность прослушивания и наружного наблюдения, то получалось, что кто-то из тех, кого я считал своими союзниками, докладывал в НКГБ о каждом моем шаге.

– Ты уверен, что нас не прослушивают? – спросил я у Гамигина.

– Ни в чем нельзя быть уверенным на все сто процентов, – с невозмутимым спокойствием ответил черт. – Но я буду крайне удивлен, если вдруг выяснится, что нас «ведут» с помощью подслушивающей аппаратуры.

– Но я не заметил и наружного наблюдения, – сказал я.

– Я тоже не видел слежки, – кивнул черт.

– И что из этого следует?

Детектив Гамигин молча развел руками.

– Я спать не смогу спокойно, пока не узнаю, с какого края чекисты подобрались ко мне, – я со злостью стукнул кулаком по краю стойки.

Бармен быстро глянул в нашу сторону, но, увидев, что наши стаканы все еще полные, тотчас же потерял к нам всякий интерес.

– Ладно, – кивнул я Гамигину, – берись за свой стакан – пора заниматься делом.

Черт с готовностью подхватил свой стакан, и мы не спеша направились к столикам, оснащенным компьютерами.

Еще находясь у стойки, я положил глаз на типа с длинными грязными волосами и с перебитым носом, на кончике которого висели очки в тонкой металлической оправе с линзами толщиною в палец. Из одежды на нем имелись только джинсовые шорты и пластиковые шлепанцы, что было совсем не удивительно при том, что на левом виске у парня имелся вывод контактной присоски, вживленной под кожу. Он сидел, пристроившись сбоку к пятому столику, и, время от времени делая глоток из стоявшего рядом с ним стакана, что-то старательно втолковывал человеку с гипер-шлемом на голове, которому не было никакого дела до того, что говорил ему волосатик. По моим предварительным оценкам, парень был уже достаточно пьян для того, чтобы не задумываться над тем, кто и почему задает ему тот или иной вопрос, и одновременно пока еще достаточно трезв, чтобы вразумительно отвечать на них.

Скинув по пути со стула какого-то пребывающего в полной отключке обормота, я подхватил стул за спинку и, подойдя к пятому столику, поставил его напротив волосатика. Усевшись на стул верхом, я сложил руки на спинке и приветливо улыбнулся парню.

– Привет, – непринужденно бросил я, словно был знаком с ним уже не первый год.

Умолкнув на полуслове, парень посмотрел на меня сквозь линзы очков и, похоже, признал за своего.

– Здорово! – радостно улыбнулся он, ощерив неровный ряд больших желтых зубов. – Как жизнь?

– В порядке, – ответил я. – Выпить хочешь?

– Спрашиваешь!

Я протянул руку и перелил в полупустой стакан волосатика половину содержимого своего стакана. Парень тут же попробовал образовавшуюся смесь, отпив одним махом половину.

– Отлично! – объявил он, довольно чмокнув губами.

– Ты здесь Щепу не видел? – поинтересовался я, равнодушно глядя в сторону.

– Щепу? – переспросил парень.

– Ага, – рассеянно кивнул я. – Мы с ним договаривались о встрече.

Парень опустил голову, уткнулся носом в кулак и глупо хихикнул.

– Ты чего? – непонимающе глянул я на него.

– Щепу тебе нужно? – глянул на меня из-под упавших на лицо волос парень.

– Ну да, – кивнул я, уже чувствуя, что в чем-то допустил прокол, хотя пока еще не мог понять, в чем именно.

– Значит, Щепу, – парень снова тихо прыснул в кулак.

– Слушай, кончай дурковать, – недовольно глянул я на него. – Скажи просто, видел сегодня Щепу или нет?

– Так я ведь и есть Щепа, – заговорщицки подмигнул мне волосатик. – Да, да, да, – заметив тень сомнения на моем лице, он трижды быстро кивнул и счастливо улыбнулся, – можешь не сомневаться.