Не так страшен черт
Шрифт:
– Вот просто так, сели и составили! – восхищенно всплеснул руками я.
– Нет, – Щепа посмотрел на меня так, словно идиотом был я, а не он. – У Красного Воробья не было денег для того, чтобы расплатиться со мной за работу. А поскольку в компьютерах он вообще ничего не понимал, я помог ему связаться через Интернет с человеком, который должен был передать ему деньги. Через пару дней он заплатил мне аванс, и мы приступили к работе над дэд-программой.
– Ты помнишь адрес того человека, который передал Красному Воробью деньги?
– Нет, – Щепа отрицательно качнул головой. – Но зато я вспомнил, что именно в тот момент, когда под посланием
– Ты можешь хотя бы приблизительно вспомнить текст послания?
– Красный Воробей принес текст на дискете.
– Имя того, кому оно было адресовано?
– У меня закончилась выпивка, – с обидой в голосе сообщил Щепа.
Я быстро кивнул Гамигину, и черт отправился к стойке бара за новой порцией выпивки для нашего информатора.
Пока его не было, я попытался узнать у Щепы хоть что-нибудь о том, что ему было известно о переписке через Интернет Красного Воробья и его таинственного спонсора, которым, как я подозревал, являлся не кто иной, как сам Виталик Симонов. Ответы Щепы были весьма многозначительны, но совершенно бессмысленны. В результате непродолжительного разговора с ним у меня сложилось впечатление, что парень живет в каком-то своем мире, в котором он – просто Щепа, а Олег Первушин – это одно из его прошлых воплощений. Красный Воробей был для него кем-то вроде легендарного вождя сиу по имени Стоящий Бизон. А я – пришелец из иного мира, говорящий на языке, слова которого ему были понятны, но смысловое значение фраз, которые я из них составлял, по большей части ускользало от понимания.
Вернувшийся Гамигин поставил на стол перед Щепой два полных стакана.
– Это – «Глаз акулы», – сообщил он, указав на стакан с содержимым молочно-белого цвета. – А этот, – черт указал на стакан, наполненный прозрачной, как горный хрусталь, жидкостью, на просвет слегка отдающей в желтизну, – бармен назвал «Слеза комсомолки».
– Ничто не ново в этом мире, – усмехнулся я.
Человек с гипершлемом на голове, сидевший за одним с нами столом, издал какой-то странный звук и запрокинул голову так резко и с такой несоизмеримой силой, что мне показалось, шейные позвонки его должны были как минимум хрустнуть.
– Штык хочет пить, – доверительным тоном сообщил нам с Гамигином Щепа.
Приподнявшись, он указательным пальцем оттянул нижнюю челюсть того, кого он именовал Штыком, и влил в приоткрывшийся рот с полстакана «Глаза акулы». В горле у Штыка забулькало и заклокотало, и я было решил, что он захлебнулся. Однако, откашлявшись, Штык, сплюнув под стол, бодро вскинул голову, поправил гипершлем и снова провалился в загадочный мир Интернета.
Отпив пару глотков едкой жидкости из того же стакана, из которого он потчевал своего приятеля, Щепа стал куда более словоохотливым.
– Интересный парень этот Красный Воробей. Да, – волосатик утвердительно наклонил голову, после чего снова повторил: – Да! Не из той когорты, с которыми я привык иметь дело. Напрочь свернувшийся на своих делах. Мне он приглянулся тем, что вид у него, как мне показалось, был совершенно беспомощным. Но потом, пообщавшись с ним поближе… – Щепа усмехнулся и покачал головой: – Он кого угодно готов был растоптать ради того, чтобы добраться до намеченной цели. Трус и честолюбец в одном лице – более ужасающее сочетание, я вам скажу, трудно себе представить. Я даже был рад, когда он перестал ходить в это кафе. Хотя, когда у него в кармане имелись деньги, он был весел и глуп настолько, что поил всех подряд, даже тех, кто этого совершенно не заслуживал. Впрочем, возможно, просто хотел казаться щедрым…
– Красный Воробей заказал у тебя дэд-программу? – перебил Щепу детектив Гамигин.
Похоже было, что у черта, в отличие от меня, все еще оставалась надежда на то, что парень все ж таки скажет что-нибудь дельное.
– Ну да, да! – вытаращив на демона глаза, которые из-за толстых стекол очков казались непомерно огромными, заверил его Щепа. – Ему была нужна дэд-программа. Правда, он и сам толком не мог сформулировать задачу, но вместе мы, как мне кажется, добились желаемого результата. Во всяком случае, Красный Воробей остался доволен.
– Он расплатился с тобой наличными?
– Да, да, – дважды кивнул Щепа. – Дал пачку зеленых, схватил мини-диск и вылетел за дверь, словно за ним гналась орава голодных демонов.
Гамигин смущенно кашлянул в кулак.
– У тебя есть какие-нибудь координаты, с помощью которых ты мог бы отыскать Красного Воробья? – без особой надежды на успех спросил я.
Щепа молча покачал головой.
Я безнадежно развел руками и посмотрел на Гамигина, чтобы еще раз убедиться в том, что он пока еще не потерял надежду.
– Что за программу ты составлял для Красного Воробья? – сделал еще одну попытку черт. И, тяжело вздохнув, добавил: – Ты это хотя бы помнишь?
– Конечно, помню, – обиженно насупился Щепа.
Чтобы прийти в себя, он отпил еще пару глотков, на этот раз из стакана, в котором находилась «Слеза комсомолки». Судя по запаху напитка, его ингредиенты полностью соответствовали оригинальной рецептуре.
– У тебя осталась копия? – спросил я.
Щепа посмотрел на меня так, будто я поинтересовался, не состоит ли он в близком родстве с Градоначальником.
– Дэд-программы не копируются, – нравоучительным тоном произнес волосатик да еще вдобавок и щелкнул пальцами перед самым моим носом.
Я почувствовал себя полным идиотом: нужно было внимательнее слушать, что говорил о дэд-программах детектив Гамигин. Чтобы хоть как-то реабилитировать себя, я задал новый вопрос:
– Сколько тебе заплатил Красный Воробей?
– А вот это уже коммерческая тайна, – хитро прищурился Щепа.
То, что этот полоумный программист, безуспешно травивший суррогатным алкоголем тараканов, заводившихся у него в мозгах после подключения к компьютерному процессору, разговаривал со мной, словно с мальчишкой, начинало меня раздражать. Я и прежде встречался с подобными типами, считавшими, что преимущество, которое они имели перед остальными людьми в какой-нибудь узкой, мало кому известной области, резко возносило вверх их общественный статус. Но, как ни странно, для того, чтобы снова вернуть любого из них на бренную землю, чаще всего нужно было совсем немного. В частности, я был уверен: чтобы прочистить Щепе мозги и заставить его вести себя с подобающим уважением к старшим, достаточно было как следует дать ему по башке. Такие, как он, обычно не знают, что можно противопоставить грубой силе, и сразу же теряют всю свою заносчивость и самоуверенность. И я бы давно уже именно так и поступил, если бы не демон-детектив, который одним лишь своим присутствием вынуждал меня проявлять сдержанность. Что ж, пока я еще мог себя контролировать. И если Гамигин считал, что сможет разговорить Щепу каким-то иным образом, не прибегая к физическому воздействию, – флаг ему в руки!