Не такая, не такой
Шрифт:
Надо будет ей выделить место в гардеробной. То, что у Сони будет свое местечко не только у меня в сердце, но и у меня в доме, наполняет меня теплом. Момент, когда женщина переезжает к тебе и опушается, обустраивая все вокруг под себя, даже приятней момента, когда въезжаешь в новый дом сам.
Мы все-таки выбираемся из бункера, и я всерьез первые несколько километров опасаюсь, что сейчас кто-нибудь обломает наш беззаботный выходной, и в принципе морально готов достать из багажника и держать поближе хорошо заточенную саперную лопатку.
Соня направляется в супермаркет, я тяну к магазинам одежды. Что бы она там на себя ни наговаривала, у меня масса больше, я побеждаю.
— Как тебе это платье? Зеленый подойдет к твоим глазам.
— Нет, — твердо отвечает Соня.
— Ты ведь была в похожем на юбилее? Не нравится? А это?
— Нет, — еще тверже отвечает Соня.
— Ну почему? Может, примеришь? Ты ведь в принципе носишь платья?
— Ношу, — бурчит она и отворачивается.
— Тогда в чем дело, Сонь?
Поднимаю ее подбородок и смотрю в глаза.
— Не надо мне ничего покупать, — она прикусывает губу.
— Почему?!
— Ну, мне неудобно.
— Мы уже обсуждали вопрос неудобства, — припоминаю я, не уточняя, что выиграла Соня. А я не подготовился ко второй серии. Очень зря. Кажется, нам грозит повторение матча. — Что тебе не нравится, скажи?
— Ну, я как содержанка какая-то…
— О, господи, что за чушь! — я бы рассердился, но в ее глазах снова страх, и это охлаждает почище ледяного душа. Поэтому я перестраиваюсь на уровень тише и спокойнее. — Ты же моя девочка. Тебе нужны красивые платья, сладости и украшения, чтобы оставаться мягкой и нежной. Женщина должна быть избалованной и сладкой. Если тебе так сложно, не будем покупать платья, согласен. Давай только домашнее и шампуни всякие, договорились?
На это Соня соглашается, хоть и со скрипом.
Заодно уламываю ее на сменную одежду, чтобы завтра снова не влезать в грязные джинсы.
Смешное шерстяное платье с капюшоном и меховыми помпонами проходит у нас по категории «домашнее» — она не может устоять.
Футболки, толстовки, спортивные штаны относятся к «спортивному» — не будет же она из дома форму таскать?
Чулки я протаскиваю под грифом «для постели», горячо нашептывая ей на ухо пошлости и милости. Они, кстати, требуют какого-нибудь интересного белья…
В общем, у кассы Соня с некоторым недоумением смотрит ворох вещей, и, кажется, не совсем понимает, как так получилось. А я изо всех сил скрываю улыбку.
Что может быть приятнее, чем покупать подарки и милые штучки для своей женщины? Воображать ее во всей этой одежде, тихонько прятать под горой покупок сюрпризы, которые она обнаружит когда-нибудь потом. Выбирать то, что ей обязательно понравится и предвкушать, как она обрадуется. Сначала, конечно, рассердится, но потом точно обрадуется.
Ювелирный, пока, к сожалению, пришлось обойти стороной, очень уж панический
В продуктовом она, переутомленная борьбой со мной, уже совершенно зависла. Аккуратно положила в тележку упаковку мороженого, потом передумала и убрала.
Возвращаю обратно.
И на этом все.
Ступор.
Приходится применять психологические методы для допросов:
— Начнем с завтрака. Фруктовый салат? Йогурты? Хлопья? Круассаны? Подушечки с шоколадом? Яйца? Каша? Бутерброды? Тосты? Господи, что там еще бывает-то…
— Я на диете…
— Ага, я вижу. У тебя как раз на углеводы глаза загораются. Значит, берем круассаны…
— А если я обратно растолстею?
— И что? — не понял я.
— Ну… тебе же не будет… — она мнется, подбирая слова. — Ты же меня не будешь…
— Любить?
Она кивает с несчастным видом.
— Почему? — удивляюсь я. — Ведь твоя суть от этого не изменится. Тела же меняются неизбежно. Похудеть можно — а как вернуть молодость?
— Это еще страшнее… — почти шепчет она.
— Послушай, — вздыхаю, поворачиваюсь к ней, обнимаю за плечи. — Меня интересует счастливая Сплюшка. Все остальное опционально. Хочешь — худей, буду делиться с тобой спортзалом и белковыми омлетами. Хочешь — толстей, пойдем, смотри, там конфеты ручной работы умопомрачительные. Хочешь — забей вообще на все, как пойдет, так пойдет.
Прячусь с ней за витриной с морепродуктами глубокой заморозки — и целую так глубоко, что тает даже заморозка.
— Так, — мне приходится откашляться. — Так идем за конфетами? Все остальное у нас уже есть, а я хочу как можно скорее оказаться дома, в спальне и в тебе.
— У Аси конфеты вкуснее, — порозовевшая смущенная Соня цепляет меня за локоть и тащит к кассам.
Я уже говорил, как мне нравится эта женщина?
Минут двадцать, впрочем, мы еще тратим на парковке, потому что ехать до дома, не зацеловав ее насмерть, я отказываюсь.
Заведенная Соня по дороге настолько нагло пристает ко мне, что до спальни мы в итоге не добираемся. Спасибо, что хоть до дома как-то дотерпели.
А потом она разбирает пакеты с покупками и долго смеется, когда вытаскивает один из моих сюрпризов — розовые меховые тапочки в виде зайцев.
Соня: Подруги — мое отражение
— Ты ведь понимаешь, кто будет делать торт на вашу свадьбу?
— Ася, блин! Какая свадьба!
Сегодня у Юла куча важных встреч и переговоров, которые обещают затянуться до глубокой ночи. Не хочу грустить без него, не хочу скучать в офисе, поэтому с удовольствием подчиняюсь его строгому приказу привезти те самые Асины конфеты, которые я так разрекламировала.
Ася вздохнула и попросила в следующий раз не впутывать ее в наши эротические игры. Особенно когда дело касается шоколада, которому надо стабилизироваться сутки-двое в холоде, поэтому он совершенно не годится для срочных заказов.