Не тихий Тихий океан
Шрифт:
Перекочевать всем скопом куда-то в другое место значило еще больше отодвинуться от конечной цели экспедиции, как по времени, так и географически. И то и другое было уже неприемлемо. Слишком долго все находились на взводе, готовясь да выдвигаясь. А японцы уже растревожены и непременно расширят зону поисков. А там и англичане на шумок подтянутся.
Вообще же отказаться от затеянного заведомо рискованного, но однозначно необходимого дела, особенно теперь, было уж совсем!.. Уж лучше попробовать и в случае неудачи пожалеть, чем жалеть, что не попробовали. В любом случае отступление без боя будет расценено как позорное бегство, с соответствующими репутационными потерями
В данных обстоятельствах виделся только один реальный выход – нанести удар немедленно, опередив противника. Пока он не знает точного численного состава наших сил, а потому есть шанс удивить и задавить его масштабом. К нашей встрече, судя по всему, уже готовятся. Но вряд ли могут точно сказать, где нас ждать.
С занимаемой сейчас позиции под гипотетической угрозой находится практически все тихоокеанское побережье Японии и даже восточные подступы к Внутреннему Японскому морю и уже «выжженный» Осакский залив, где, по данным разведки, ведутся активные восстановительные работы. А капитальные форты, защищавшие его, нами взорваны. И все это обороняющейся стороне необходимо прикрыть, размазывая свои достаточно скудные силы.
Для нас риски, естественно, тоже возрастали, но шансы на успех признавались приемлемыми. В итоге, поскольку противник явно активизировался, было решено перенести начало операции с 24 ноября на сутки раньше, невзирая на возражения относительно крайней нежелательности покидать обжитую стоянку в условиях, когда погода явно начала портиться.
Барометр падал. Появились тучи. Но синоптики обещали только дождь при волне не более пяти баллов, который должен был кончиться к полудню, самое позднее – к вечеру, сразу с ожидаемой переменой ветра на северный. Такая погода нам была только выгодна, позволяя отгородиться от лишних глаз с Микурадзимы и Миякесимы. Штурмана даже провели предварительные прокладки курсов с дневным проходом мимо них, сокращая путь больше чем на три ходовых часа, поэтому решили: идем!
Крейсерам отбили телеграмму с приказом выдвинуться ночью к Микурадзиме и очистить к утру воды восточнее и западнее этого острова от патрульных судов противника. А сразу после рассвета быть готовыми выдвинуться еще дальше на север, чтобы расчистить путь для главных ударных групп.
Внешне все это вылилось в довольно суетные экстренные подготовительные мероприятия. Нижестоящие исполнители, не обладавшие столь объемной информацией, вполне естественно, оказались не рады очередным вывертам теоретиков из штаба. Для них все выглядело несколько иначе.
Поскольку самые первые новости, получаемые после высадки передовых штурмовых групп, особо настораживающими назвать было нельзя, рядовой личный состав и младшие офицеры надеялись чуток отдышаться и спокойно переждать явно приближавшуюся непогодь.
Пока подтягивались растянувшиеся эшелоны транспортов, тыловые службы продолжали придерживаться уже и так перекроенного и уплотненного накануне графика. Неизбежно возникавшие накладки, конечно, трепали нервы. Но в течение дня это как-то укладывалось в представление об издержках и не особо напрягало. Кто мог, спокойно наслаждался тишиной, относительной, конечно. Однако уже к вечеру еще не осознанные судороги в верхах докатились донизу едва уловимыми побочными отголосками. А потому настроение начало меняться. Тревога росла и крепла.
А начиная с позднего вечера, перешедшего в ночь на 23-е, на судах конвоя, кораблях их эскорта и ударных отрядах уже проводились спешные итоговые
К сроку успели немногие, но общая картина вырисовывалась. Пехота, после переделки полутора десятков транспортов в прорыватели частично уплотненная, частично пересаженная на броненосцы и крейсера, вполне спокойно перенесла недолгий переход и в отдыхе пока не нуждалась. Люди были готовы к предстоящей высадке. Никаких неисправностей по механической части не выявили, угля и прочих запасов имелось в достатке. В общем, поводов для задержек не оставалось, и с «Урала» приказали поднимать пары и по готовности выдвигаться.
Глава 20
С первыми лучами зари 23 ноября все пришло в движение. Разбежавшиеся по сторонам миноносцы разведки никого не нашли, о чем сразу отмигали на посты, отжатые у японцев и уже обжитые нашими командами. Оттуда это ретранслировали на флагман. На его фалах тут же выбросили флажный сигнал, а с мостика зачастили ратьером.
Осторожно ворочаясь на забитом рейде, корабли и суда начали покидать стоянку и выдвигались на север, где формировались штурмовые колонны и конвои. Лениво перебирая воду винтами, строились поотрядно, раскочегаривая котлы до рабочих давлений. Дымищи было!.. Только к полудню, постепенно ускоряясь, двинулись на исходные рубежи для атаки.
Еще когда снимались с якорей, стало ясно, что поспешить все же стоило. На рассвете у Микурадзимы произошло несколько стычек наших вспомогательных крейсеров с японскими дозорными судами, после чего противник откатился на север, потеряв два небольших вооруженных парохода. А с «Богатыря» видели дым крупного судна, быстро уходившего в сторону Миякесимы. Перехватить его, не покидая своего места в дозорной цепи, возможности не было, так что оставалось только сожалеть, что раньше не сподобились осмотреть Микурадзиму, где, вероятно, и отстаивался удиравший сейчас пароход, вполне возможно, обеспечивавший действия дозоров.
Обе стороны на исходе ночи и утром, уже совершенно не стесняясь, вели активные переговоры по радио, далеко превышавшие обычные показатели интенсивности. Но в непосредственной близости от Хатидзе работы японских станций до сих пор отмечено не было, что обнадеживало.
На рейде рыбацкой деревушки в часовой готовности к выходу остались только обе плавмастерские, плавучий госпиталь «Кострома», пароходы «Ливония» и «Курония», «Меркурий» и «Юпитер», на которых вместе с грузом продовольствия и боеприпасов теснились 173-й Каменецкий и 175-й Батуринский полки, выделившие по роте из каждого батальона для прочесывания острова и поиска сигнальных постов и их проводных линий связи.
Кроме них под высоким берегом стояли водолей «Граф Строганов», груженные углем «Герман Лерхе», «Китай» и «Князь Горчаков» со своей охраной в виде крейсеров «Память Азова» и «Адмирал Корнилов». Минные крейсера «Гридень» и «Гайдамак» посменно несли дозорную службу. Все катера с транспортов также участвовали в охране. Учитывая, что основные события развернутся значительно севернее и наверняка оттянут на себя все, что есть у противника, такой эскорт признавался достаточным.
По плану это был резерв и глубокий тыл ударной группировки. Ему предстояло дождаться окончания первой, самой опасной фазы операции и только тогда, после вызова по радио или посыльным судном, выдвигаться в Токийский залив. Конечно, немного далековато, но иначе не получалось никак.