Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла (Антология викторианской детективной новеллы).
Шрифт:
— Мистер Бакстер, я полагаю? — произнес посетитель. Он отложил свой мокрый зонтик и принялся расстегивать пальто и пиджак, чтобы до браться до внутреннего кармана.
— Я думаю, вы вряд ли меня пом ните. Мое имя Карлайл, два года на зад я занимался вашим делом…
— Ну конечно: мистер Карлайл, частный детектив.
— Сотрудник агентства расследований, — уточнил Карлайл.
— Хорошо, — улыбнулся Бакстер, в таком случае я — продавец редких монет, а отнюдь не антиквар или нумизмат. Так что же, теперь вам понадобились мои профессиональные услуги?
Продавец
— Да, — ответил посетитель, — настала моя очередь просить вашего совета. — Он достал из внутреннего кармана маленький замшевый мешочек и принялся что-то аккуратно разворачивать на прилавке. — Что вы можете сказать об этом?
Продавец моментально оценил монету взглядом.
— На сей счет у меня нет никаких сомнений: это сицилийская тетрадрахма времен Дионисия [113] .
113
Тетрадрахма — серебряная греческая монета весом 16–17 граммов. Дионисий Великий— тиран, правивший Сиракузами в 406–367 гг. до н. э.
— Да, знаю, это было написано на витрине, где хранился экспонат. Более того, могу вам сообщить, что предположительно это та самая монета, за которую на торгах в Брайсе в девяносто четвертом году [114] лорд Систок выложил двести пятьдесят фунтов.
— Сдается мне, что вы знаете об этом гораздо больше моего, — заметил Бакстер. — Так что же на самом деле вы хотели выяснить?
— Мне нужно узнать, — ответил Карлайл, — настоящая она или нет.
114
Имеется в виду 1894 г.
— А есть какие-то основания для сомнений?
— Определенные обстоятельства вызвали подозрения — вот все, что я могу сказать.
Нумизмат еще раз осмотрел тетрадрахму через увеличительное стекло, аккуратно держа ее кончиками пальцев за края, как истый эксперт. Затем покачал головой, признавая свою беспомощность:
— Я, конечно, могу высказать предположение…
— Не нужно, — оборвал его Карлайл. — От ответа зависит, арестуем ли мы подозреваемого, мне нужна полная уверенность.
— Вот оно что. — Интерес Бакстера явно возрастал. — Ну, чтобы быть до конца откровенным: этот вопрос не совсем в моей компетенции. Если бы, к примеру, речь шла о редком англосаксонском пенни [115] или сомнительной подлинности нобле [116] , то моя репутация послужила бы достаточным основанием для экспертного заключения, но с античными монетами я работал очень мало.
Карлайл даже не пытался скрыть разочарования, засовывая монету в мешочек и возвращая его во внутренний карман.
115
Пенни — серебряная монета англосаксонских королевств (до 1066 г.), вес равнялся 24 гранам.
116
Нобль — высокопробная
— Я так на вас рассчитывал, — ворчливо упрекнул он собеседника. — И куда ж мне теперь?
— Всегда остается Британский музей.
— Ну да, конечно, спасибо. Но, может, все-таки посоветуете кого-то, кто мог бы мне помочь прямо сейчас?
— Сейчас? Да бог с вами! Попытайтесь завтра с утра.
— Но мне необходимо это выяснить сегодня! — воскликнул посетитель, снова впадая в отчаяние. — Завтра будет уже слишком поздно!
Бакстер мало чем мог его приободрить в сложившейся ситуации.
— Вряд ли вы можете надеяться застать сейчас хоть кого-нибудь на рабочем месте. Я бы и сам ушел еще два часа назад, не случись мне договориться о встрече с одним американским миллионером, который назначил столь позднее время. — Правым глазом Бакстер изобразил нечто, похожее на подмигивание. — Оффмун-сон его фамилия, и некий способный юноша блистательно сумел проследить его родословное древо до самого Оффы, короля Мерсии. А потому совершенно естественно, что наследник пожелал приобрести коллекцию монет Оффы, чтоб придать весу своей родословной.
— Очень интересно, — пробурчал мистер Карлайл, теребя в пальцах часы, — с удовольствием поболтаю с вами о ваших богатеньких клиентах, но как-нибудь в другой раз. А сейчас — подумайте-ка, Бакстер, может, вы направите меня к специалисту, знающему толк в таких монетах; главное — чтоб он жил здесь, в городе. Вы ведь наверняка знакомы не с одной дюжиной экспертов!
— Бог мой, да с чего вы взяли? — удивился Бакстер. — Я общаюсь с этими людьми только по работе. Они могут жить где угодно, от Парк-лейн [117] до Петтикоут-лейн [118] . И потом, экспертов не так много, как вы, по-видимому, вообразили. К тому же двое лучших наверняка не сойдутся во мнениях — вам ведь нужны показания эксперта в суде, так я понимаю?
117
Парк-лейн — улица в центральной части Лондона, имеет статус престижной и роскошной.
118
Петтикоут-лейн — дословно «улочка юбок» (см. примечание к стр. 299).
— В показаниях нужды нет. Все, чего я хочу, — это услышать достойное доверия заключение авторитетного специалиста, согласно которому я смогу действовать. Неужели никто мне не скажет с уверенностью, подлинная эта штука или нет?
Продолжая разглядывать своего посетителя из-за прилавка, Бакстер многозначительно помалкивал, и молчание его принимало циничный оттенок. Затем он смягчился:
— Постойте-ка: есть один человек — он любитель, — припоминаю, что не так давно я слышал о нем восторженные отзывы. Говорят, он настоящий знаток.
— Ну наконец-то! — воскликнул Карлайл, переводя дух. — Ведь кто-то должен был найтись! Кто он такой?
— У него забавное имя, вроде бы Винн, впрочем, не помню, имя это или фамилия. — Бакстер вытянул шею, пытаясь разглядеть роскошный автомобиль, подъезжающий к обочине как раз напротив окна. — Винн Каррадос! А теперь, мистер Карлайл, прошу меня извинить. Кажется, это мистер Оффмунсон.
Карлайл поспешно нацарапал имя на манжете.
— Винн Каррадос, отлично. И где он живет?