Не твоя семья

Лейк Оливия

— Что, простите? — выдохнула со свистом. — Что вы сказали? Егор здоровый мальчик… Здоровый, понимаете?

— Успокойтесь, — крепко сжала мою руку, приводя в чувства, — я ничего не утверждаю. Но сейчас отправляю вас на госпитализацию, — и медсестре: — Вызывай скорую, — и снова на меня переключилась: — Я выпишу направление.

Я была ошеломлена и раздавлена. Я не верю! Я отказываюсь верить! Хотелось обнять сына, увезти домой, поужинать вместе, поиграть со Шреком… Обычный день. Как у всех. Но мы сидели в холле и ждали скорую.

— Геля! — Тимура дождались

раньше. — Привет, Егоркин, — взял его на руки. — Ну что? — на меня пытливо посмотрел.

— Мы ждем скорую, — ответила ровно. — Нужно сделать анализы. Егора, вероятно, на это время положат в больницу.

— Почему? — нахмурился муж.

— Я не знаю! — воскликнула нервно. Почему-то я боялась произнести вслух прогнозы врача. Тогда они могут стать правдой. — Скорая, — кивнула ему за спину.

Мы с Егором поехали вместе с медиками. Тимур за нами. Я не могла принять, что мой мальчик, еще вчера совсем здоровый, лежал на носилках и испуганно цеплялся за меня. Даже не плакал, настолько страшно. Фельдшер обрабатывал ручку, из которой до сих пор сочилась кровь. Нас везли в центр детской гематологии, онкологии и иммунологии. Каждое слово убойным молотком прибивало душу гвоздями к земле.

Нас положили в отдельную платную палату. Тимур поехал за вещами первой необходимости. Началось самое страшное — ожидание.

Меня пугало и колбасило ровно так, как и во время беременности: врачи озабоченно молчали, кивали задумчиво и коротко бросали — ждите. Ждите. Ждите. Ждите!

Через три дня лечащий врач пригласил нас с мужем к себе в кабинет. Я вся дрожала. Руками обнимала себя и билась буквально в лихорадке.

— Пришли анализы, — начал врач. Лицо бесстрастно. Наверное, так и должно быть. Это такое место: сюда с банальным насморком и кашлем не попадали. — У Егора редкая форма анемии.

— Насколько это опасно? — спросила я.

— Какие у нас варианты? — это Тимур.

— Это нарушение образования красных кровяных телец, вследствие которого сходит на нет иммунитет.

— Что же делать?

— Переливание концентрата красных телец и стероидные гормоны — первое, что мы сделаем. Дальше — пересадка костного мозга. Без нее прогнозы неутешительные.

— Я мать. Я могу быть донором, — с ходу пыталась решить проблему. Я ведь есть! Я все сделаю!

Врач посмотрел на меня с пониманием и… сочувствием.

— Мы обязательно все проверим. Соответствие генома должно быть не меньше 90 процентов. Но в вашем случае… обычно поломанный ген этой группы передается от матери к сыну. Если поломка в вас, то…

Я посмотрела на Тимура. Он приложил длинные пальцы к виску и задумчиво тревожно молчал. Ничего не предлагал.

— Извините, — разлепила губы, — я на минутку. Мне нужно…

— Вам нехорошо?

— Геля…

— Все нормально…

Неужели опять. Господи, как же это все выдержать!

— Геля… — Тимур вышел за мной, положил руки на плечи. Я сбросила их.

— Что, Мантуров, разводимся? Я все-таки родила тебе больного ребенка. Бросай нас. Это у тебя хорошо получается…

Глава 35

Тимур

Геля

бросила в лицо обвинения и горестно осела на пол, обхватила себя руками и тихо заплакала. Что же, заслужил. Доверия мне нет. Обидно до боли в груди, но каждое слово не просто так. Это мои прошлые грехи бумерангом возвращались. Только сыну за что? Геле за что?

Я подхватил жену и сел на скамейку. Ее на колени посадил, обнял крепко. Ангелина сначала протестовала и отбивалась, затем в шею мне уткнулась, ткань пиджака смяла, захлебываясь горем.

— Все будет хорошо, девочка моя, — гладил по волосам. — Мы все выдержим. Все сможем…

Я увидел маму в конце коридора, ее обогнала медсестра с успокоительным.

— Я не буду! — протестовала Геля. Измученная, три дня без сна, с красными глазами и бледным лицом. — Я нужна сыну!

— Ты нужна ему сильной! — оборвал я. — Геля, тебе нужен отдых. Я разберусь. Доверься мне.

Она смотрела, не мигая, с минуту, затем слабо кивнула и позволила сделать укол. Я лично ее, ослабевшую, отнес в палату. Егор тоже спал. Ему поставили капельницу с витаминами и еще чем-то. Лечение пока не началось, только результаты анализов пришли.

— Прокапайте ее. Что-нибудь для поддержания иммунитета, — попросил старшую медсестру.

Нам предстояла тяжелая борьба. Нам всем нужны силы. Мама осталась с ними в палате. Она пыталась держаться, но видно, что ей тяжело дается быть сильной. Отец еще названивал. Но сейчас вообще не до него.

Я вернулся в кабинет к нашему лечащему врачу. Нужно отчего-то отталкиваться. Точка отсчета запустила маятник времени.

— Ренат Оскерович, мне нужно предметно знать, что делать.

Без нервов и истерик, ими Егору не помочь.

— Во-первых, нужно подписать согласие на переливание, — и показал мне документы. Я подписал. Доктор сразу позвонил и велел готовить концентрат красных телец. — Следующим шагом будет поддерживающая терапия стероидами. Нам нужно как можно скорее обследовать вас с супругой и начать поиск подходящего донора.

— В смысле поиск? Мы с женой можем не подойти?

— Тимур Викторович, успешная пересадка костного мозга во многом зависит от высокой совместимости генома. Нам нужно не менее девяносто процентов. Из близких родственников идеальными донорами могли бы стать братья или сестры, и то не всегда.

— Егор у нас один.

— Мы обязательно проверим вас с супругой на совместимость, но я советую максимально быстро начать поиск в международном реестре доноров костного мозга.

— Я правильно понимаю, какой-то чужой человек может быть ближе, чем родители? — какой-то невероятный оксюморон! Насмешка природы.

— Шанс, что вы или Ангелина Витальевна подойдете безусловно есть, но это случаи один на миллион, понимаете?

— Понимаю, — задумчиво кивнул. — Если мы най… — нет, не если! Когда мы найдем. Мы обязательно найдем! — Когда появится подходящий донор, что дальше?