Не уходи. Останься

Мазуровская Никтория

Припарковались на улице. До башни «Империя» примерно метров сто, нормальным шагом можно дойти за тридцать-сорок секунд.

— Водитель Шраймана обычно в подземку едет или тут машину бросает?

— Когда как, — Вася пожал плечами, — Игорь Михайлович не любит опаздывать, а это Москва, тут пробки всегда. Так что, если времени в обрез, машина остается на виду.

— А сам водитель в авто или уходит к охране, в офис?

— Насколько я знаю, уходит. Провожает босса до кабинета, а потом тусит с охраной.

Пока говорили, дошли до

стеклянных дверей, за которыми виднелись металлоискатели, пост охраны и еще один аппарат с магнитной лентой, который просвечивает вещи лучами рентгена, как в аэропортах. Это уже что-то.

— Ты сам в этой комнате был? Камеры с круговым обзором?

— Сама смотри, — мужчина кивнул на прикрепленную, к навесному потолку, камеру.

Оптика хорошая, обзор пространства максимальный. Значит, парнишу, который носит письма с угрозами, должны были зацепить.

— На стоянке внизу такие же?

— Да, безопасники у всего комплекса одни, так что камеры везде одинаковые. Думаешь, парня прохлопали намеренно?

— Камеры с отличным обзором, охрана работает посменно. Его специально прохлопали, или указали слепые зоны. Так и так, а помощник у нашего мальчика точно есть. Осталось только выяснить, — это охрана комплекса или личная охрана Шраймана. Выясним это, дальше все пойдет по накатанной. И успеть все нужно до приезда Шраймана младшего.

— Почему?

— Это ты мне лучше скажи. За ним будет сложно уследить, я права? Мажорик, да?

Васино лицо перекосилось от презрения.

— Лично мое мнение: он не мажор, он гнида.

— Нехилая заявочка, — Димка удивленно посмотрела на своего собеседника, — У вас какие-то личные счеты?

— Нет, но ты поймешь, когда с ним пообщаешься. Ты уж точно поймешь.

Да, говорить полунамеками, — этому нигде не учат, такой уж склад ума. У Васи Громыкина все извилины варят, как надо. Он увидел в ней то, что пока не поняли остальные его коллеги, так же, как и она в нем ощутила созвучную, своей душе, натуру.

Они обошли весь комплекс по территории, пару раз их останавливала охрана, но удостоверения телохранителей, при исполнении, избавляли от лишних вопросов и им даже подсказывали кое-какие закоулочки, куда камеры не смотрят.

Но Диму эти места не интересовали.

Их парень, — а может и не парень, это еще надо точно выяснить, — попадал в здание с главного входа, и охрана его/её спокойно пропускала. А там система электронных пропусков для работников офисов, и временно выписанные пропуска для посетителей. Кто-то чужой, типа курьера документов и так далее, дальше первого этажа не пройдет: за посылками, документами и тому подобное, спускаются помощники, секретари и прочий офисный планктон. Посылки проверяют на наличие взрывоопасных предметов. После нападения на Марину Барышеву, в девичестве Трофимову, главу «Reduction Company», которое произошло в августе прошлого года, безопасники усилили меры контроля во всем комплексе.

— Подниматься будем?

— В офис Шраймана

нет, а вот на пару этажей выше, да.

Вася не стал задавать вопросы зачем и почему. Понял, что ничего просто так она не делает.

Дима достала bluetooth гарнитуру, вставила в ухо и набрала номер по памяти.

Пара гудков, и там, в конце провода, ответили.

— Вы уже закончили? — Рома был удивлен, — Быстро что-то.

— Пока нет, у тебя есть, чем меня порадовать?

— И да, и нет. Есть хорошая новость, плохая новость, и очень плохая. Тебе, с какой начать?

— Давай с очень плохой, я с десерта начинаю.

— Я так и подумал. Значит так. Кабинет и конференц-зал выходят на набережную Шевченко, расстояние до ближайшего «гнезда» *, на набережной, 850 метров, — 26 дом идеально подходит, чердак там, просто мечта для подростков, а вот 24 дом не очень, там продвинутая школа для прошаренных детей, их родители озаботились безопасностью чад, так что, камеры охватывают подходы к подъездам дома.

— А подвалы? Я думала, там можно из одного подъезда перейти в другой, через подвал и чердак.

— Чердак, да, общий. А вот подвал, — не вариант, я успел в документы домоуправления заглянуть, там в 2006 прорвало трубы, затопило сразу все, поэтому, позже переходы замуровали во избежание подобной ситуации.

— Ясно. Дальше.

— А дальше начинается самое интересное. Аренда в комплексе дорогая, поэтому наплыв желающих занять свое место под солнцем не такой большой. Офисы заполняются постепенно. На данный момент в башне «Федерация» и «Евразия» сдаются более двадцати помещений, это те, что свободны и текучка людей, осматривающих эти варианты, для собственного бизнеса, впечатляет. Но, сама понимаешь: на такой высоте, ветер 15 м/с, — это минимум. Сейчас зима, прибавь к этому снег, и ничего хорошего, из затеи стрелять оттуда, не выйдет.

— Но проверять все равно придется, Рома. Риск в нашем случае, — дело не благородное, а опасное для жизни.

— Я понял, потом решим, как это лучше организовать.

— Давай не очень плохую новость.

— С собаками мы дали маху.

— Почему?

— У Игоря Михайловича острая аллергическая реакция на шерсть, и предупреждая твое негодование, сразу скажу: пить таблетки, — не вариант, на них тоже неоднозначная реакция.

— Пи*дец, какой нежный у нас босс, я балдею. Но я тебя услышала. А что-то хорошее ты мне сказать можешь?

— Я нашел Марата и все купил, Шрайман от сумы пришел в дикий «восторг» и, своим возмущением, здорово меня повеселил. Это хорошая новость?

— Шикарная, Ром, шикарная. Езжайте обратно. Марат, в городе, надолго?

— А он тут, оказывается, на постоянке, перебрался. Жена, дети, осел, короче.

— Привет ему от меня передал?

— А как же?! Можешь не волноваться, ответный «привет» скоро получишь.

— Отлично, мы тоже уже заканчиваем.

Она отключилась, остановилась и посмотрела на Васю.