(Не) верные
Шрифт:
И что самое характерное, натыкаюсь. Рядом с Серым, который целует ее в лоб и отходит к пузатому мужичку.
Эти проявления нежности режут меня без ножа.
Судорога скользит по икре, и я, сцепив зубы, резким движением пытаюсь натянуть мышцу. Выходит так себе, никак. Но эта боль помогает отвлечься хоть на мгновение, чтобы не разнести тут все в щепки.
Вика в полной прострации смотрит тупо куда-то вперед отсутствующим взглядом, а я решительно двигаюсь в ее сторону. Цепляю боковым зрением поникшие плечи, дрожащие руки, она словно меньше стала, хотя
Опять удар током насквозь.
Кончай с этими ассоциациями, Архангельский! Трясу головой пару раз, отгоняя наваждение, что упорно просачивается в мозг, не желая покидать разум.
Снова скольжу взглядом по изящной фигуре, но все в ней кричит о первобытном ужасе, будто бы что-то пугает ее до чертиков. И что же это? Не знай я деталей, подумал бы, что она в беде. Бл*ть. Я так думал изначально, но что по итогу? Она обычная …нет, даже мысленно не могу ее блядью назвать. Да что со мной такое? Еще оправдание искать буду, что ли? Нет, не буду.
Хер там валялся.
Ей небось просто страшно, что я возьми да скажи Серому все! Я думаю об этом прямо сейчас. В шаге от вполне логичного действия, который навсегда разломает нашу дружбу, но зато будет чертовски верным. Если он на ней женится — жизнь пойдет под откос.
Словно чувствуя меня на расстоянии, Вика поворачивает голову, чтобы встретиться с моим бешеным взглядом. Я сегодня взорвусь ядерным облаком пыли. Смотрит, понимает и резко двигается в сторону лестницы, что ведет, наверное, куда-то во двор. Ну уж нет, мы с тобой сегодня поговорим, даже если ты будешь слишком против.
Отточенными движениями практически незаметно преследую ее, не выпуская из виду копну кудрявых волос на фоне невесомого платья.
Девчонка и правда бежит прочь от меня прямо на задний двор. А дальше что? Сиганешь через забор? Детский сад какой-то.
Продираясь на каблуках по тропинке, выложенной камнями, она цепляется за собственные ноги, когда я ловлю ее за руку и тяну к стене, мягко приложив всем телом. Бах. Упираюсь в нее сам, вдыхая нежный цитрусовый аромат.
Разряд тока пронзает тело. Нет, хватит. Никакой реакции.
Вперяюсь в нее взглядом и дышу так тяжело, словно марафон бежал. Руки укладываются на мягкую кожу и вбирают в себя податливость и нежность тела. Я знаю, где ночью были мои губы, я знаю, где трогал, где слизывал пот. Сука. Ты что за ведьма-то такая?
Пальцы сжимаются сильнее.
Мне рвет крышу.
—Тебя жена ждет, — девчонка грубо выплевывает мне в лицо, резко подняв голову.
ГЛАВА 8
ЛЕША
Я НЕ БЬЮ ЖЕНЩИН. Я НЕ УНИЖАЮ ЖЕНЩИН. Я СПОКОЕН, БЛ*ТЬ. Если повторять это часто и много, то начну сам верить в непоколебимое спокойствие собственной нервухи
Но прямо сейчас Вика вынуждает меня…испытывать противоположное желание.
Сука, череп взрывается от происходящего. По вене пускается адская смесь из гнева и бешенства, что полностью пропитывает тело. Сжимаю ее руки в своих и чувствую, как они дрожат. Лицо бледное, но эмоции на нем — неописуемые, яркие, огненные. Значит так, да? Решила в меня кинуть камень?
Умело подковырнула, как будто она мастер в подобного вида спорте.
Девчонка вырывается и бьет меня ладонью по груди, отчего разряд в двести двадцать лупит в месте касания. Аж подкидывает. Сжав челюсть, дышу глубоко и почти размеренно, представляя, что совсем не хочется ее сейчас нагнуть и трахнуть так, чтобы она и ходить не могла.
—Как дела, Нина? — хватаю ее за руку и отвожу в сторону, упирая в холодную каменную стенку. «Нина» сопротивляется, поджав при этом губы. В мой нос снова впиваются нотки всего того, что я уже унюхал вчера. Запах заставляет внутренности плавиться. Ну не может же так от бабы вести. От чужой, сука, бабы! От женщины друга!
Но меня ведет, и чем ближе я склоняюсь, тем сильнее мозг мылится.
—Не трогай меня! — шипит она кошкой, бросая на меня дикий взгляд. Он у нее выходит озлобленно-ревнивый даже. Что ж, интересное кино. Неприятно было видеть, что я женат? Я тоже был не в восторге от того, что трахнул невесту друга. Тем более, что был у нее первым. Хотя нет, тут я п*здец как рад.
В глазах мелькает странная эмоция, то ли грусть, то ли сожаление.
Наверное вспомнила, как я ночью ее так же хватал. Так я не только хватал, я в тебе был до криков и царапин на собственной спине. Ты под конец совсем уж разошлась. Если бы не кровь, подумал бы, что на*бала меня.
—Вчера ты просила, наоборот, трогать! — злость пускается по жилам сильнее, выкручивая их к чертовой матери. Ударом под дых служит сдавленный девичий писк, а затем полустон. Сразу врываются в голову мысли, как вчера она хрипела от другого и стонала совсем не от боли. Разве что в начале.
Упираюсь в нее всем телом, понимая, что сам себе подписываю смертный приговор. Но это чертовски приятно. Пусть даже так. Даже когда эта стерва меня бесит и нагло врет. Даже, бл*ть, когда она невеста лучшего друга и совсем скоро станет его женой.
Ты что со делала со мной, чертовка? Приворожила меня, ведьма?
Лицом скольжу по ее щеке, теперь губами ощущая адский привкус кожи, что способен подсадить меня как на наркоту. В мозгах пульсирует острое желание провести по бархату языком, как я делал это ночью. Повторить ровно в тех же местах.
В штанах уже ощутимо теснее, и от противоречивых чувств хочется биться головой о стенку. Пальцы слегка ослабляют захват, и я замечаю красные отметины на запястьях. Черт, довела меня! Выпустив ее, все также упираюсь в девчонку всем телом.
Безвольно руки Вики падают вниз, она больше не выказывает сопротивления, лишь смотрит в упор так пронзительно, глубоко, и я не могу понять, что у нее сейчас в голове. Чертовски хочу и не могу!
Молчание для меня сейчас самое страшное. Всем видом показывая пренебрежение и отчуждение, она сама нарывается. Вика с ухмылкой опускает голову, а мой стоп-кран срывается.