Не вижу, не слышу, не чувствую боли
Шрифт:
Их четвертый номер чувствовал себя в воде, как рыбка - грациозно плыл, рассекая воду легким острым волнорезом. Его открытые сейчас глаза светились багровым сиянием, как два самых дорогих и красивых в мире рубина, даже зрачок казался почти не видимым. Плывший следом Уво, контролирующий тыл, весело поймал аналитика за щиколотку, за что заработал сердитый взгляд и смазанный удар ногой по носу. Нашел время заигрывать.
Курапика, будто потерялся в сиянии воды вокруг. Она была пронизана аурой жизни точно так же, как растения, но в отличие от твердых предметов, он мог окунуться в нее и ощутить всей поверхностью кожи это волнующее и ласкающе прикосновение. Она нашептывала беззвучно что-то ему в уши, толкала шутливо своими течениями. Если бы рядом не плыли Шалнарк и Увогин, парень, наверное, потерялся
Курапика потряс головой ошалело, пытаясь уложить в голове увиденное. Рядом, его за локоть осторожно задел Шалнарк, показывая на свой телефон, и парень кивнул. Он, при помощи ауры вычертил в воздухе часть цепочки, и Аналитик быстро зарисовал ее в свою систему. К концу, легкие обоих уже горели от недостатка кислорода - они находились под водой не меньше десяти минут. Без Уво, могли бы и не выплыть. Курапика чудом успел погасить свои глаза, когда они поднялись к лодке - солнце уже ушло наполовину за горизонт, но все еще могло ослепить его. Он перевалился через бортик, откашливая воду, рядом отфыркивался Шал.
– Какие же вы хлипкие, - покачал головой Усилитель, за что получил с двух сторон болезненные тычки под ребра, против которых даже не успел сгруппировать Тэн.
– И вредные, - буркнул, потирая бока.
– Сравнил свои огромные легкие и наши, - аналитик, наконец, отдышался и повернулся к Курапике.
– Сколько там еще срисовывать?
– откинул со лба влажные волосы.
– Еще заходов на пять, - мрачно ответил Курута, которого не прельщала перспектива такого количества ныряний.
– Столько всего накручено, что в голове не укладывается полностью. Создатели этой игры может и гении, но мои мозги имеют шансы вскипеть от таких наворотов. И представить себе боюсь, степень сложности их компьютеров, раз те могут переваривать такие массивы лишних знаков. У меня бы все структуры тела выгорели, попробуй я реализовать хоть одну собственноручно.
– Ну, раз они смогли создать компьютер, который все это читает, то мне достаточно написать программу, чтобы вклиниться в него, - обнадеживающе произнес Шалнарк.
– Думаю, как ты, активировать все "вручную" они не стали, - парень имел в виду те руны, которые использовал временами их новый четвертый номер. Объясняя аналитику, что он видит, Курута пришлось показать на практике, как работает древняя вязь, что весьма и весьма впечатлило парня. Символы загорались алым, стоило завершить их, налитые кровью и энергией, сочащимися прямо через кожу кончиков пальцев. Фэйтан и остальные Пауки не могли пройти мимо такого, но палач с особенным интересом рассматривал рисунок на полу. Для примера, Курапика показал круг, парализующий противника, который Уво узнал на раз - все же мужчина сам попал в него когда-то. Повторить за Курапикой никто из Фантомной Труппы, кроме азиата, не смог - боль была адской.
"Словно мне кости вытаскивают медленно из руки", - задумчиво произнесла Шизуку, глядя на крохотные гематомы, проступившие на подушечках пальцев. Фэйтан смог написать круг - медленно и осторожно, с каждым движением, все сильнее источая вокруг свою пылающую и пахнущую раскаленной плазмой солнца, ауру. Но при окончании получился небольшой взрыв - символы были начерчены с отклонениями, и требовалось море практики, которую Курапике заменяли частично, вложенные в мозг Мастером знания.
Впрочем, его безразмерная сумка так же заинтересовала всех, и парень, вздохнув, раздал оставшиеся свободными мешочки - те, все равно, имели не такой уж и большой объем - около квадратного куба. В чем-то Пауки напомнили ему в тот момент любопытных детей - даже палач с интересом экспериментировал с новым девайсом, то закидывая туда что-то, то пытаясь достать. Курапике, в тот момент, неожиданно пришло в голову, что не сохрани они эту часть детской непосредственности в себе, умение удивляться и забавляться интересным вещам - и стали бы бездушными машинами для убийств, не способными чувствовать и уж тем более взаимодействовать, волноваться друг за друга, быть семьей. Риодан прошел по очень тонкому лезвию, не упав ни в одну из сторон, чтобы оказаться там, где они сейчас. Сильные, опасные, но все еще оставшиеся людьми. Даже Мастер Саргатанос имел эту черту, и от того оставил Курапику живым человеком, а не сделал послушной куклой. А вот Омокаге не прошел данного испытания - и навсегда остался лишь безумцем, не принятым остальными Мастерами.
– Принцесса, да не волнуйся ты так, - произнес Увогин. Когда необходимо он мог быть предельно серьезным. Как, например, сейчас, видя, что у его "девочки" падает в ноль настроение. Он смотрел через маски Курапики временами слишком хорошо - благодаря своему звериному чутью, и благодаря тому, как они привязались друг к другу. Для окружающих, чужое красивое лицо было по-прежнему непроницаемо-доброжелательно-мягким, но он ощущал шестым чувством, что принцесса опасается не вывезти план.
– В любом случае, мы параллельно прочесываем игру частым гребнем и не сидим на месте. Не получится одно, значит, по-другому извернемся, - наклонился и коснулся губами чужой соленой мокрой макушки. Потом подумал и на всякий случай еще и Шалнарка, снова чмокнул- чтобы тот не заревновал. Впрочем, парень и не думал о таких глупостях.
– Будем надеяться, что именно так и получится, - потер переносицу Курута.
– Ныряем дальше, - выдохнул, первым уходя под воду. Им действительно пришлось плавать еще пять-шесть рейдов. Вязь, построенная Хантерами из Ассоциации, была сложной и совсем не такой, какой надо. К примеру, они не знали о некоторых принципах сочетаемости знаков - и отсюда вылезало множество острых углов, которые нивелировались другими острыми углами, как клин клином вышибало. Для обычного Нен-пользователя это потрясающе, но для привыкшего к плавному перетеканию из знака в знак, Курапики, это было как молотком по голове. Он с огромным облегчением выбрался на борт их маленького судна, когда они закончили, вытаскивая из волос нити водорослей - местность изрядно поросла ими, чертова зелень пробивалась прямо через камень, на котором терпеливые и трудолюбивые руки игровых мастеров вывели замыкающий контур.
– А ведь они так весь остров опоясали - есть чему восхититься, - пробормотал, влезая обратно в чулки и штаны.
– Разве что их задротству, - фыркнул Шал.
– Если смотреть по твоим прошлым объяснениям, работа весьма грубая, пусть даже гениально построенная. И тут постоянно используемый алгоритм, судя по тому, что нам хватило срисовать всего один участок. Дальше, он повторяется и повторяется, до замыкания. Они изрядно помучились, наверное, выбивая каждый знак в камне, но это вопрос усидчивости и времени. Кстати, теперь понимаю, от чего для игры выбрали именно этот остров.
– Усмехнулся весело, поднимая указательный палец в воздух. Ему нравилось разгадывать подобные загадки.
– Ммм?
– заинтересованно посмотрел в сторону аналитика Уво. Мысленно, он так и видел маленького Шала, когда тот пытался ему объяснить очередную заумь. Ничего и не изменилось с тех пор толком, за вычетом конечно, габаритов мелкого.
– Вулканическая порода по периметру дна, - пояснил парень, натягивая рубашку.
– Очень устойчивый камень, в котором они высекли алгоритм. Гарантия на сотни лет. А учитывая, что это место сейсмически не активно, то возможно даже на подольше.
– Он перевел взгляд на берег, к которому они приближались. По всему побережью уже горели факелы, давая очень много освещения. Курапика даже не стал одевать обратно повязку - просто вышел из состояния Времени Императора.
– О, похоже, нас встречают, - по времени прошло как раз пара часов, и теперь на пляже стояли две невысокие фигурки, радостно замахавшие руками и что-то, кажется, завопившие при виде лодки. Курута помахал рукой в ответ. В этот момент, аура Шалнарка чуть сменилась, разом холодея, а эмоции явно скакнули в плоскость его социопатии. И Курапика видел причину этого. Рядом с мальчишками появилась сначала девичья фигурка, а затем и силуэт высокого мужчины с характерно зачесанными назад волосами.