Не вместе: Россия и страны Центральной Азии
Шрифт:
Недавнее академическое исследование 323 крупных мятежей в поддержку самоопределения и свободы от автократического правления за последнее столетие показало, что массовые ненасильственные кампании приводили к успеху в 53 % случаев, тогда как кампании с преимущественно насильственным сопротивлением были успешными лишь в 26 % случаев. [144]
Плохо или хорошо, что оппозиция в государствах СНГ учится современным методам борьбы? Чтобы ответить на данный вопрос, нужно осознать, что смена власти в «больных» авторитаризмом странах неизбежна. Она может произойти путем вооруженной борьбы, привести к многочисленным жертвам и материальным потерям. Но смена власти произойдет. Однако если есть процесс мирного захвата власти, то он предпочтительнее. Если условия для революции созрели, то, конечно, предпочтительнее цивилизованная, мирная, «цветная»
144
Социальные изменения без насилия. Электронный журнал. Государственный департамент США. 2009. Март. Т. 14. № 3. С. 5
Череда «цветных» революций оказалась короткой. Это Кыргызстан – первый в Центральной Азии. Грузия – первая в Закавказье. Украина – первая среди славянских государств СНГ. Но это только начало большого процесса. На деле «цветная» революция скрывает одно важное обстоятельство: происходит смена элит. На место лидеров, сумевших удержать власть или прийти к власти после распада СССР, приходит новая генерация. На место стереотипов советского времени, которыми руководствуются нынешние лидеры, объективно приходят новые представления о мире и политике. И эта перемена вовсе не означает свободное и поступательное развитие. Вовсе нет. Это кризис постсоветских систем. Смена власти может создать условия для болезненного, но все-таки развития. А может привести к новому витку стагнации. Как, например, в Кыргызстане, который становится все более авторитарным.
Несмотря на ход времени для представителей правящих классов ответ на вопрос: «Почему происходят "цветные" революции?» остается прежним. В начале июня 1995 года лидер партии «Асар» и депутат парламента Казахстана Дарига Назарбаева, выступая на внеочередном съезде своей партии, заявила следующее: «Если задать самим себе вопрос, который сейчас беспокоит многих людей: возможно ли у нас такое же, как в Киргизии, – придется ответить: да, возможно». Но причиной возможной революции она считает «внешнее демократическое давление». «Возможно, потому что в мировой практике возникла новая форма экспансии – экспорт демократии. Это, по сути, новая технология внедрения управляемых правительств на территориях, представляющих стратегический интерес», – подчеркнула Д. Назарбаева.
Внешнее воздействие, в том числе информационное, имеет огромное значение. Но существуют разные точки зрения на процесс содействия развитию демократии в самих США. В своей книге Патрик Дж. Бьюкенен утверждает, что Америка должна сотрудничать со всеми государствами в борьбе против терроризма. Одновременно «следует устранить основную причину ненависти – имперское присутствие Америки в исламском мире. США должны отозвать своих солдат из стран Персидского залива и Средней Азии, вообще из любой страны, в которой жизненные интересы США не находятся под угрозой». Он задает риторический вопрос: «Что делают американские войска в этих странах, которыми деспотически управляют бывшие коммунисты и которые рано или поздно станут ареной столкновений между Россией, Китаем и исламом?». [145]
145
Бьюкенен П. Правые и не-правые. – М.: Транзиткнига, 2006. С. 328.
Победа этого течения американской политики и уход из региона означали бы для Центральной Азии катастрофу. Талибанский ренессанс последовал бы незамедлительно. Слабые авторитарные режимы оказались бы в сложной ситуации. Тем более что исламисты считают их «безбожными». К этому определению, как это ни парадоксально, они добавляют еще одно – «проамериканские». Благодаря северной сети поставок, которая создана в государствах Центральной Азии, доставляется около 30 % грузов для дислоцированных в Афганистане войск. Таким образом, это прочное основание для того, чтобы зачислить правящие режимы Центральной Азии в число ставленников американского империализма, воюющего против ислама. Тем более что сами американцы считают, что благодаря северной системе поставок миллионы долларов оседают в карманах правящих семей региона.
В течение двадцати лет Европейский союз и США убеждали Россию, предлагали ей опыт, экономическую помощь и волонтеров для того, чтобы стать открытой и демократической страной. Но Россия выбрала другой путь. Пример России показывает, что ресурсы авторитарных режимов могут быть достаточными для собственного воспроизводства и предотвращения «цветных» революций.
Но вот возможен ли экспорт
Глава седьмая
Центральноазиатская интеграция как битва под ковром
Гора – это гораздо больше, чем бескрайняя зеленая степь.
Отношение к единству региона – это «лакмусовая бумажка» для проверки истинных намерений любых внешних геополитических игроков. Все за интеграцию, но все понимают ее по-своему. Интеграция стала священной коровой для государств Центральной Азии. Даже Туркмения, занявшая позицию нейтралитета, не отрицает необходимости интеграции. Все другие государства региона являются непременными участниками различных объединений.
Но так было не всегда. Идея создания Большого Туркестана была серьезным политическим обвинением в Советском государстве. Одним из главных инициаторов создания Туркестанской федерации был М. Султан-Галиев. В полемике со Сталиным он выступал за расширение прав автономий и повышение их статуса. «Чем, скажите, пожалуйста, отличается Туркестанская Советская Республика от Грузинской Республики? – спрашивал он. – Отличается тем, что там в несколько раз больше населения, территория в несколько раз больше, чем территория Грузинской Республики, и, кроме того, по своему стратегическому и политическому положению Туркестан занимает в отношении "независимости"… которая могла бы быть предоставлена Туркестану, гораздо более выгодное положение, чем Грузия». Создание Туркестанской Федерации с предоставлением ей «элементарнейших основ государственности» М. Султан-Галиев расценивал как фактор, способствующий ускоренному развитию производительных сил региона и привлечению трудящихся местных национальностей к советскому строительству… Он рассматривал возможность «образования Турана с тяготением к нему остальных прилегающих к нему тюркских территорий: Киргизии, Кашгарии, Хивы, Бухары, тюркских частей Афганистана и Персии». [146]
146
О так называемой «султан-галиевской контрреволюционной организации» // Известия ЦК КПСС. 1990. № 10. С. 75–88.
Интеграционные усилия в Центральной Азии напоминают поведение людей, сидящих за одним столом, но играющих в разные игры. При этом они стремятся не только получить дополнительные бонусы, но и определять исход партии.
Несмотря на двадцатилетние интеграционные усилия дело мало сдвинулось с мертвой точки. Единственная проблема, по которой достигнуты реальные результаты, – определение границ с Китаем. На этой основе выросла новая международная организация – Шанхайская организация сотрудничества (ШОС). В состав ШОС даже вошел Узбекистан, не имеющий границ с КНР Важным событием стало вступление в состав организации Пакистана. Кроме всех прочих выгод, по словам премьер-министра Ш. Азиза, Пакистан получил в лице ШОС «трибуну, с которой он может объяснять свою позицию другим странам и преодолевать недопонимание по отношению к себе». [147]
147
Белокреницкий В. Я., Москаленко В. Н. История Пакистана. XX век. – М: ИВ РАН, 2008. С. 473.
Тем не менее в приграничных с Китаем государствах периодически раздаются голоса о несправедливом разделе спорных территорий.
Вопросы использования ресурсов трансграничных рек остаются болезненными. Надежды на то, что Китай сможет преодолеть собственный эгоцентризм и поделиться водой со своими центральноазиатскими соседями, иллюзорны. Широкомасштабная программа освоения Синьцзяна, основанная в том числе и на сельскохозяйственном развитии, не оставляет надежды на улучшение ситуации. Вердикт прост и безысходен: ШОС способна решить водную проблему, но только в пользу Китая.