Не вместо
Шрифт:
И тут внезапно в привычную нашу перепалку вклинивается крайне задумчивая Шерил.
— По-моему, моя мама всегда хотела, чтобы из меня выросло нечто подобное, — озадаченно говорит, глядя вслед Сейди. — Но что-то явно пошло не так.
Шерил
Это очень странный день, и окружают меня очень странные люди. Они дружат не в том понимании, к которому я привыкла. Их близость как будто вынужденная и проросшая внутрь. Едва ли такая компания собралась бы без сближающей трагедии. Потому что они совершенно разные все.
Стефан шумный и легкомысленный, Тиффани хитрая и осторожная, Норт раздражающе серьезный, Надин язва в дело и не в дело, а Джейден тихоня. Между ними на первый взгляд вообще ничего общего. И если парочки как-никак можно между собой сочетать, но остальные в общую коробку никак не укладываются. Но мы все сидим на кухне и отмечаем дело, которое еще даже не выиграно, и шутим. Это отдельный пункт моего непонимания. Но здесь я просто гость, поэтому молчу и исполняю данное Стефану обещание: «не линчевать этих придурков». Если честно, после третьей стопки текилы мне это даже в голову не приходит.
На телефон поступает запрос на видеозвонок от Клэр. Сверяясь с часами, я обнаруживаю, что у них должен быть самый разгар вечеринки. И только нажимаю кнопку видеокамеры, как меня чуть не сшибает с барного табурета ором на десятки голосов: «Поздравляем, поздравляем!».
— Шер, ты на огромном проекторе. Ничего не хочешь сказать? Например, о том, как ты дико сожалеешь, что не явилась на такую клевую вечеринку, организованную такой клевой подругой? Потому что она реально клевая! — Не сомневаюсь. Как и в том, что Клэр совсем пьяная. Если судить по количеству «клевого» в ее словах.
— Мне очень-очень-очень жаль. Но, милая, если ты еще раз заставишь меня извиниться, я за последствия не отвечаю.
— Это я должен извиняться, — весело сообщает Стефан, разворачивая телефон к себе прямо в моей руке. Теперь мы попадаем в кадр вместе. Из динамика вырывается веселое одобрительное улюлюканье. — Я ее украл. Клэр, прости, ты готовилась. Обещаю, что компенсирую. В выходные замутим не хуже.
— Я за полгода «Плазу» бронировала, Фейрстах! «Замутим не хуже», — возмущается Клэр.
— По-твоему, залог крутой вечеринки — «Плаза»? Поверь, мне есть чему вас, салаг, научить.
— Ой-ой, думаешь, что приехал из своего Бостона и теперь самый крутой?
— Я вам не мешаю? — уточняю.
— Шер, ты можешь не быть злюкой хотя бы в день рождения? — закатывает глаза подруга.
— Могу. Но не вижу смысла.
— Я, между прочим, звоню тебе, чтобы выпить. У тебя там есть что под рукой?
Стефан со смешком наливает нам обоим текилы. По толпе за спиной Клэр тоже видно, как ребята поднимают стопки и бокалы. И под новый приступ криков и веселья мы приканчиваем каждый свое.
— Да, детка! Теперь, когда ты совершеннолетняя, — заживем!
— Отключай меня от проектора, — смеюсь. И когда она это делает, спрашиваю: — Джеймс с тобой?
Клэр разворачивает камеру и показывает мне сидящего и машущего брата. Выглядит он так, будто был рожден для этой вечеринки — ничуть не смущается. Напротив него в фокус периодически попадает Майлз. Нашел, значит, с кем пообщаться.
— Джеймс, постарайся до моего возвращения не попасть в тюрьму. Второй раз папа тебя выкупать точно не станет.
Джеймс показывает мне средний палец.
— Я бы не попал в тюрьму, если бы не твой бостонский любитель помахать кулаками.
— Кто бы говорил! Удивляюсь, как еще вы, двое любителей, не подрались между собой. А Майлз там правда с фингалом? — уточняю я весело.
— Да не, у него только челюсть заплыла, — легкомысленно отвечает Клэр и наводит на него камеру. — Стефан его, видимо, так, слегка погладил.
От возмущения Докери наконец вскидывает голову, и мне становится видна ассиметрия. Правда, не слишком явная. Видно, Стефан колотил его без особого энтузиазма.
— Ну, Шерри, ты довольна? — спрашивает Майлз терпеливо.
— Ты серьезно думаешь, что так легко отделался? Приеду — расскажу тебе то, что думаю обо всей этой ситуации и твоих непрозрачных намеках, лично. Уже подумываю исключить тебя из списка друзей.
Он кривится и наливает выпивку. Но мое заявление никак не комментирует. Зато Клэр хихикает. И вдруг отходит подальше.
— У тебя забавный брат. Ты не говорила, что он бигвейв-серфер. Я думала, он просто катается.
— А ты ему поверила? Он вообразил себя крутым, когда случайно взял в слабенький свелл «Гост Триз». Не подпускай его к доске, пока я не вернусь.
— Я думала, когда тебе исполнится двадцать один, ты резко перестанешь быть занудой! С начала этого семестра все предпосылки. Серьезно, Джим тут такое про тебя рассказывает…
— Джим?
— Может, вернешься к чирлидингу? Не то чтобы с тобой сейчас было неинтересно, но…
— У тебя вроде как Тайлер есть.
— «Вроде как Тайлер» давно слился из-за твоей политики сестринства «Раздевай и властвуй».
— Ты про кожаные стринги от Изабель? Я-то тут при чем? Я сказала просто раздеть и сфоткать. Остальное — ее вольные вариации.
— «Братьям» об этом не сообщили. Или ты думаешь, что они просто так спустили на тормозах? Они боятся. Ты же теперь главная извращенка кампуса! Бедный Тайлер, заикаясь и пряча глаза, двадцать минут распинался, что я ему очень нравлюсь, но БДСМ — не его тема. Я сначала никак понять не могла, о чем он, а потом расхохоталась так, что он пулей вылетел из моего дома и теперь со мной не разговаривает. Короче, с твоим братом можно спать?
— Не знаю, я — не пробовала. — Нет, серьезно, что мне ей ответить? Что кто угодно лучше Лейси Уильямс? — Клэр, делай с ним что хочешь. Только, ради бога, пусть он не попадет в тюрьму до моего возвращения. Можешь приковать к кровати наручниками, чтобы наверняка.