Не время для шуток
Шрифт:
В ответ Васильев разразился душераздирающим кашлем.
– Не знаю я ничего… Заболел, – прохрипел он. – Что-то мне хреново…
– Ну ладно, болей, – растерялась Олеся, давая отбой. Простуженный Васильев не только прийти на встречу был не способен, но и, конечно, ничего не знал. Так-так-так, еще интереснее!
– Вчера он не был похож на больного.
Галкин произнес вслух то, о чем Маканина и сама думала. Олеся кинула недовольный взгляд на одноклассника и отвернулась от него. По зонту с удвоенной силой
– Как бы нам узнать адрес Рязанкиной? – пробормотала она вслух. Молча думать у нее уже не получалось. – Из журнала. Там все записаны. Но в школу нас никто не пустит. – За ее спиной что-то стукнуло, но Олеся не обратила на это внимания, вышагивая у здания школы туда-сюда. – Ксюха живет где-то за троллейбусным кольцом. Зачем-то мы к ней заходили с Курбаленко года три назад… У Лизы адрес тогда был записан на бумажке. Дома я не помню, но можно попробовать найти. Нужен хотя бы номер квартиры. Знать его может Лиза, но ее нет. Еще Васильев, но с дурной головы он может ничего не сказать. Цветочница! Да! Вот кто нам нужен. Они когда-то дружили и наверняка ходили друг к другу в гости. Галкин, звони Цветочнице, сейчас все выясним.
Над ее головой хлопнула рама. Олеся испуганно вжала голову в плечи, готовясь принять на свой несчастный зонтик, кроме дождя, еще и осколки стекла. Но сверху на нее обрушился только Серега.
– Где тут искать? – В руках он держал классный журнал в оранжевой обложке. Пока Маканина размышляла, где бы раздобыть адрес, Галкин успел побывать в школе.
– Ты как туда залез? – Олеся не могла решить – то ли ей восхищаться Серегиной находчивостью, то ли прямо на месте умереть от страха, что их сейчас засекут.
– Да ладно, – смутился Галкин. – В первый раз, что ли? Тут все окна от одного толчка открываются. Ну, ищи, где здесь адреса?
Олеся поколебалась – брать, не брать? Может, взять и треснуть Галкина тяжелым журналом по башке? Чтобы в следующий раз думал, прежде чем совершать подобные «подвиги».
Но Серега смотрел на Олесю такими широко распахнутыми наивными глазами, что ударить его показалось просто невозможным делом. Оставалось взять из его рук журнал и искать страницу с адресами.
Улица… Дом… Квартира…
– У тебя есть чем записать? – машинально спросила Маканина и сразу пожалела о своем вопросе.
– Сейчас принесу. – Галкин сделал шаг к распахнутому окну.
– Не надо! – испуганно взвизгнула Олеся. Не хватало, чтобы их все-таки заметили, ведь где-то в школе наверняка есть охранник! – Сейчас что-нибудь придумаем.
– А чего тут думать? – Серега потянул к себе журнал. – Рвануть страницу – и все.
Олеся прижала к себе журнал, чтобы Галкин не смог его отобрать.
– Ну, ты совсем, что ли? – только и смогла выдохнуть она. – Отойди! Я и так запомню.
Улица Белинского, дом 33/2, корпус 4-А, кв. 87.
Олеся прищурилась, готовясь совершить неимоверное усилие, чтобы вогнать в память эти несуразные цифры.
Журнал захлопнулся перед ее носом.
– Че напрягаться-то? – В этот раз Галкин оказался быстрее Маканиной. – С ним и пойдем. Потом я его на место закину.
Олеся вздохнула и тяжелым взглядом проследила, как журнал исчезает под мокрой галкинской курткой. Говорить она ничего не стала. Ей только хотелось, чтобы все это поскорее закончилось.
– Что замерла? – Серега уже шагнул прочь со школьного двора. – Пошли на троллейбусную остановку. Знаю я эту улицу. У тебя проездной есть?
Олеся засеменила следом.
На поиск Ксюхиного жилья они потратили час.
Дома, корпуса, подъезды…
Никто ничего не знал и не мог показать правильное направление. Они плутали в бесконечных лабиринтах дворов и вязли в непроходимых тупиках. Дождь настойчиво стучал по зонтику, напоминая, что погода не располагает к долгим прогулкам. Торт все больше оттягивал руку. Перепрыгивая очередную лужу, Олеся оступилась, нога мгновенно промокла, и теперь Маканина могла оценить разницу – приятная теплота левого ботинка и неуютная сырость правого. Пора было поворачивать домой.
– Ну, вот и он! – Над их головой на углу многоподъездного дома тускло горела табличка «33/2, корп. 4-А». Галкин смотрел на табличку с искренним удивлением. – И как я раньше не догадался! Он же с дробью, и по другой улице. – Серега посмотрел на окончательно промокшую Олесю. – Я тут рядом живу, – пояснил он.
Маленькая путаница с подъездами, и вот они уже поднимаются в лифте. Выходить пришлось на каждом этаже, чтобы отслеживать номера квартир. Восемьдесят седьмая обнаружилась на девятом.
– А Ксюши нет!
Судя потому, что на рязанкинской мамаше были сапоги, она только что пришла.
– Ксюша по субботам в бассейн ходит, как раз в пять часов. Может, вы встречаетесь в другом месте? Я не видела, чтобы Ксюша к чему-нибудь готовилась. Она и денег не просила…
У Олеси появилось сильное желание запустить тортом в спокойное лицо рязанкинской мамаши, хотя та ни в чем не была виновата. Но тут выступил вперед Галкин. Секунду он изучал мыски своих мокрых кроссовок, а потом жестом фокусника вытащил из-под куртки журнал.
– Вы тогда передайте это ей. – Голос его стал неожиданно хриплым. – Скажите, что пришли все по списку, но ее не застали. – Он сунул журнал в руки удивленной женщине и потянул застывшую Маканину за рукав. – Пойдем.
– А что это? – Рязанкинская мамаша еле удержала в руке тяжелую ношу. – Это Ксюшино?
– Она поймет! Да не стой ты! – рявкнул он на замершую Олесю. – Пол насквозь простоишь!
Он подошел к лифту и с такой силой вдавил кнопку вызова, что внутри механизма что-то заискрило.