Не все трупы неподвижны
Шрифт:
— Как он выглядел?
— Как брат Дракулы.
— Наверняка это Адольф. Анибаль очень милый.
— А почему Адольф был со мной так груб? Этот сарай — место его дневного отдыха?
— Он заядлый рыбак и хранит в бывшем гостевом домике свои рыболовные снасти. От домика к реке идёт тропинка. Там на берегу есть место, на котором Адольф постоянно ловит рыбу. Да и вообще, Адольф не самый приятный человек.
— Почему же?
Кассандра доверительно понижает голос:
— Только это между нами, мсье Вадим. У Адольфа в юности были проблемы с наркотиками. Из-за этого начались неприятности с полицией. Его заставили лечиться. Здоровье у него подорвано, психика не в порядке. Сейчас Адольф постоянно принимает таблетки от агрессивности, но зато больше не ширяется. У него теперь рыбалка вместо наркотиков.
— Рыбу-то хоть носит?
Кассандра смеётся.
— Рыба была вчера и завтра.
Теперь мы смеёмся вместе. Оказывается, она очень обаятельная — эта золотоволосая девчонка. Или я немного пьян?
— Вот и вся наша семья, — подводит итог Кассандра. — А вы откуда родом, мсье Вадим? Вы говорите по-немецки с английским акцентом.
Вот тебе на! Однажды мне сказали, что в моей речи слышен польский акцент, а теперь английский.
— Я из России.
— Наверное, вы сначала учили английский язык?
— Когда-то в школе.
Кассандра улыбается своей лучезарной улыбкой.
— Так вот откуда у вас английский выговор!
Мы болтаем, а тем временем крепкое французское бренди продолжает свое коварное действие. Я уже замечаю, что мир становится гораздо привлекательнее, когда в нём Кассандра моет посуду, но тут в кухню входит запыхавшаяся Луиза. Она что-то сердито чирикает Кассандре. Девушка строптиво чирикает в ответ. Я больше догадываюсь, чем понимаю, что мать ругает дочь за болтовню с постояльцем. Луиза опять произносит несколько фраз и кивает в мою сторону. Кассандра переводит:
— Через десять минут обед. Мать спрашивает, не согласитесь ли вы пообедать вместе с нами. Других жильцов в отеле пока нет, и мы могли бы питаться вместе.
Кальвадос, улыбка Кассандры и труп в сарайчике сделали меня уступчивым, поэтому принимаю волевое решение:
— О’кей. Я не против.
Мой первый обед во Франции проходит в обстановке скрытой нервозности. В столовой кроме меня сидят пятеро: бородатый Франсуа, зубастая Луиза, исхудавший на нет Адольф, голубоглазая девочка-эльф Кассандра и милый Анибаль. В общем, все людские резервы «Галльского петуха» налицо. Отсутствует лишь тётка Шарлотта. Впрочем, у неё есть уважительная причина — лишний вес.
На столе нет лягушачьих лапок в томатном соусе, шашлыков из ракушек или золотых рыбок с апельсинами. Обед банальный, но аппетитный. Мы едим самые обычные бараньи почки. Кассандра мне шепчет, что по-бургундски. К почкам прилагается чесночный соус айоли. Пробую. Вкусно. Никаких аперитивов и дижестивов не просматривается. В «Галльском петухе» свирепствует сухой закон. Вместо алкоголя — молитва мсье Франсуа.
Злобным типом, прогнавшим меня от сарайчика, действительно оказался Адольф. При новой встрече он окидывает меня таким ледяным взглядом, что тут даже морж бы окоченел. Да и потом ведёт себя так, как будто его назначили главой министерства надутых щёк. Анибаль совсем не похож на старшего брата. Видя его карикатурно огромную голову, сразу становится ясно, что парень не реинкарнация Эйнштейна. Сверкая от радости, Анибаль уписывает еду за обе щёки. Добрая половина содержимого его тарелки уже впитывается в рубашку и брюки. Сидящая рядом с блаженным сыном Луиза время от времени заботливо вытирает ему лицо салфеткой. На лице матери застыло выражение безнадёжности. Манера еды Анибаля внушает мне лёгкое опасение, но, к счастью, он атакует свой обед далеко от меня.
Телик на тумбочке развлекает нас мультфильмами на французском языке. Я ничего не понимаю. С тоской смотрю в окно. Погода совсем испортилась. Низкие набухшие тучи поливают крупным тяжёлым дождём окрестности отеля.
После почек настоящее наедалово заканчивается, и Луиза с Кассандрой подают кофе. Кофе я люблю. Это одна из немногих радостей жизни, которая мне доступна. Кто не знает: существует такой закон природы: мне невозможно долго быть без кофе.
— Кассандра, скажи Луизе, что я хотел бы иметь возможность пить кофе в своей комнате. Это можно как-то организовать?
Кассандра переводит мои слова. Луиза бросает робкий взгляд на Франсуа, тот важно кивает и произносит своим звучным голосом длинную фразу. Я понимаю, что согласие главы заведения получено.
— После обеда я принесу вам электрический чайник и посуду, — говорит Кассандра. — Кофе, чай, сливки, сахар вы можете купить у нас или завтра в магазине. В Лурде есть несколько супермаркетов — «Леклерк», «Карфур», например.
— Замечательно, — отвечаю я. — Так и сделаю. Завтра зайду в супермаркет.
— Я покажу вам наш «Карфур», мсье Вадим, — обещает Кассандра. — Он ближе. Это большой супермаркет. Там есть всё, что вам может понадобиться. А в Баварии «Карфуров» нет?
— В нашем городке точно нет.
— «Карфур»! — громко каркает Анибаль и показывает мне язык. Похоже, этот убогий большой специалист по гримасам. Адольф противно ухмыляется.
— Анибаль! Сейчас же перестань! — командует Кассандра. Как ни странно, но дурачок послушно прекращает кривляться. Чтобы он не хныкал, Луиза суёт ему в рот печенье.
— Не обращайте внимания, мсье Вадим, — говорит Кассандра. — Анибаль недоразвитый с рождения.
— Мама’, я хочу спать, — плаксиво заявляет недоразвитый с рождения. Обняв сына тонкими морщинистыми руками с набухшими голубыми венами, Луиза уводит его. Франсуа крестит спину Анибаля.
— Адольф с Анибалем всю ночь ловили рыбу на реке, — сообщает мне Кассандра. — Анибаль устал и начал капризничать. А вообще-то он совершенно безобидный.
— Вот как? Значит, их не было в отеле всю ночь?
— Да. Как обычно, они ушли в десять вечера и вернулись в шесть утра. На берегу есть деревянный навес от дождя. Под навесом можно развести костёр. Адольф часто пропадает на реке, а Анибаль ему помогает.
Услыхав своё имя, Адольф с подозрением смотрит на меня. Я мило ему улыбаюсь в соответствии с антизаповедью: возлюби ближнего своего, как чужую жену. А вы бы не улыбались типу, у которого в сарайчике спрятан труп?
После обеда поднимаю себя по музыкальной лестнице в свою комнату. Рассохшиеся ступени недовольно скрипят под моими ногами. Впрочем, это ерунда. Недавно мне пришлось неделю гостить в старинном замке. Вот там была совсем беда: непрошибаемые каменные стены, крутые винтовые лестницы, вечная сырость. Да ещё легенды о жутких призраках в безлунные ночи. Проклятое Средневековье!