Не за страх
Шрифт:
После завтрака сразу меня на авто и повёз "дела решать". Добавить следует, что в нашем экипаже он штурманом стал, ибо Ригу я узнал только по шпилям церквей и дорогу требовалось показывать, но вот руль владельцу доверять пока рано было — за городом его водить стану учить. Пока же поучусь сам и начну с простейшего — оказывается здание Политехнического института в начале века располагалось совсем не там где оказалось в конце — на месте древнего бургомистрата, в войну разрушенного. Политех стоял на месте Универа! Вернее потом универ вселился в это красивое и монументальное здание, а политех перебрался в новостройку, возведённую на месте руин.
Сюрпризы для меня, и для приёмной комиссии, оказались во взятом Калепом с собой тубусе, мои же ночью нарисованные эскизы аэроплана. Их сходу зачли как рисунок, а после того как на глазах почтеннейшей публики, у кульмана превратил нарисованное
Хлопоты в банке, мотания по магазинам и швальням, и ещё масса различных житейских мелочей, отняла неделю. А потом опять в Альма Матер — читать обещанную первую лекцию в Обществе, по технике полёта на сей раз. Готов я был хоть первый же день на такое, но не пошитым ещё являлось платье, ведь у нас встречают по одёжке. Пока построенную у лучшего портного из самого дорогого сукна студенческую тужурку не одел, а наимоднейший парикмахер одеколоном не облил всего, надеяться на серьёзность восприятия аудиторией и так весьма юного человека(т. е. меня) сомневался обоснованно. Производственными делами заняться не получалось — строить самолёт было пока не из чего. Снабженцы завода на ушах стояли и благим матом изъяснялись, пытаясь отоварить составленный мной длиннющий список, который постоянно пополнялся Но талант отвешивания животворящих пендалей у Теодора-Фердинда наличествовал, как и умение договариваться, потому надежда на то что когда либо заработаем имелась.
Ознакомительно-обзорная моя речь о будущем авиации и даже космонавтики, могла бы со стороны показаться прожектами О.Бендера о Нью-Васюках с заключительным призывом "ВСЕ В АВТОДОР!". Но огромный опыт преп. работы, научил давно быть крайне убедительным, да и не призывал я только верить — объясняя и аргументируя высказывания. Тем более, что передовая общественность была в курсе того, что с весны сего года в ИМТУ первопрестольной (после революции ставшей МВТУ), начато чтение курса "Воздухоплаванье" профессором Жуковским. Да и в Питерском политехе профессор Боклевский К.П., на кораблестроительном отделении, подобный же, необязательный, полуторагодовой курс для всех желающих открыл. А Общества воздушные, открываться по имерии стали со скоростью эпидемии, значит и Остзейский край отставать права не имел. И чуя моды веянья в научном мире, сам ректор института своим посещением мою лекцию удостоил, а по окончании пригласил в личный кабинет для приватной беседы.
Всё мною было уже ожидаемо и даже отрепетированы не только ответы, но и поступки. К примеру, от предложенной сигары не отказался. Более того, отработанным движением отрезал специальным ножичком у неё кончик перед тем как прикурить, а потом затейливые кольца начал пускать. Сами кубинцы этому шику и научили, да и наилучшая "Гавана" в алюминиевой гильзе, в любом табачном киоске Союза за 60 копеек продавалась. Но не любивший понтов наш пролетариат ей "Приму" не из жадности предпочитал, что не скажешь о авиаторах. Так что проканало и последующее повествование об "ункулсе(дядюшке) Отто", сделавшем меня духовным наследником плодов всей своей, увы недолгой, но яркой и крайне плодотворной жизни, а затем и моё детство с отрочеством, ушедшие на кропотливое изучение трудов гуру планеризма.
Тут ректор достал из стола и предложил мне ознакомиться с печатным трудом коллеги. Самоучителем профессора Киевского политеха Н.Б.Делоне (ученика Жуковского, как следовало из введения) "Как построить лёгкий и дешёвый планер и научиться летать на нём". Оказывается по этой "методичке" и собирались члены Общества на "Моторе" свою производственную практику имитировать. Мне как то в книжных развалах попалось нечто подобное "Как удлинить свой половой орган" (с припиской от руки каким то шутником — ПРИВЯЗАТЬ КИРПИЧ). Так я и ляпнул, но не невпопад — научная среда завистлива и язвительна и "шутка" моя оказалась кстати.
Рига не Киев, и МНЕ ПОМОГУТ не посрамить честь родного института. Как при переносе на бумагу всего что помню (разумеется в соавторстве с…!), так и устном изложении трудов славного и смелого земляка Отто Лиленталя(желателен и портрет балтийского основоположенника). С осени и в Рижском Политехническом начнёт читаться курс "Воздухоплаванья", и делать это буду я. На ставке лаборанта, в свободное от "необязательных" лекций время, под руководством специально мне выделенного приват-доцента. Ясно было, что на "дурачке залётном" остепениться решилась группа товарищей. Да мне и не жалко, лишь бы дело двигалось, и стабильность в доходах определилась, к тому же не мной те знания собирались. Утвердился в абсолютной верности предположения после того как буквально на следующий же день, в Большом Ауле(главной аудитории) узнал о данном мне псевдониме-кликухе "Залётчик".
Глава 2
Даже не догадывался я, что батя в юнности являлся на столько обаятельным харизматиком, что даже просто ради общения с ним в авиацию запросилась масса народа(преимущественно женского пола). Искра лидера у него была заложена изначально, но талант "заводить" народ, с каждым прожитым годом в его душе развивался по тем же принципам как и у хорошего артиста — учась у жизни и окружающих(а главное — с удовольствием!). Напоминавший слепленный советским кинематографом образ комсомольского вожака, но в моей жизни, среди того племени молодых карьеристов, так и не встреченный. Общага Academia Peterina, в которой так же пребывало немало неординарных личностей, обогатила его не меньше, чем сам гимназический курс. В частности, одногрупник-шляхтич, приятельствовал с которым, обучил вполне прилично владеть гитарой и даже немного фехтовать. Наложившись на огромный сыновий командно-администартивный опыт(то есть мой) коктейльчик получился прям "веди смелее нас Будённый в бой"! Причём, взамиообогащали мы друг-друга, в согласии разделяя "жилплощадь" одного тела, без конфликта отцов и детей, постепенно сливаясь в новый сплав характера. Вопреки мудрости римлян не из здорового тела порождая здоровый дух, а наоборот. Например, неожиданно увлекшись гиревым спортом, не требующим особых затрат и времени. Вначале чугунная пудовка, а немного позднее и присоединившаяся к ней двухпудовая гиря, скромно уместились в закутке лаборатории выделенной "нам" кафедры Воздухоплаванья. И требовалось то всего на перерывах между лекциями не забывать подкинуть эти шарики раз по двадцать каждой рукой, то есть 4–5 подходов ежедневно, и мышечная масса ответила на это бурным ростом. Обязательные лекции для прослушивания никто не отменял, но к ним добавилась ещё одна — для прочтения, на которой молодой студент сразу превращался в преподавателя, причём самого популярного в техническом ВУЗе.
Проще всего тесты получались на всё том же планере, который по самоучителю настраивалось строить Общество. Но не стрёмную книжку ныне за основу взяв, а извлечённый из глубин моей памяти Лёгкий паритель БРО-12, сработанный в 1957 году в Лит. ССР по разработкам Бронислава Ошкиниса в Каунасской планерной станции ДОСААФ. Которая в ту пору под моим кураторством пребывала, потому бывать у самодельщиков приходилось часто, помогая не только организационно, но и в разработке, а порой и чисто физически — рук запачкать не стеснялся. При размахе крыльев 12 метров и массе(пустым) 134 кг, крейсерскую скорость в 60 км/час аппарат выжимал и с автостарта поднимался. Пока этого было достаточно и на энтузиазме с избытком рабочей силы, уже к Рождеству аппарат тяжелее воздуха воспарил к облакам. Разгонял его сам Калеп на своём авто, а после уже я сел за руль, а он в пилотскую кабину, доказывая прежде всего самому себе, что не рождён ползать, к счастью обошлось в первый день без аварий. И даже во второй, да и в последующем бились не фатально — скорости и высоты не те. Переломы как конечностей, так и ланжеронов восстанавливались, слабые духом отходили, а на их место приходили другие мечтатели, желающие испытать сами себя.
Юнный, но крайне обаятельный препод, читал свои, казалось бы скучные лекции весьма увлечённо. Посему "заразить небом" сумел практически весь курс и проводить рассчёты, а так же чертить вскрое приличной численности шарашка образовалась из добровольцев. Более того, и руками поработать немало желающих нашлось. За летнюю практику на "Моторе" с самого начала пришлось начинать — "вначале мы берём бревно, и пилим доски, длинные и плоские". Но хоть аппарат настраивались создавать деревянный, дарами ближайших лесов ограничиться никак не удавалось. Ведь помимо реек, в собственной столярке приготовленных, перкаль наклеивать требовалось уже на шпон, который на месте не лущили — фанерный завод в Риге появится только через десятилетия. Да и на те же нервюры, уже фанера не бакелитовая, а хоть какая 10 мм шла, и средневековый "замкнутый цикл", когда всё своё, не катил — требовалось закупать даже простейшее. И хорошо когда бы в России, но в стране не то что плексит или целлюлоид на фонарь(или хоть щиток), не производился, даже троссики на тяги или аналог клея АК-20 искали за рубежом и испытывать.