Не за страх
Шрифт:
Пока единственный, но важный — подстегнуть "партнёров-металлистов", обязавшихся для строящейся на Нарве ГЭС поставить турбины, но по данным разведки пока даже коня не повалявших. То есть лететь мне аж в Австро-Венгерскую империю и Шкоду охмурять. Именно ЛЕТЕТЬ(не смотря на зиму), ибо прославленный лётчик обязан явиться во всей красе, и никто не станет возражать если и в этом перелёте моим летнабом станет Илза. Собачьи унты и меховые комбезы(особой конструкции) под нас уже пошиты, а по пути следования расставлены бочки с горючкой, касторкой и фляги с алкоголем(вот так и спиваются, скорей бы на поток "Либерти" поставить!). Пришлось комсомолу сказать ЕСТЬ, раз Родина сказала НАДО! И выписать из Режицы бабушку для пригляда за внуками, пока отсутствовать будем. Но за ней лично съездить потребовалось и вежество оказать, причём в компании Сандро. Его весьма заинтересовала брошенная мной идея учреждения училища авиа-механиков, ведь школа лётчиков им уже была создана. И для этой цели крайне подходила недавно ставшая складом Двинская крепость.
Увез с собой Сандро и изрядно "макулатуры", что накрапать мне вышло даже непонятно когда. Повинуясь "естественной потребности" своего воспалённого мозга. Не даром же у балтийских народов популярна поговорка "какать захочешь — штаны снимешь". Мне припомнились все виды "Боевого Устава ВВС", вплоть до последнего — Воениздат 1984 г. Дивизия-полк, эскадрилья-экипаж, который я взяв у сына пролистал. Но и довоенный — ещё с бригадной структурой, в придачу, на бумаге изложил. Как и "будущие единые" воинские звания и должности, а так же очень много чего другого. Ибо ощущение было такое, что если "не выложу" знания эти из головы то она лопнет. Вот уж действительно — "многие знания — многие печали", а я как идиот в ТОЙ жизни чем только коробочку свою не грузил, теперь расплачивался за то что Святое писание ослушался.
И если бы хоть что либо НЫНЧЕ не вспомнилось из того что я ТОГДА считал наглухо забытым! Ну на кой спрашивается лопатил я найденный моим однополчанином попутно с двигателем, технический архив ВВС буржуазной Латвии? Или клеил с внуками модельки самолётиков фирмы "Пластикарт", что слали друзья из ГДР? И до конца жизни теперь моя судьба переносить на ватман все эти разнообразные бипланы со всего Света? Хорошо хоть писать, "бить по клаве"(в ту пору Ремингтона), да чертить, настропалился на удивление быстро. Видно у оберега имелась функция, при скачивании для пересылки в "другой мир" матрицы моего мозга, усиленно "по сусекам поскрести". А нынче избавиться от такого непосильного груза инфы естественным путем — то есть забыванием, не получалось, даже с помощью алкоголя(напротив — под градусом "сочинялось" с ещё большей силой). Легчало только после переноса на другой носитель(бумажный в существующих условиях), но как же много нахватал я за жизнь мусора! Получался информационный голод наоборот(как бы понос). И от труда по избавлению от избытков я не уставал, а напротив — облегчался, как от лишнего жира или г… Когда же падал в постель, то Илза активно завершала процесс релаксации. По утру я кидался гири подкидывать счастливый и жизнерадостный.
К счастью, информация "к выплеску" внутренне селектовалась. Уже изданные тома "Капитала" Маркса или обязательный к изучению советским военным лётчиком "Антидюринг" Энгельса, переписывать не потребовалось. Но вот "нетленный свежачок", типа Ленинской "Как нам реорганизовать Рабкрин", приходилось убористой скорописью запечатлять на папир помягче и сразу же накалывать творение на гвоздик у толчка. Выплёскивая секретные сведенья, определял их в Особую часть, что завёл на "Моторе", а прочее — по смысловому назначению. Вплоть до журналов "Воздухоплаванье" и "Огонёк", последний даже напечатал под "псевдонимами" Оруэл "Ферму" и Солинджер "Над пропастью во ржи"(да и ещё много чего). В деньгах нужда прошла окончательно, ибо оказался на удивление плодовитым автором. Хотя очень надеялся что и функция: "намёк — добрым молодцам урок" так же сработает.
Добавил мне оберег ещё ряд свойств при переносе. К счастью не столь изнурительных и всплывающих только при необходимости. Прежде всего, это замеченная и окружающими "лаки" — то есть когда всегда везёт. Но в лотерее я этим качеством не злоупотреблял, ограничиваясь авиацией. Чуйка развилась на опасность невероятная, и если какой либо патрубок либо тяга только собирались лопнуть в полёте, то ещё на земле я настаивал на их замене. Навигация собственная развилась похлеще чем у гусей диких, и уже без "том-тома" ощущать я мог своё местоположение на планете. Но главное — теперь меня невозможно стало убить. Оберег либо отводил летящие в меня пули(и прочее железо), либо напротив — притягивал, казалось бы неизбежную смерть, если руны на артефакте обращались к телу. Но в таком случае, я поверх него броню ставил. В ТОЙ жизни у меня во время атаки на По-2, под педаль попало что то и я нагнулся что бы помеху устранить, а как разогнулся, то из фанерной спинки сиденья торчал пробивший её осколок, как раз на столько, что бы и хребет мне перерубить хватило. Нынче все сиденья клепались на аэропланы из легированной кирасной стали. Из неё же и пластинку вырезал — в портсигар вставлять, когда чуйка недоброе вещала.
Но городу и Миру известен я был прежде всего как не чурающийся выпить лётчик-рекордсмен, числящийся при гвардейцах-кирасирах. Этот мой лихой и туповатый(но в целом — приятный) имидж усиленно поддерживало и развивало правительство(через печать), не смотря на то что и профессором уже сделало(хотя с "почётного" какой спрос?). Видно доля моя и в "Почётных железнодорожниках" побывать шутки ради, или танцорах вальса (Вена так же своим щтругелем знаменита, но тут уж я пас). Австро-Венгрия ждала нас с Илзой с нетерпением, и полетели мы в её объятия сразу же как Новый год отгуляли.
Справившись по телеграфу, выяснили, что по всей Европе этой зимой установились стабильные морозы и снег выпал. Значит колёса на аэроплане на лыжи заменили и "от винта". С рядом посадок на "аэродромах подскока", порой и в городах — то есть опять агит-пробег. В Вильно и Варшаве и Лодзи садились на лёд замерзших рек, в уверенности пребывая, что на скрытый снегом валун не наскочим. Под приглядом жующей традиционно подаренный каравай Илзы(кроме хлеба и воды в рот ничего не шло — касторка действовала), заливали местные механики в аппарат горючку да масло. Правда в Лодзи отпустил свою авиатриссу прибарахлиться — тряпья и обуви тут изобилие поражало. Меня же, успевали свозить по реальным училищам, где толкал зажигательную речугу, типа "Все в Автодор(т. е. в Авиацию разумеется)", тем более, что в именовавшемся во времена Ржечи(значит "своём") Динабургом — Двинске, лётно-техническое училище проводит набор. Мотор изучив возможно будет на худой конец хоть шофэром на работу устроиться, а это не меньше 50 целковых в месяц, хотя и чин под-офицерский по окончании не малого стоит — при удаче и в до генерала возможно дорасти.
Следующая посадка случилась на территории уже Двуединой монархии, недавно аннексировавшей славянские Боснию и Герцеговину, этим отношения с Россией подпортившей. Но в состоянии войны мы не пребывали и бизнес-контакты продолжались. В частности через Киевское представительство на холдинге Шкода размещён был заказ на турбины и пр. оборудование для электростанции — чехи уже руку набили создавая таковое для Ниагары. Не учли мелочи — сидевший в "пункте приёма заказов" мелкий клерк-хохол действительно оказался шкодник. Он обиделся на то что ему с таких деньжищ ничего не отломилось, вот и засунул контракт так что и чёрт бы не нашёл. Потому в Богемском Пилзене о русских турбинах и не слышал никто ничего. К счастью, на копии контракта Карл Шкода — сын уж дюжину лет как почившего основателя Дела — инженера Эмиля Риттера фон Шкода, отреагировал верно и процесс с мёртвой точки сдвинулся. Более того, покатав над древним городом (смахивающем чем то на Ригу) уже внука Эмиля, так же толкового инженера, удалось Шкода III вирусом авиации заразить. После чего предложить курс излечения — в Гатчинском аэроклубе. Ведь процесс обучения пилотированию возможно и с бизнесом совместить. Отоварив (в виде СП) русский заказ на российском же предприятии(Ижорский завод не против кооперации), подсобив тому с расчётами, спецами и оборудованием. Тогда и киевские транзитные вымогатели более не потребуются — в столице Российской Империи хлебных мест поболе будет. При мне в Питер телеграмма ушла, что бы ждали там, а "младшенький" засобирался.
Нам же с Илзой предстоял самый "вкусный" участок пути — над Альпами, ибо запланирован перелёт оказался сверх-дальний, аж до Рима. Хорошо что толковые чешские мастера на аэроплане лыжи вновь на колёса заменили. Со льда Бероунка и на них взлететь смог, а вот далее на юг мне лёд со снегом только на Монблане искать, но там ровные места отсутствуют. Сам Рим и не требовался пока — Fiat Aviazione ещё не зародился в Коллеферро, но в Турине не имелось аэроклуба и негде было сесть. А вот пообщаться с зачинателем уже итальянского холдинга — Джованни Аньелли, очень хотелось. Отставник, на рубеже веков правильно отреагировал на отмену ввозной пошлины на сталь, занявшись металлообработкой. Пока лицензионно копируя французские автомобили, но уже первым в Европе перенял у Форда идею конвеера, и создал в том же 1908 году весьма приличный авиа-двигатель Fiat SA8/75. Требовалось шустрого итальянца успеть очаровать, до того как он лицензию на Фарман не купил — ведь наш аппарат лучший в мире и доказывать это настроен был я решительно. Пока Муссолини до власти не дорвется — Италийское королевство нам в скором будущем союзник, а так же друг, товарищ и брат. Классика "Ваш товар — Наш купец!"(или наоборот).
Подлетая, двигло "калеповской сборки" уже на самом крайнем моём честном слове свой ресурс дорабатывало. И теперь в придуманный литовцем аппарат следовало латышу приспособить итальянский мотор используя русский мат и кувалду. Причём, помогать в Римском аэроклубе вызвался, даже превосходящий меня в виртуозности оборотов на могучем языке Пушкина, местный курсант. Назвавшийся греком Константином Попандопулосом, так по крайней мере написано оказалось в представленном им аусвайсе. Ввиду того, что языковой барьер у нас отсутствовал, а общее дело (для моей пользы) объединяло, да и взгляды на жизнь(особенно на авиацию) сходились, к концу дня закорешились даже.