(Не) Замена
Шрифт:
Все время, что я шла по пустому дому, я уговаривала себя, что я все сделала правильно.
Лишь в чужой машине сделалось так одиноко и холодно, что захотелось завыть. И броситься назад.
Вот только - это слабость.
А слабые не выживают.
Глава 10
Артем
Пока Сашка уезжала, я стоял возле окна, смотрел ей вслед и не давал себе выскочить за ней следом, чтобы вытащить из машины, отнести в спальню и сделать с ней все, что теснилось в моем воспаленном мозгу. Именно с ней.
Что за ведьмы в этой семье? Только одну из головы выкинул,
Я испытывал дикое желание хлопнуть себя ладонью по лбу от одной лишь мысли, каким ослом я выглядел несколько минут назад, предлагая Сашке попробовать отношения со мной. И ведь, если разобраться и включить голову, мне надо было от нее бежать. Но она меня и тут опередила. Ушла... Сбежала... Оставив эту вонь земляникой. Что травит мне сейчас внутренности. Потому что я хочу вдыхать этот запах, заполняя девчонку собой и кайфуя от того, что я - первый. Что-то подсказывает, что я сломаю об нее зубы. Или завязну ими в ней. Как в щербете.
Встряхнул головой. На хрен все. На хрен этих Смирновых. Александре вообще эта фамилия идет, как корове седло. Смирная она. Ага. Три раза. Так у меня поэтому шишка на голове до сих пор не прошла. Вспоминаю, что обещал сам себе - ни за кем больше бегать не буду.
Вчера в клубе познакомился с девчонками. Одна из них, Кристина, блондинка, кстати, очень ничего. Я ее номер даже записал.
Упрямо нажал на вызов. Нужно просто натрахаться, что от баб блевать тянуло.
И всё.
Трубку Кристина все же взяла. И уже через пару часов я с шампанским ввалился к ней в квартиру. А потом долго имел ее на черных шелковых простынях. Боясь и желая снова ощутить аромат земляники.
Которого не было. Как и фейерверков. Как от простых поцелуев с Сашкой. Было хорошо. И не более.
Через сутки я улетел обратно в Австралию. Завершить образование. И работать в филиале, что служило бесценным опытом.
Про Сашку не спрашивал. Ни у отца. Ни у Олеси.
Постепенно дела и заботы закрутили. И я стал вспоминать пахнущую летней ягодой девчонку все реже. Это было правильно. Я - не герой ее романа.
Рождественские праздники затянули всех знакомых. Вереница девушек надоела. Накрапывающий дождь бесил. Календарь сухо оповещал, что сегодня 27 декабря.
Именно в таком настроении меня застал отец.
– Привет. Как дела?
– Нормально, - хмуро отозвался, подойдя к окну и рассматривая разноцветные зонты, - У вас как?
– Снег идет. Олеся с Есей елку наряжают.
Затем последовала пауза.
– Сынок, ты б прилетел, что ли? Новый год, все-таки. Чего ты там один? Все равно, сейчас нормально никто не работает.
Я представил, как крупные хлопья снега, кружась, тихо падают на землю. И как здорово, просто стоять в саду и, задрав голову кверху, чувствовать, как снежные хлопья тихо ложатся на лицо и медленно тают. Красота же! Новогодняя сказка...
– Прилечу, - вырвалось у меня прежде, чем я сообразил, на что подписываюсь. Но давать обратный ход не
Я пытался улететь 27. Я пытался улететь 28. И 29 тоже. Наконец, удача мне улыбнулась 30 декабря. Да так, что к отцовскому дому я подъезжал в двенадцатом часу ночи. В дурацкой шапке Деда Мороза.
Встречать меня вышел отец. Позже я подумал, чтобы я не сбежал.
Потому что в гостиной меня ждала дружная, веселая семья. Которая мне не очень-то обрадовалась. Но надо отдать должное Олесе - было уютно. Пахло домом и праздником. Вот только не моим.
Кроме Олеси, в гостиной обнаружились Матвей, Полина. И Сашка, которая улыбнулась мне во все тридцать два зуба и спросила:
– Тебе салатика положить?
В какой-то момент мне захотелось развернуться и уехать в свою пустую московскую квартиру, но папа Влад подпихнул меня сзади в спину и рыкнул на ухо, чтобы не слышала его обожаемая Олеся:
– Иди!
Кажется, папа удружил не только мне, но и Матвею с Полиной. Судя по взглядам, которыми они обменялись. Раздались сухие приветствия. Ссориться никто не хотел. Праздник, все же.
Но внимательно оглядев лица Олеси и отца, я пришел к выводу, что это явно не случайность. И жена отца была в курсе, что я должен был приехать.
– А Еська где?
– спросил я у нее.
– Спит. Устала. Маленькая она еще, Артем. Тем более, у нее появилось новое развлечение -Анюта. Она от нее почти весь день не отходила.
Как я понял, речь шла о дочке Матвея и Полины. Украдкой оглядел чужую жену. Все также красива. Сожаление кольнуло в груди. Но я быстро от него избавился. Сколько можно об одном и том же.
Отец забрал у меня верхнюю одежду. В руках у меня остались пакеты с подарками.
– Положи пока все под елку, - скомандовал отец, - Потом разберемся. Есть хочешь?
Что ж. Значит, этот Новый год будет такой. Не бежать же из собственного дома?!
– Буду. Оливье мне положи, - попросил я Сашку, раз уж она все равно грузила что-то в чистую тарелку, предназначенную мне, - Я руки помою. Сколько там до двенадцати?
– Полчаса, - бодро ответила Саша, одарив меня улыбкой.
Волосы были собраны на затылке в "ракушку", что делало ее взрослее. На ней красовалось короткое черное платье, жемчужные бусы и серьги. Каким-то непонятным образом, я очутился рядом и тут же ощутил тонкий аромат земляники, который исходил от ее волос. Платье было с коротким рукавом, оставляя голыми плечи и руки, заставляя вспомнить, какая нежная у нее кожа. Да и вообще, я слишком много вспомнил. Еще чуточку воспоминаний... И мне придется чем-то прикрывать стояк.
К собственному удивлению, я признался сам себе, что в сторону Полины уже и не смотрю.
Скрылся в ванной, костеря отца не самыми лестными эпитетами. Хоть бы предупредил.
Вымыв руки, в зеркале заметил, что в дверном проеме нарисовалась Александра. Прислонилась плечом к дверному косяку и, держа бокал с шампанским в тонкой руке, внимательно меня рассматривала.
Я развернулся.
– Скучал по мне?
– голос тихий, а такое впечатление, что бьют в африканские барабаны.
Сделал несколько шагов ей навстречу, сокращая расстояние между нами.