(Не) Замена
Шрифт:
Сам не заметив, я почти допил противное пойло. И начал вслушиваться в то, что говорил отец.
– Значит, она будет меня отталкивать, - сделал я безрадостный вывод.
– Определенно. Именно так и поступит, - отец одобрительно на меня посмотрел, - В жизни очень много разочарований, сынок. Но...
Тут он криво улыбнулся.
– Дело в том, что мы с тобой не из тех, кто сдается. Мы из тех, кто до последнего будет пытаться получить то, что нам нужно. Только я ведь не зря тебя учил думать прежде чем что-то делать.
– Прости, но в голову лезут какие-то
– Девочке надо дать возможность повзрослеть. Понять, что нет идеальных людей. не идеальной картины мира. Ее ведь и правда нет. К сожалению, единственный путь взросления - это стремление вырасти из собственной боли, научиться через нее перешагивать. Ей банально надо дать время.
– Может, ей еще и возможность сравнить меня с другими дать?
– психанул я.
– Если бы в отношениях между мужчиной и женщиной все было до такой степени просто... Ты всерьез думаешь, что она бросится сравнивать?
Я сам в это не верил, но вспомнил ее вчерашнего ухажера.
– А вдруг?
– Тогда она тебя не стоит.
– Как у тебя все просто. То есть ты предлагаешь мне сесть на самолет и усвистать обратно в Австралию, а Сашку оставить в покое?
Он пожал плечом:
– Ты можешь, конечно, остаться. И попробовать выбить головой железную дверь.
Логика в его словах была. Он бы не добился всего, если бы не умел отбрасывать все лишнее и руководствоваться лишь трезвым расчетом.
– Но ей ведь тоже плохо. Ей кажется, что я намеренно так с ней поступил. Хотел сделать больно. И сделал. И вряд ли мой отсутствие улучшить ее самочувствие.
– Нет, конечно. То, что тебя не будет с ней рядом, заставит ее чувствовать себя еще хуже.
– Ты бы так поступил?
– Я так и поступил.
– И как оно?
– Хреново. Но результат ты сам видел.
– Если я не полечу, то подставлю тебя?
– Директор филиала - Кривенцев, опытный управленец. Но это будет поступок тоже не взрослого человека. У тебя обязательства... Однако, Артем - ты все же мой сын, а не посторонний человек, поэтому я приму любое твое решение.
– Но принимать его я буду сам...
– Это твоя жизнь. Ошибки твои. Победы тоже твои. Я просто рядом. И хочу, чтобы ты это понимал.
Мы допили кофе. Я проводил отца. И остался метаться между выбором, который предстояло мне сделать. Больше всего, мне хотелось послать в задницу и здравый смысл, и советы отца, и Австралию. Вместо этого поехать к Сашке и попробовать пробиться в ее раковину, вытащить ее оттуда, увидеть ее настоящие эмоции по отношению ко мне.
Но я этого не сделал. Я вновь улетел в Австралию.
Потому что через несколько часов после разговора с отцом мне позвонил Борисов - заместитель Кривенцева и сообщил, что у Михаила Алексеевича случился инфаркт и что он в очень плохом состоянии в больнице.
Проект был выведен на меня и на Кривенцева. Все остальные не обладали полной информацией. И остаться в России означало слить его. То, над чем работало очень много людей. То, от чего зависели зарплаты людей в нашей компании. Вот в этот момент я и ощутил себя на месте Владислава Холодова
"Я люблю тебя" - короткое сообщение было единственным, что я смог сделать для Саши.
Но она на него не ответила.
Глава 30
Саша
Общежитие было закрыто. Внутрь можно было забраться через комнату на первом этаже. А можно было подождать несколько часов, сидя на лавке. А можно... На мне были надеты чужие штаны и футболка, куртки не было. На улице было довольно прохладно. Поэтому я решительно постучала в окно.
– Да кого там....
– створка приоткрылась и выглянула взлохмаченная, заспанная голова, - О, Смирнова! Ты ли это? Или твой призрак?
Ирка с четвертого курска при виде меня неожиданно проснулась.
– Я, я. Пустишь?
– Да, пущу, конечно. Не шуми только. А что у тебя за прикид?
Я вздохнула и полезла через подоконник. Сплетен теперь не избежать. Но какое это имеет теперь значение? Думать и вспоминать не хотелось.
– Я напала на прохожего, зарезала его, труп спрятала, а шмотки надела, - самым страшным шепотом произнесла я, лишь бы она отвязалась.
– Бреши, бреши. От парня возвращаешься?
– не прониклась она.
Вот какое ей дело?
Я промолчала, аккуратно лавируя в свете ночника между чужими кроватями. И она была вынуждена замолчать, чтобы не перебудить всю комнату. Девочки в моей комнате спали беспробудным сном, поэтому я переоделась в свои вещи и нырнула под одеяло.
Артем не звонил. И это было к лучшему. Но все равно наталкивало на мысль, что не так уж я ему и нужна. Я думала, что не смогу уснуть. Но вместо этого сразу же провалилась в сон.
Из которого меня вытряхнули, как мне показалось почти сразу же.
– Саш, вставай!
– меня трясли за плечо соседка по комнате - Настя.
Как же велико во мне было желание никуда не идти. Но тогда нужно будет как-то объяснять причину пропусков. Да и собственно, если вся моя жизнь лежала в руинах, что изменит лежание под одеялом?
Нехотя я выбралась из узкой, казенной кровати, приняла душ. Даже сделала себе и выпила сладкий чай. Об Артеме я себе запрещала думать.
Только пялилась в экран телефона в одно -единственное сообщение от него: "Я люблю тебя". Его телефон я малодушно разблокировала. Уже давно. Но почему-то даже такое его признание не помогало мне. Я кое-как отбыла пары, а потом снова растянулась на кровати. Девчонки пытались меня растормошить, но я не реагировала, и они отстали. Тогда, делая вид, что сплю, я попыталась понять, как мне быть. Артему нравилась Полина. Он хотел ее. Меня он тоже хотел. Но хуже всего, что он смог ее обидеть, сделать больно. Парни сильнее девушек и пользуются этим. Но в случае Артема к физическому превосходству было добавлено еще и социальное. Наверное, поэтому Полина не стала писать заявление. Я много чего ему вчера наговорила, стараясь задеть. И это было плохо. Потому что слова - это тоже больно. Иногда даже больнее, чем когда тебя бьют.