Не зарекайся.Опасное путешествие в Одессу
Шрифт:
— Ты что-то хочешь, сынок? — Петр Иванович выпрямился и оказался на голову выше подростков. — Идите куда шли, не раздражайте меня.
— Грубишь? — вступил в беседу тот, который стоял чуть сзади. По его голосу было понятно, что он либо пьяный, либо обколотый. — Совсем москали оборзели…
— Даю вам три секунды убраться, — перебил его Петр Иванович спокойным тоном. — Не успеете — извините, — и добавил как будто для себя. — Да, когда ж это кончится-то? Что им всем от меня надо?
— Давай гроши, баклан, и дальше поедешь, — сказал татуированный.
— Гоп-стоп? — удивился Петр Иванович и внимательно посмотрел на говорившего. — И сколько вам денег надо?
— А сколько есть? — неуверенно попытался уточнить стоящий поближе и спрятал что-то блестящее, похожее на складной нож, в правой руке.
Петр Иванович сделал левой ногой короткий шаг вперед, одновременно повернул на носке правую ногу и резко выбросил сверху вниз правый кулак, чуть подняв локоть, точно в подбородок вопрошавшему. Голова мальчишки отозвалась глухим треском и, как будто на сантиметр отделилась от шеи. Тело обмякло и парень рухнул вертикально на подкосившиеся ноги. Правая рука его при этом завернулась за спину, блестящий предмет вскользнул на асфальт.
— Нокаут… Классика бокса, — тихо проговорил Петр Иванович, потирая сбитые костяшки, и повернулся ко второму парню. — Вопросы есть?
Тот, что в наколках, стоял как парализованный, переводя взгляд с Петра Ивановича на лежащего друга и обратно.
— Забирай его, а я поехал. Никаких кулаков на вас не напасешься, да и некогда мне тут с вами… Смотри, аккуратней на дороге, здесь сильное движение и не порежься, — произнес Петр Иванович и ударом ботинка отправил выпавший предмет на другую сторону шоссе.
Победитель не торопясь влез в машину и тронулся прочь. Через пять минут он снова говорил с собой:
— Поздравляю, вы уже и до детей добрались. Как там у Высоцкого? «Теперь на меня просто удержу нет, напра-а-а-во, налево я им раздаю чаевые…» Безобразие!
Вовка перескочил ограждение и бросился на проезжую часть искать телефон друга, но не нашел. Скорее всего iPhone уже раздавлен и отбит проезжавшими машинами. Он посадил друга и, держа за шею, потряс его. Дима открыл глаза и, встретившись глазами с протрезвевшим Левченко, стразу спросил:
— Где телефон?
— Нету, этот козел его выкинул. Я искал, но не нашел.
На глазах у мальчишки появились слезы.
— Вовка, помоги мне его найти, — прошептал он. — Пожалуйста!
Намеченный на заправке маршрут практически не вызвал вопросов, за исключением развязки на пересечение с проспектом Науки, где Петр Иванович чтобы не заблудиться уточнил дорогу у, дежуривших на обочине гаишников. Инспекторы оказались доброжелательными и вежливо объяснили москвичу, как лучше добраться до Бориспольского аэропорта.
— Улетаете? — спросил один из них.
— Встречаю, — ответил Петр Иванович заискивающе улыбаясь и зачем-то соврал. — Жена прилетает с сыном.
— Удачи, — пожелал на прощание инспектор.
— Спасибо. И вам додежурить без происшествий.
Когда Бориспольское шоссе повернуло уже в сторону терминала, Петр Иванович сообразил, что не стоит соваться на машине прямо в незнакомый аэропорт. Кто его знает, что там за парковки и сколько они стоят. Он свернул, не доезжая аэропорта, направо, углубился в микрорайон и оставил там машину на стоянке около жилого дома. «Пусть останется тут, — решил он. — Отсюда проще потом будет ее забрать. Стоит себе тихонько, есть не просит и никого не трогает». Он собрал свои вещи, телефон с зарядным блоком и документы в черную спортивную сумку Nike, которую ему когда-то подарила Леночка, повесил ее на плечо и двинулся обратно к шоссе.
Начинало светать. Утренний прохладный ветерок освежал и бодрил. Идти было приятно. Через пятнадцать минут бесплодного голосования Петр Иванович начал нервничать. Он никак не ожидал, что добраться на попутке в аэропорт будет составлять проблему. Пустые машины встречающих, не снижая скорости, проносились мимо и он начал подумывать: отправиться пешком или вернуться за своим автомобилем, когда серая Таврия Славута, включив правый поворотник, остановилась на несколько метров впереди. Со вздохом облегчения и радостной физиономией Петр Иванович быстрым шагом подошел к машине и, заглянув в открытое окно, спросил:
— До аэропорта подбросите?
— Почему нет, — с улыбкой ответил полный мужчина лет пятидесяти на нормальном русском языке. — Сколько платишь?
Петр Иванович с облегчением понял, что он больше не россиянин и не москвич в глазах случайных людей.
— Пятьдесят, — вдруг развеселившись от этой мысли, предложил он.
— Мало. Сто! И деньги попрошу вперед.
— Договорились, — открывая дверцу, сказал Петр Иванович и достал из кармана украинские деньги. — Получите.
Он устроился на переднем сиденье и положил свою сумку на колени.
— Поехали?
— Уже едем. Откуда ты тут такой взялся с утра пораньше? — водитель оказался разговорчивым.
— Так, из тех же ворот, что и весь народ, уважаемый. Это у тебя последняя модель Maserati?
— Не, это украинская подделка, ты на расход намекаешь что ли?
— Ну да, сто гривен за пять минут пути, не иначе, как жрет невпроворот.
— И вовсе не пять минут, но если для тебя дорого я могу вернуть награбленное, ищи себе другого дурака, — вдруг рассердился водитель.
— Это не разговор, ты деньги вперед взял, теперь должен отработать. Порядок такой — деньги взял должен дело закончить, иначе ненужно было заранее брать. Вот так вот, друг. Извини.
Больше в пути они не разговаривали.
Аэропорт встретил путешественника залитой огнем площадкой для парковки транспорта перед наклоненным вперед зеркальным фасадом главного входа с большими синими буквами на козырьке «Термiнал «В».
— Товарищ генерал, вам Ковтун звонит, — коротко доложила секретарша по селекторной связи.