Не зарекайся
Шрифт:
Стружинский поднимает на меня внимательный чуть прищуренный взгляд, кладёт в рот небольшой кусок мяса и думает. Радует, что не злится…
— И, что же ты собралась там делать, девочка?
От последнего слова корёжит, но быстро беру себя в руки.
— Так я и сказала, — фыркнула, а затем уже поддавшись вперёд, выдохнула и устало заговорила. — Слушай, ну, переспали, ты галочку поставил напротив моего имени, я женщиной стала, первый опыт получила и все дела. Но согласись, мы оба понимаем, что дальше невозможно продолжение.
И совершенно не замечаю,
— Отвергаешь меня? — прорычал, поднимаясь из-за стола и упирая ладони в стол, тем самым словно нависая надо мной.
— Я?! — повысила голос, окончательно теряя нить происходящего. — Слушай, а чего ты взбеленился? Или ожидал, что буду в рот тебе заглядывать и строить совместные планы на будущее? Семья, большой дом с лужайкой, дети и собака?
— Да, — твёрдо ответил, не шелохнувшись.
— Что — да?
— Семья, большой дом с лужайкой, дети и собака, — повторил мои слова, даже глазом не моргнув, а вот я часто заморгала.
«У меня слуховые галлюцинации? Или Стружинский сейчас серьёзно предлагает мне…серьёзные отношения?».
Думала недолго, хотела уже ответить, но меня накрыл смех на грани истерики.
Сразу вспомнила все наши стычки, как доставала его многочисленными вопросами с первого дня нашего знакомства, называла снобом и аристократом, портила настроение, ёрничала, а он в открытую заявлял, что я неразумное дитя и ни один мужчина не захочет со мной нянчиться, когда вырасту, а теперь сам же стал тем самым «мужчиной».
— Ты и дети? Семья?
И снова засмеялась, отодвигаясь от стола и кладя руки на живот.
— Ладно ты, но Я?! — указала пальцем на себя и снова засмеялась. — Только вчера ведь рассказывала свою жизненную позицию. Ты слушал вообще? Да и тебя в роли…мужа, — аж передёрнуло от представленной картины. — Совершенно не представляю. Мы же…абсолютно разные.
Внимательно заглянула в голубые глаза, видя в них бурю эмоций, но совершенно не чувствуя опасности.
— И, кого же ты представляешь в роли мужа? — нарочито мягко спросил, даже улыбнулся, но больше было похоже на оскал.
— Пока не знаю, но явно не тебя, Стружинский. И вообще, я ещё молода, может и не один мужчина достойный встретится.
— Нет, — жёсткое и беспрекословное.
— Что значит — нет?
— Не встретится мужчина.
— А ты чего такой категоричный? Или заделался в гадалки?
Кажется, Луциану надоело что-либо мне объяснять, да и казалось, он сейчас просто взорвётся от злости. Даже не поняла, как он так быстро оказался рядом, вырывая меня со стула и прижимая к себе до боли. Каюсь, испугалась, замолчала.
— Кроме меня другого мужчины у тебя не будет, девочка. Только я. С детьми торопить не стану, брак оформим в ближайшее время, дом уже есть, собаку заведём, раз так хочешь.
«Эээ…».
И пустота в голове.
Лишь во все глаза смотрела на мужчину и пыталась найти тень лжи, в глубине души надеялась, что сейчас он рассмеётся мне в лицо и скажет, что пошутил.
«Я…влипла?», — неуверенно, то ли подтвердила, то ли спросила саму себя.
— Скажи, что пошутил, — безжизненным голосом прошептала, слыша стук собственного сердца.
— Ты знаешь, я не умею шутить.
«Знаю. Но в сердцах надеялась, что чувство юмора проснулось».
— А я…я не согласна.
— Согласишься. Извини, но в этот раз я выбора не оставлю.
Меня словно отключили.
Нет, я оставалась в сознании, но мысли замолкли, мозг словно перестал обрабатывать информацию, и…
Чувствовала мужские губы на шее, грубые ладони, бесцеремонно проникающие под полотенце и сжимающие ягодицы, но возразить, разозлиться или же заплакать…не могла.
«За меня всё решили», — наконец-то внесла вердикт.
5 ГЛАВА
Всю дорогу до загородной резиденции Стружинского ехала в молчании, все вопросы и слова Луциана игнорировала. Сложила руки под грудью, отвернулась к окну, и любовалась пейзажем, периодически вздыхая и поминая свою прежнюю жизнь. Но глубоко в душе теплилась надежда, что брат защитит, накостыляет этому наглому аристократу и для точности закопает, а лучше выбросит в океан к акулам, но тут уже проблема с перевозкой.
«И когда я успела стать такой кровожадной?», — удивлялась, но понимала, что это всё Луциан виноват.
А ещё удивлялась тому, что в паранджу не облачил. Когда он вручил мне в квартире картонный пакет с эмблемой известного бренда, на миг, как истинная девочка, даже обрадовалась, но стоило заглянуть внутрь и сначала обомлела. Нашла какой-то неприметный чёрный спортивный костюм, состоящий из свободных брюк-шароваров и похожей свободной кофты на молнии. Для меня это тихий ужас, на такие несуразные вещи, хоть какие бы брендовые они ни были, никогда не обращала внимания, а тут ещё и вынуждена была облачиться в это…убожество. Всё скрыто с головы до ног, а учитывая, что грудь у меня далеко не маленькая, а кофта свободная, то создавалось ощущение, что у меня ещё и живот имеется не хилый такой.
«Облачу Луциана в треники с вытянутыми коленями и полосатую майку-алкоголичку на пару размеров больше, ещё Дамиан фингал под глазом поставит для целостности картины», — от представленной картины кровожадно улыбнулась и неосознанно потёрла руки.
— Замёрзла? — услышала сбоку, но лишь быстро приняла прежнюю позу, претворяясь немой. — Ева, ты не сможешь игнорировать меня вечно.
«Не могу, но постараюсь».
Услышала тяжёлый вздох с водительского сидения, и вновь моё равнодушие. А ещё хотелось пересесть назад, пытаясь максимально отстраниться от Стружинского. Словно прочитав мысли, мужчина положил уверенно обжигающую ладонь на моё бедро, а меня вновь кольнуло, как от удара. Резко обратила внимание на руку, пытаясь одновременно понять две вещи: почему Луциан так наглеет, и почему я столь странно на него реагирую. Обычное касание, даже не к коже, но меня…ведёт опять не туда.