(Не)желанная невеста
Шрифт:
Перспектива стать пленницей собственной комнаты совсем не радовала девушку. К тому же, что скажет Джонатан узнай, что кто-то пометил его невесту как свою самку? И пусть оборотень, наверняка, не имел таких намерений. А, быть может, это был волк, которого спугнул тот мужчина… Теперь узнать что все же произошло, Селина никак не могла. Но факты все-таки говорили не в ее пользу.
Спрятав запястья за длинным рукавом и поправив складки на платье, Селина вышла к завтраку.
Жаль румянец ничем не убрать. Стоило вспомнить своего спасителя как к щекам приливала кровь. За прошедшее время неприятные воспоминания стерлись, оставив только горячие
Отбросить порочные мысли было непросто. Как и унять учащенное сердцебиение. В последнее время Селина все чаще фантазировала о подобном, и ей не нравилось это.
Но впереди Селину ждал очередной прекрасный день и целый список планов для его проведения, и испортить их могло разве что объявление войны Сантринийской империей, чему точно не бывать. И не для каких оборотней нет места ни в ее голове, ни в жизни.
Слуги не спеша сервировали стол, и ясное летнее утро не предвещало ничего необычного. Из раскрытых нараспашку окон доносились сладкие запахи цветущего сада. Цвели любимые розы юной леди. Этот сорт, с нежно-розовыми лепестками и молочно-белыми краями, посадила еще ее мать, а старый садовник мистер Джонсон продолжал за ними ухаживать особенно тщательно, в память о покойной хозяйке, а в прошлом году рассадил еще у самых окон малой столовой. Теперь здесь пахло как в Волшебном лесу, сказки о котором читала вместе с матерью Селина. Птицы, что соревновались в звонкости своих голосов, наперебой распевая только им известную мелодию, лишь добавляли утру капельку магии.
Широкие, громкие шаги донеслись с лестницы и Селина обернулась. Она смогла сдержать улыбки, когда в столовую вошел отец. Высокий, несмотря на солидный возраст строен и широк в плечах, в горделивой осанке природная выправка, которой позавидует любой военный. Забравшиеся в черную густую шевелюру седины и глубокие морщинки в уголках синих глаз, снисходительно смотрящих на всех, нисколько не уменьшали его мужской привлекательности.
Отец улыбнулся в ответ, увидев, что дочь, как всегда, на своем месте.
Слуга молча поклонился, встречая главу семейства Лонг, графа Вайтерлина, и отодвинул тяжелый стул, и только сейчас положил свежую газету для своего хозяина.
Старые заговорщики. Мистер Норс всегда помнит, что отец не любит, когда дочь узнает новости раньше него. Уже давно Уильям Лонг сговорился с мистером Норсом, отличающимся удивительной преданностью, прятать всеми силами от леди Селины труды журналистов Гронстера. И никакие взятки со стороны девушки не подкупили слугу.
— Доброе утро, папа, — пропела Селина, широко улыбнувшись. Настроение и вправду было чудесным.
— Доброе, дочь.
Подскочив с места, она подбежала и чмокнула отца в щеку.
От стопки блинчиков еще тянулся пар. Селина придвинула к себе пиалу с малиновым вареньем, прекрасно зная, что отец будет только с медом, как всегда.
Сегодня угощения поварихи миссис Джонсон, почтенной и уважаемой супруги садовника, казались особенно вкусными, и после пятого блина девушка потеряла счет съеденному.
— Селина, — строго остановил отец, когда она потянулся за очередным блинчиком. — Сама же потом будешь реветь перед зеркалом, когда новые платья не сойдутся.
Селина скривилась, вспоминая
К счастью для Селины, как приходили лишние сантиметры, также быстро и легко исчезали, стоило взять себя в руки и не соблазняться на сладости. Только то напряжение, что она испытывает вот уже на протяжении месяца, не способствовал «взятию себя в руки».
— Да, папа, ты прав, — неохотно признала она, и глотнула крепкого черного чая, надеясь, что это поможет от желания съесть еще один блинчик, щедро смазанный вареньем.
Не все покидают на лето душный и благоухающих совсем не самыми приятными ароматами город. Селине еще предстояло посетить заключительный бал и ответить на множество приглашений на музыкальные вечера, чаепития и прогулки в парк. И для этого всего она заказала целую кучу новых летних нарядов поддавшись веяниям Итэлейской и Сантринийской моды, ворвавшейся в Алтарию ураганом с приходом весны, и сменившей высокие воротники, полностью скрывающие декольте, на откровенные вырезы.
Эти летние деньки, что Селина проведет в Гронстере, последняя возможность пощеголять в шикарных нарядах вволю. На первые дни осени назначена свадьба, и, скорее всего, уже к следующему лету появится их с Джонатаном первенец и несколько лет девушке будет не до балов.
— Се-ли-на, — проговорил отец, уставившись немигающим взглядом в газету.
Девушка уже одного тона испугалась, решив сначала, что излишне расслабилась и отец считал эмоции. Волнение из-за появившейся метки никак не покидало Селину.
О, да, с папочкой обладающим даром эмпата шутки плохи. Но Селина всю жизнь учится держать свои эмоции при себе.
Когда граф Вайтерлин резко встал и, повернувшись к висящему на стене божественному лику Последнего (1), перекрестился, Селина испугалась еще больше, но в то же время расслабилась — значит, дело в статье, а не в ее шалостях.
Но отец никогда особо не верил в силы богов?
— В ч-чем дело, папа?
— Кристофер II скончался.
Селина встала вслед за отцом и повторила взмахи рукой, приложив указательный и средний палец ко лбу, а затем к губам, попросила у Последнего для покинувшего их короля мира в царстве мертвых.
Но это не столь шокирующая весть, правитель Алтарии давно болел, что в его возрасте совершенно, естественно, потому он и уехал из столицы раньше положенного.
Отец вернул хмурый взгляд к статье. И беспокойство дочери усилилось.
— Папа, там что-то еще? — потребовала Селина ответов. — Не томи.
— Да, — тяжело выдохнув и сев обратно, признался граф. — Король скончался два дня назад, медленно до столицы вести доходили, — проворчал отец, но потом продолжил, — одним из первых указов Кристофера III стал указ «об амнистии политических изгнанников»… А также указ «о свободе границ для оборотней». Вот же…, - выругался граф. — Это же целое ведомство по выдаче «пропускных грамот» упразднить придется.