Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова
Шрифт:
На основании действенной силы записанного слова, которая была рассмотрена выше, Бэйнс выделяет особый вид небесной книги – «книгу действия» [100] . Как таковых небесных «книг действия», по мнению Бэйнс, в иудейской традиции немного – к этому виду исследовательница относит книгу с семью печатями Откр 5: 1 и «письмо» из 23-й оды Соломона.
3.1.7. Свиток Иезекииля
Как известно, пророк Иезекииль был призван к служению особым образом: Бог даровал ему откровение в форме книжного свитка и повелел его съесть:
100
’«Book of action» (Baynes L. The Heavenly Book Motif… P. 54-57).
«Ты же, сын человеческий, слушай, что Я буду
101
Эта образность повторится в Откр 5: 1.
Образность этого отрывка отсылает нас к Иер 15: 16: «Обретены слова Твои, и я съел их; и было слово Твое мне в радость и в веселие сердца моего». В своем послушании Богу пророк находит свиток со словами горя сладким как мед (ср.: «было слово Твое мне в радость»). Слова Божии соединились со всем естеством Иезекииля, и после этого события пророк изрекал уже не свои слова, но слова, непосредственно исходящие от Бога. В Книге пророка Иезекииля «метафора приема текста внутрь очень ярко описывает призвание Иезекииля к пророческому служению» [102] . В символическом смысле соединение со свитком выражает внутреннее преображение пророка, который становится как бы «говорящей книгой», несущей всем глагол Божий.
102
Davis Е. F Swallowing the Scroll: Textuality and the Dynamics of Discourse in Ezekiel’s Prophecy. Sheffield, 1989. P. 37-41.
Образ свитка Иезекииля будет также рассмотрен в главе II настоящей работы, поскольку в 5-й и, особенно, в 10-й главах Откровения Иоанна Богослова его образность играет важнейшую роль.
3.1.8. Вывод: значение письменности для ветхозаветной религии
Для израильского народа была очень важна роль письменности как способа сохранения памяти на века и как свидетельства. В ветхозаветных Писаниях записана история рода человеческого, начиная с описания жизни первых людей, а также подробная история израильского народа.
В ветхозаветных книгах также присутствует много образов записанных текстов, происхождение которых непосредственно связано с Богом и которые обладают большой религиозной значимостью. Это Скрижали Завета, пророческие свитки и пр.
Данные записанные тексты несут на себе авторитет Бога, то есть являются выражением божественной силы и власти, божественного определения. Общие свойства письменности – сохранение памяти и свидетельство, примененные к религиозно значимым текстам, утверждали вечность и постоянство завета, заключенного между Богом и израильским народом, неизменность Божиих заповедей и божественных определений. По словам Нэджмэн, «письменные тексты понимались не только как записи свидетельств о заключенном завете, но сами становились свидетелями. Они выступали гарантами постоянства и неизменности обетований Завета» [103] .
103
Najman Н. The Symbolic Significance of Writing… P. 145.
Некоторым письменным текстам – пророческим свиткам – приписывалась особого рода действенность, а именно способность содействовать исполнению написанного. Посредством своей особой действенности и силы записанные тексты актуализировали пророчества о наказании и искуплении, гарантируя сохранность завета с Богом.
3.2. Образы небесных книг
3.2.1. Небесная книга жизни
В Ветхом Завете также нашли свое отражение иудейские представления о небесных книгах, существующих у Бога от вечности. Небесные книги не имеют физического воплощения, но они в высшей
В 32-й главе книги Исход содержится первое непосредственное упоминание о небесной книге в Ветхом Завете. Моисей обращается к Богу с молитвой об искуплении греха израильтян, нарушивших завет поклоняться единому Богу и поклонившихся золотому тельцу: «…о, Господи! народ сей сделал великий грех: сделал себе золотого бога; прости им грех их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал» (Исх 32: 31—32). Господь отвечает Моисею: «того, кто согрешил предо Мною, изглажу из книги Моей… и в день посещения Моего Я посещу их за грех их».
В данном отрывке эта принадлежащая Богу небесная книга прямо не называется «книгой жизни», но из контекста явственно следует, что она представляет собой список, в котором поименно записаны люди, принадлежащие народу Божию. В Библии также говорится, что у Самого Господа ведется список народа: «Господь в переписи народов напишет: “такой-то родился там”» (Пс 86: 6 [104] ). Стоит отметить, что в Исх 30: 11—16 Бог повелевает Моисею произвести перепись израильского народа, сопровождающуюся взиманием выкупа, – и непосредственно за этим эпизодом переписи, в Исх 32: 32, появляется небесная книга. Можно предположить, что находящаяся у Бога книга жизни является небесным аналогом списков верных иудеев, составленных Моисеем [105] . Из письменных текстов, бывших в употреблении в более поздние ветхозаветные времена, образ книги жизни можно соотнести со списками граждан, в частности списками городских жителей (исключение из таких списков влекло за собой лишение прав) [106] . Это важная параллель, поскольку в Откровении Иоанна Богослова записанные в книге жизни явятся гражданами эсхатологического града Небесного Иерусалима. В меньшей мере книгу жизни можно соотнести с родословиями [107] .
104
Текст псалмов цитируется по Синодальному переводу, выполненному с еврейского масоретского текста. Нумерация псалмов приводится по Септуагинте.
105
Кроме того, в качестве возможной параллели небесной книге жизни исследователи указывают образ, присутствующий в словах Авигеи царю Давиду: «Если восстанет человек преследовать тебя и искать души твоей, то душа господина моего будет завязана в узле жизни у Господа Бога твоего, а душу врагов твоих бросит Он как бы пращею» (1 Цар 25: 29) (См.: Brinktrine J. Eine biblische Parallele zum «Buche des Lebens» // Theologie und Glaube. Vol. 53. 1963. P. 130-131).
106
См.: Book //Dictionary of Biblical Imagery/Ed. L. Ryken, J. C. Wilhoit. Downers Grove, 1998. P. 114.
107
Многие исследователи возводят происхождение образа книги жизни именно к родословиям на основании того, что в послепленный период наличие имени в подобном списке имело практическое значение (Неем 7: 64). Однако присутствие имени в книге жизни определялось только делами человека, а не его происхождением, как в родословиях. Это принципиальное отличие позволяет не согласиться с суждениями о том, что родословия послужили прототипом для образа книги жизни (см.: Baynes L. The Heavenly Book Motif… P. 32—33).
Как и в Исх 32: 32, в Пс 68 также утверждается, что в книге жизни пишутся имена праведников, а грешники изглаживаются из нее: «Приложи беззаконие к беззаконию их, и да не войдут они в правду Твою; да изгладятся они из книги живых и с праведниками да не напишутся» (Пс 68: 28—29). Еврейский глагол ППа, так же как и греческий lb'§a/lbiqxo («изгладить», либо «стереть») обладает двояким значением: прямым и метафорическим. В прямом смысле он по преимуществу обозначает удаление записи из письменного документа, а в метафорическом – уничтожение и разрушение, гибель (см.: Быт 6: 7; 7: 4).
Итак, пребывание имени в этой небесной книге зависит от поступков человека. Если человек преступает завет с Богом, его имя может быть изглажено. Хотя в книге жизни не содержатся записи о поступках людей, именно от них зависит пребывание имени в книге жизни. В Книге пророка Иезекииля говорится, что лжепророки, «видящие пустое и предвещающие ложь», из-за своих злодеяний не могут быть внесены в список дома Израилева: «В совете народа Моего они не будут, и в список дома Израилева не впишутся, и в землю Израилеву не войдут» (Иез 13: 9).