Небесные творцы
Шрифт:
Всматриваясь в детали происходящего на экране монитора, Фраффин постепенно забывал о Следователе, он все глубже погружался в созерцание суетной жизни созданных им существ.
“Они имеют предел своей жизни, а мы не имеем, – думал Фраффин. – Парадокс: существа с ограниченным сроком жизни служат источником бесконечного развлечения для бессмертных. С помощью этих жалких существ мы отстраняемся от бесконечной цепи событий нашей собственной жизни. О, скука! Как ты опасна для бессмертных”.
– Как легко поддаются влиянию ваши создания, – заметил Келексел.
“Как
– У них сильные страсти. И страх. У них сильно развито чувство страха.
– Вам приходилось это наблюдать? – спросил Келексел.
– Разумеется!
“Как легко привести его в ярость”, – подумал Келексел.
– А что вы сейчас там видите? – как ни в чём ни бывало спросил он. – Это как-то связано с работой над сюжетом? Я не слишком докучаю вам?
“Он начал заглатывать наживку”, – сказал себе Фраффин, а вслух произнёс:
– Я только что начал работу над новой историей.
– Новая история? – недоуменно спросил Келексел. – Разве вы уже завершили военный эпос?
– Я прервал работу. Сюжет что-то не клеится. И потом войны начинают мне надоедать. А вот личные конфликты кажутся мне любопытными.
– Личные конфликты? – идея показалась Келекселу отвратительной.
– Да, интимные детали насилия. Немудрёно найти драматическую сторону в войнах и переселениях народов, в расцвете и падении цивилизаций и религий. А что вы думаете о небольшой истории, в фокусе которой оказывается существо, убивающее свою подругу?
Келексел покачал головой. Беседа принимала такой оборот, при котором он уже не мог контролировать ситуацию. Отказаться от продолжения военного эпоса? Начать новую историю? Почему? Тревожные предчувствия вернулись к нему. Не здесь ли скрыта та пружина, отпустив которую Фраффин нанесёт Чемам удар.
– Конфликт и страх, – сказал Фраффин. – Сколько впечатлений можно получить, наблюдая за их проявлениями!
– Да… да, действительно, – пробормотал Келексел.
– Я касаюсь нерва, – сказал Фраффин. – Здесь алчность, там желания, где-то прихоть и страх. Да, страх. Когда мои создания окончательно подготовлены, я бужу в них страх. И затем привожу в действие весь механизм. Они доводят себя до изнеможения! Они любят! Они лгут! Они убивают! Они умирают.
Фраффин улыбнулся, оскалив зубы. Сейчас он производил устрашающее впечатление.
– Ну, а самое приятное в этом, – добавил Фраффин, – самое забавное, что они считают, будто совершают все это сами.
Келексел заставил себя улыбнуться в ответ. Эта сторона историй раньше часто казалась ему смешной, но сейчас забавляла его гораздо меньше. Он проглотил слюну и произнёс:
– Но, такая история, не будет ли она… – Он замешкался, подбирая выражение, – … не будет ли она слишком… мелкой?
“Мелкой, – подумал Фраффин. – Ну и клоун этот Келексел”.
– Не сочтёте ли вы чрезмерным позёрством с моей стороны, – спросил Фраффин, – если, используя небольшой инцидент, я продемонстрирую безмерность
Он поднёс сжатый кулак к лицу Келексела и раскрыл ладонь:
– Я покажу вам кое-что, чем вы не обладаете – я покажу вам смерть.
Идея Фраффина показалась Келекселу отвратительной – грязное столкновение, убийство. Какая гнетущая мысль! Но Фраффин снова приник к сокрытому от посторонних взглядов экрану на своём пульте. Что же он там сейчас рассматривает?
– Я вижу, что злоупотребляю вашим гостеприимством, – сказал Келексел.
Фраффин поднял глаза. Болван сейчас уберётся. Хорошо. Далеко он не уйдёт. Сеть на него уже поставлена. Такая замечательная, зацепистая сеть.
– Мой корабль в вашем распоряжении, – сказал Фраффин.
– Прошу извинить меня, если я отнял у вас слишком много времени, – сказал Келексел, поднимаясь.
Фраффин поклонился и произнёс традиционную фразу:
– Что есть время для Чема?
– Время – наша игрушка, – отозвался Келексел. Он повернулся и двинулся к выходу, мысли его скакали. Было нечто угрожающее в поведении Фраффина. Скорее всего это как-то связано с тем, что он видел на экране. История? Но как может история угрожать Чему?
Фраффин подождал, пока дверь плотно закрылась за Келекселом, вернулся в своё кресло и снова приник к экрану. Там, на поверхности, под покровом ночи наступал час решающих событий.
Туземец, убивающий свою жену. Фраффин наблюдал, стараясь получше рассмотреть интересующие его детали. Объект женского пола, по имени Мёрфи, качающаяся окровавленная фигура в искусственном освещении. Она приносила свою жизнь на алтарь грозных авгуров, о существовании которых никогда не подозревала. Предсказания и тени наследственных богов больше не будут её тревожить.
Резким движением Фраффин отключил монитор и закрыл лицо руками. Смерть настигла несчастную. Получив необходимый импульс, сюжет будет развиваться дальше. Какая великолепная ловушка для Чема! Но кто в неё попадётся?
Странное чувство неожиданно овладело Фраффином. Он словно ощутил внутри себя шёпот миллионов голосов – голосов прошлого, которое не имело для него определённой точки отсчёта.
“Кем мы были когда-то?” – подумал он.
Это было проклятие Чемов – их жизнь не имела начала. Прошлое терялось где-то в тёмных провалах памяти, и приходилось постоянно прибегать к искусственным хранилищам-записям, в которых, конечно, было много неточностей.
“Что потеряно там, в нашем далёком прошлом? Проклятия забытых пророков? Мы поклоняемся созданным нами же богам. Как мы создавали этих богов? – размышлял Фраффин. – Не плюём ли мы на собственный прах, когда смеёмся над глупыми, послушными нашей воле, туземцами?”
В его преломлённом сознании неожиданно всплыли картины его собственного далёкого прошлого – точно алчные звери пылавшие в небе, которым он некогда владел, а он, смертельно испуганный, прятался от них. Так же неожиданно, как появились, эти образы исчезли. Он ошеломлённо смотрел на свои трясущиеся руки.