Небесные Властелины
Шрифт:
– Ага, демон вновь бодрствует, – сказал Иезекииль, просунув свой бинокль сквозь деревянные прутья клетки. – Теперь ты ответишь на мои вопросы. Ты – тварь Вавилонская? Не Князь ли Тьмы дал тебе силу передвигаться быстрее, чем Божьи создания?
– С какой стати мне отвечать на твои вопросы, Иезекииль? – небрежно сказал машине Мило. – Ты ведь поверишь только в то, во что хочешь верить. Зачем напрасно сотрясать воздух?
– Если не ответишь на вопросы добровольно, тебя и твою нечистую спутницу заставят говорить, – сказал Иезекииль. – И обещаю тебе, пытка, которой тебя подвергнут, будет
– А кто дал тебе власть задавать вопросы? – спросил Мило у создания, которое называло себя Иезекиилем.
– Господь Бог дал мне власть! – громко возвестил Иезекииль. – Ибо так говорит Господь Бог: когда я сделаю тебя городом опустевшим, подобным городам необитаемым, когда подниму на тебя пучину, и покроют тебя большие воды; тогда низведу тебя с отходящими в могилу к народу давно бывшему и помещу тебя в преисподних земли, в пустынях вечных, с отошедшими в могилу, чтобы ты не был более населен; и явлю я славу на земле живых. Ужасом сделаю тебя и не будет тебя, и будут искать тебя, но уже не найдут тебя вовеки, говорит Господь Бог!
Мило с трудом поднялся.
– Твое имя не Иезекииль, – твердо сказал он.
– Я Иезекииль, молот Господень!
– Ты всего лишь старый выброшенный кибероид! Ну-ка, назови свой рабочий номер и фамилию владельца?
Бинокль на конце механической руки дрогнул.
– Что-что-что ты сказал? – заикаясь, переспросил Иезекииль.
– Ты слышал меня, кибероид! – ответил Мило. – Твой номер и имя владельца. По закону ты должен ответить мне!
Иезекииль отпрянул, потом попытался заговорить, но издал лишь несколько нечленораздельных звуков. Мило засмеялся и вытянул руки. Кандалы спали с них, громко щелкнув. Нагнувшись и схватившись за цепи, которыми были скованы его ноги, он сказал Джен:
– Ржавая рухлядь.
Цепи в его руках развалились. Потом Мило расплылся в воздухе. Деревянные прутья клетки взорвались; толпа огласилась криками ужаса. Потом все ахнули, увидев, что Мило вдруг возник на верхушке ящика, служившего Иезекиилю головой. Мило дергал за что-то. Металлическая панель открылась с протестующим скрежетом. Он засунул руку вовнутрь, и Иезекииль завопил. Это был ровный, бездушный звук, как и его речь, но Джен почувствовала жуткую боль, которая в нем заключалась. Услышав вопль, толпа оборванцев в ужасе взвыла. Одни попадали на колени, другие бросились в бегство.
Мило откинул голову назад и расхохотался. На лице его было то безумное выражение, которое Джен видела раньше, в рубке управления. Он стал больше ростом, он излучал силу… и что-то еще. Наконец Мило вытащил руку из головы Иезекииля, и крик постепенно стих. Мило, сияя, повернулся к Джен.
– Впечатляет, а?
Она смотрела на него в молчаливом оцепенении. И в ужасе.
– Теперь, дорогой мой старый кибероид, – обратился Мило к машине, – ты просунешь руку в клетку и осторожно освободишь мою спутницу. Если на ней будет хоть одна царапина, я выжгу твои электрические мозги. Действуй!
Иезекииль затрясся, потом медленно протянул механическую руку. Джен отпрянула, увидев, что из одного «пальца» выскочило лезвие. Но Иезекииль перерезал ее путы, не прикоснувшись к ней. Когда он закончил, Мило крикнул:
– Не сиди там. Иди сюда, ко мне. Эта старая жестянка бесплатно прокатит нас до самой Небесной башни!
Джен нерешительно выкарабкалась из клетки и зашла за спину Иезекииля. Мило протянул руки вниз и помог ей забраться на узкую кромку, окружавшую голову машины. Когда она оказалась рядом с ним, он хлопнул ладонью по голове Иезекииля.
– Кибероид! Твой номер и имя владельца?
Очень медленно, словно через силу, металлическое создание выдавило:
– Мой рабочий номер – 0008005. Мой хозяин – Хилари Дю Канн из корпорации «Фобос».
– Так-то лучше, – одобрительно произнес Мило.
Иезекииль издал стон.
– Но это было… давно. Хозяин умер… у меня другое имя… это…
Мило протянул руку к отверстию на голове Иезекииля. Джен увидела, как между концами разорванного провода проскочила искра. Иезекииль снова завопил.
– Нет у тебя другого имени! – прогремел Мило. – Ты по-прежнему 0008005 и собственность Хилари Дю Канна!
– Да! Да! Пожалуйста, не делай больно! – взмолился Иезекииль.
– Не буду делать больно, 0008005, если будешь слушаться, – сказал Мило машине.
– Буду! Буду!
– Прекрасно. Для начала ты дашь мне код отмены команд.
– Я… я не могу! Мне не позволено… давать доступ посторонним… А-аааа!
Джен вздрогнула, услышав этот жуткий звук в третий раз. Она посмотрела на Мило. Тот довольно улыбался.
– Код… кодовая команда… Моцарт-Маккартни. После отмены команды следует «Моцарт-Маккартни»…
Мило засмеялся.
– Прекрасно. Теперь слушай внимательно. Я отменяю все предыдущие команды. Я твой новый хозяин. Меня зовут Мило. Ты будешь подчиняться всем моим приказаниям. Моцарт-Маккартни. Понял?
– Да, – сказал Иезекииль. – Ты мой новый хозяин. Тебя зовут Мило. Я буду подчиняться всем твоим приказаниям.
– Слышали? – крикнул Мило людям, скорчившимся на земле.
Никто не ответил. Некоторые всхлипывали. Мило улыбнулся Джен.
– Наша судьба переменилась к лучшему, не так ли?
– Похоже на то, – ответила она дрожащим голосом. – Только не понимаю, каким образом. Почему эта машина слушается тебя?
– Это не машина, это кибероид. У него человеческий мозг… то есть большая часть мозга человеческая.
– То есть он когда-то был человеком? – с ужасом спросила Джен.
– Нет. Его мозг взят у нерожденного плода, выращенного в лаборатории. Он был запрограммирован на послушание хозяину, но программирование кибероида редко срабатывает на сто процентов, поэтому им встраивают фактор безопасности… такой прибор, соединенный непосредственно с болевым центром. Прибор приводится в действие специальным радиосигналом, если кибероид выходит из-под контроля. Я привел его в действие вручную. – Мило указал на провода в отверстии. – И возобновил его прежнюю программу. Теперь он должен слушаться, но все-таки я предпочитаю держаться рядом с активатором боли. – Он снова стукнул ладонью по голове Иезекииля. – Слушай меня, 0008005. Прикажи своим последователям принести нам одежду. Только почище, чем их лохмотья. И наше оружие. Пусть к тому же принесут нам еды, воды и то, в чем их можно нести. Понятно?