Небесный охотник
Шрифт:
Увидев, что гроб пуст, он выругался. Я вздохнул с облегчением.
— Он, должно быть, рассчитан на очень крупного человека, — отметила Кейт.
— Или на двоих, — добавил я.
О более просторном гробе нельзя было даже и мечтать. Он был обит красным шелком и выглядел заманчиво удобным.
— А это для чего? — спросил я, поскольку на внутренней стороне крышки, неподалеку от того места, где должна была оказаться голова покойника, находилось множество всяких механических штук.
«Устройство для подачи сигналов из могилы», —
— Это кем же надо быть, чтобы изобретать такое? — сказал я.
— Судя по тому, что я читала, он был не вполне нормален, — объяснила Кейт. — У него был навязчивый страх оказаться похороненным заживо. У этого есть какое-то научное название, но я забыла.
— Думаю, я понял, что это такое. — Я кивнул на длинное тонкое сверло. — Этим можно просверлить отверстие. Наверно, его можно вращать с помощью вот этих ручек, и так до тех пор, пока не пробуравишь землю до самого верха.
— И посмотрите, — добавила Кейт, — вот раздвижная дыхательная трубка, которую можно просунуть в это отверстие. И тогда не задохнешься.
— И перископ! — указал я. — Чтобы не пропустить ничего интересного.
— Есть даже небольшая сирена, чтобы подать сигнал! — восхищенно сказала Надира.
— Надеюсь, достаточно громкий, — заметила Кейт.
Я дотянулся и сжал резиновую грушу.
Пронзительный рев заставил нас всех подскочить.
В ушах у меня зазвенело. По просторам грузового отсека пошло перекатываться эхо.
Дорье сурово посмотрел на меня.
— Если здесь можно было пробудить нечто ото сна, то это сделано.
— Да, — сказал Хэл, — я уверен, что эта могильная сирена помогла бы старику Грюнелю. Конечно, она может пригодиться лишь при условии, что родня действительно опечалена вашей смертью. Могу себе представить и такую картинку: «Ну, слава богу, наконец-то мы избавились от этой старой коровы! Тууу тууу!Что это за звуки? Кажется, это из её могилы! Тууу тууу!Что ж, пошли по домам, пожалуй?»
Я улыбнулся, но смеяться не стал: достаточно было того, что это сделала Кейт, а мне невыносимо было слышать её смех, адресованный Хэлу. Ему же ужасно понравилась собственная шутка, и, пока мы продолжали обследовать мастерскую, он время от времени издавал громкое тууу тууу!
— Что такое френология? — спросила Надира, вглядываясь в табличку на очередном странном приспособлении. Это было что-то вроде будки без боковых стенок с табуреткой внутри; прямо над головой находилось нечто, больше всего похожее на гигантского механического паука. У паука было множество суставчатых ног, заканчивающихся штангенциркулями.
— Френология? — переспросила Кейт, подходя поближе. — Это изучение формы головы человека. Некоторые считают, что все эти шишки и наросты говорят очень о многом.
— Например?
— Ну, интеллект, потенциальные возможности добиться успеха, бесстрашие, скрытность, верность и так далее.
Я потрогал пальцем острые концы штангенциркуля.
— Не хотел бы я, чтобы мою голову измеряли такими
— Не сомневаюсь, — саркастично бросила Кейт.
— Хватит с меня этих игрушек господина Грюнеля, — заявил Хэл. — Пошли дальше. Не думаю, что мы найдем здесь что-нибудь ценное.
— А это? — Я кивнул на огромное подобие телескопа в дальнем углу.
Мы подобрались поближе. Высокие изогнутые окна вдоль наружного борта совершенно заледенели, но, хотя сквозь стекла и не было ничего видно, они пропускали достаточно дневного света, так что мы смогли выключить фонари, чтобы поберечь батарейки.
Механизм Грюнеля возвышался над нами футов на двадцать. Наверху вокруг него шел помост, с пола мастерской туда вели металлические винтовые лесенки. Основание сооружения напоминало огромный паровой котел, с путаницей медных трубок, множеством красных кранов и всяких приборов. От верхушки под углом отходил здоровенный металлический цилиндр, упирающийся в корпус корабля и выведенный наружу через специальное окно. Конструкция словно вглядывалась в небо, но при этом ни с кем не делилась своими наблюдениями, поскольку нигде не было ничего похожего на окуляры.
В отличие от прочих, на этом сооружении этикетки не было.
— Никогда не видела ничего подобного, — сказала Кейт.
— И я тоже, — заметил Дорье.
— Раз непонятно, что это, так и бог с ним, — бросил Хэл.
— Вы же знаете, он был великим изобретателем, — обратилась к нему Кейт. — Это может быть что-то замечательное.
— Пятьдесят долларов у сборщика металлолома, — фыркнул тот, уже отходя прочь.
Я надеялся, что Кейт отметила дурацкое поведение Хэла. Конечно же, теперь она должна понять, что, несмотря на всю свою учтивость, Хэл не разделяет её энтузиазма насчет высокой науки. В таком настроении, как сейчас, он вполне способен заявить, что из «Моны Лизы» получится неплохая мишень для метания дротиков.
Но я понимал также, что он прав. Мы не сможем забрать эту штуку с собой, поэтому нет никакого смысла тратить время и ломать над ней голову. Мы ищем нечто другое, холодное и конкретное: золото. Я уже повернулся уходить вслед за Хэлом, потом остановился и оглянулся на длинный ряд окон от пола до потолка.
Теперь, когда мы были так близко от них, я понял, что они не вделаны в корпус корабля, а отстоят от него на несколько футов вглубь помещения. Я шагнул к окну и, процарапав глазок в толстом слое льда, прильнул к нему.
Видно было совсем немного, но я сумел разглядеть помещение, явно расположенное между окнами и бортом, в котором, в свою очередь, тоже находятся окна из армированного стекла от пола до потолка. Помещение было неглубоким, не больше шести футов, но уходило в обе стороны за пределы видимости, и потолок его я тоже не мог разглядеть. Что там на полу, сказать было трудно, таким толстым слоем льда и инея он был покрыт. Я мельком заметил несколько длинных прядей чего-то похожего на полусгнившие кукурузные стебли или, может, на сброшенную змеиную кожу. Потом глаза мои остановились на каком-то маленьком белом предмете, вмерзшем в лёд. Это явно было похоже на клюв.