Небо над дорогой
Шрифт:
Высунулась в иллюминатор:
— Извините, ДядьЗелёный! Я не специально!
Иван ей только пальцем погрозил.
Энерговвод оказался смонтирован внутри опорной конструкции, на которой лежит дирижабль, и, не зная, что искать, я его просто не замечал. Ну, торчит на одной из ферм чёрный конус. Мало ли, что это. Но если ферму повернуть на оси, то он входит в приёмное отверстие гондолы, как тут и росло.
— Я, кажется, нашёл, — крикнул снизу Артём.
Он после завтрака отправился осматривать
— Что-то есть, — подтвердил Иван, разглядывая тёмно-серое стекло индикатора. — Не так чтобы много, но и не совсем пусто, как я опасался. Вот этот рычаг, я думаю…
К обеду начал темнеть и индикатор в гондоле. Уж не знаю, что за «тёмная энергия» содержится в энерготанках, но сейчас она понемногу переливалась в наш.
Неугомонная Василиса нашла, как опустить грузовой трап главной гондолы, но моя тайная надежда, что туда можно будет закатить паровик, не оправдалась. Слишком он большой. Ну, или проём маленький. Не грузовой этот дирижабль, всё-таки. А вот УАЗик, пожалуй, вошёл бы. Жалко его.
— Закончили, отсоединяй! — крикнул Иван в иллюминатор, и я повернул ферму, отводя конус энерговвода.
— Много получилось?
— Тут не поймешь, я не знаю цену деления. Навскидку — процентов пятнадцать от максимума. Чёрт его знает, много это или мало…
Надписей на консоли управления нет, не считали здешние инженеры это нужным. Видимо, не предполагали появления за штурвалом людей, не знающих, что тут к чему. Но я давно уже разобрался, отследив управляющие шины по маркировкам и группам. Вот этот рычаг дает питание на машину привода главного вала.
— Крутится, крутится! — закричала карманная рация Васькиным голосом. — Пошёл момент!
Этот — регулирует её обороты. Что она там крутит в центральном баллоне — так и не знаю. Благодаря прихваченным Иваном инструментам, я снял технический люк и залез внутрь — но не понял ровно нихрена. Церковный орган, срощенный с авиатурбиной и кузнечными мехами. На вид всё было столь же совершенно, сколь и непонятно, и я просто тихо вылез обратно. Будет досуг — буду изучать.
Панель под руками вздрогнула.
— Смотрите, смотрите! — закричала в рацию оставшаяся в машинном отделении Василиса. — Выйдите на галерею, гляньте!
Мы пробежали по коридору и высыпали на открытую палубу вокруг гондолы. Я не сразу понял, что так удивило девочку, но Артём сказал:
— Он разве такого цвета был?
Дирижабль, до сего момента снежно-белый, теперь сиял, как полированный металл, слегка переливаясь оттенками от тёмно-бронзового до начищенного серебра. Перья руля то темнели, то становились полупрозрачными.
— Что там у вас? — спросил в рацию оставшийся за штурвалом Иван.
— Чудеса эстетики, — ответил я, — корпус обрёл модный цвет «металлик».
— А отрыв-то
Тьфу ты, забыл про самое главное. Подошёл к месту, где ферма обвязки баллона опиралась на ложемент ангара.
— Есть, есть отрыв! — между ними теперь можно было провести рукой, что я не без опасения и проделал.
Аппарат висел в воздухе, имея нулевую плавучесть относительно атмосферы.
— Осторожно, я сейчас моторы опробую. Возьмитесь там за что-нибудь.
Светлана увела Лёшку внутрь, а мы с Артёмом ухватились за комингс двери галереи. Двухлопастной пропеллер левой моторной гондолы дёрнулся, провернулся и вдруг сорвался в бешеное вращение, сливаясь в мерцающий круг. Заревел воздушный поток, сдувая мусор и пыль со смотровой палубы, дирижабль чуть дёрнулся вперёд, снова налегая на фермы.
— Воу-воу, полегче! — заорал я в рацию, перекрикивая шум.
Пропеллер замедлился, замерцал, проявляясь, и, сделав несколько оборотов, встал.
— Рули смотрим! — сказала рация.
Хвостовые перья плавно и беззвучно пошли вбок.
— Привода работают! — доложила из машинного Василиса.
— Есть перекладка влево! — сообщил я.
— Горизонталь смотрим, команда! — Иван как-то незаметно принимал на себя капитанские обязанности. Я не возражал, командовать — не моя стезя.
— Есть привода!
— Есть перекладка!
— Ну что же, команда, — подытожил Иван, когда мы собрались в кают-компании. — Поздравляю! Причальные и доковые испытания проведены успешно. Следующий этап — ходовые. В этой связи я принимаю на себя обязанности шкипера!
Он торжественно водрузил на голову фуражку с высокой тульей, которую мы нашли в одной из кают. На её «крабе» красовалась та же эмблема, что на верхнем хвостовом пере дирижабля — вписанный в шестерёнку микроскоп с буквами «РК».
— Возражения?
— Нет-нет, поздравляю с возвращением к капитанству, — ответил я.
— Сергей, позывной «Зелёный», назначается на пост бортмеханика.
— Служу… э… чему-нибудь, — озадаченно ответил я.
— Артём, позывной «Писатель», назначается на пост штурмана-навигатора.
Артём молча кивнул.
— Василиса, позывной «Васильиваныч», назначается вторым механиком с обязанностями «на подхвате везде».
— Ну, паап! Анекдоты про Чапаева устарели задолго до моего рождения!
— Алексей, позывного по малолетству не имеющий, назначается юнгой с обязанностями самообразования.
— Так точно, капитан! — отрапортовал мальчик. — А можно я буду ещё немножко пилот?
— По мере допуска к штурвалу в присутствии других членов команды.
— Светлана, позывной «Жена», назначается замкомом по хозделам с обязанностями кока по возможности, а также суперкарго в перспективе.