Небо над дорогой

Иевлев Павел Сергеевич

— Кот, позывной «Изюм», назначается корабельным котом с обязанностью контрмышиной деятельности.

— Мря, — согласился кот.

— Эли… — капитан задумался, — ну, пусть для красоты пока побудет.

Эли маякнула импульсом эмоционального одобрения. Не имеет ничего против красоты.

— Теперь важное! — постучал кружкой по столу Иван. — Поскольку название на корпусе не обнаружено, равно как не найдено никаких судовых документов, наш корабль пока является безымянным. Это, дорогая команда, совершенно недопустимо. Поэтому объявляется конкурс на поименование дирижабля.

— Нет! — остановил он раскрывшую уже рот Василису. —

Первое, что пришло в голову называть не надо. Подумайте хорошенько, имя для корабля — это важно!

Ну да, мне пока только «Небесная залупа» на ум пришла. За форму баллона. Но я не силён в брендинге. Как по мне, именовать стоит предметы, существующие более чем в одном экземпляре, чтобы отличать один от другого. А дирижабль этот, вполне возможно, единственный на весь Мультиверсум остался.

Створки ангарного купола должны раскрываться, как раковина. Весит эта конструкция из стекла и металла немеряные тонны, не открывалась бог знает сколько. К счастью, здешние конструкторы были поклонниками стиля «просто, как кирпич, надёжно, как топор». Пришлось полазить и поразбираться, но решение оказалось восхитительное — гидронагружаемые противовесы. Водяные баки, подвешенные на рычагах. Достаточно было найти нужный вентиль — и вода зашумела, неспешно наполняя емкости. Подозреваю, что раньше это происходило как-то быстрее, но напор в магистрали уже не тот. Ничего, и самотёком наберётся. А пока мы с Артёмом и Иваном сидели на галерейке гондолы, морально готовясь к взлету. Ну, то есть, чай пили, в общем.

— Сначала погоняем в разных режимах, — разъяснял порядок ходовых испытаний наш новоназначенный капитан. — Надо понять, как он управляется на ходу, какую скорость даёт, какую высоту набрать может.

— Сильно затягивать тоже не стоит, — отвечал Артём, — время уходит, а у меня — особенно быстро.

— Да и продуктов у нас немного, — добавил я. — Пройдёмся над джунглями туда-сюда, и на Дорогу. Заберём моих, найдём срез побезлюднее — и там хоть высший пилотаж изучать будем.

— Эй, на дерижопеле! — послышался знакомый женский голос снизу. — Гостей принимаете?

— Ольга? — удивился Артём.

— А ты думал, бывший дорогой, я тебя не найду?

Мы перемигнулись с Иваном и он, сидевший ближе всех к комингсу, быстро ушёл в гондолу, благо снизу его было не видно.

— Послушайте, молодые люди, вы, кажется, приняли мою доброту за слабость. Артём, я не стала тащить тебя на трибунал, который ты заслужил. Сергей, я не стала выгонять тебя из башни, которую ты присвоил. И что же? В благодарность вы похищаете главного механика с семьёй и собираетесь угнать у нас дирижабль. В Совете с меня уже смеются, хотя должны писаться.

— Здравствуйте, Ольга Павловна, — припомнил её отчество я, — хорошо ли добрались?

Внизу рядом с ней стояли Борух с неизменным пулемётом, Андрей с кислой физиономией и Марина, которая бывшая «Третья», — с таким видом, как будто оказалась тут случайно.

— Вашими молитвами, Сергей. Благодарствуйте на добром слове. А теперь опустите, пожалуйста, трап.

— Привет, Марин, — сказал я, игнорируя ответ, — а Македонец где?

— Ранен. И «Тачанка» повреждена. Неудачный выход. Так что я пока с ними.

— Привет

ему и мои наилучшие пожелания.

— Трап! — напомнила Ольга.

— Ольга Павловна, знаете, что погубит вашу Коммуну? Не Комспас, нет. Жадность. Неумная жадность и привычка считать своим всё, на что взгляд упал.

— Сергей, мне плевать на ваше мнение. Опустите трап.

— Да, привычка плевать на чужое мнение тоже. Вы фактически взяли в плен Ивана, который попал в Коммуну случайно и не по своей воле. Вам было плевать на его мнение, а теперь вы удивляетесь, что он сбежал.

— Я не удивляюсь. Я пришла его вернуть. Он носитель критически секретной информации.

— На него и его семью вам плевать?

— Да. Общество выше личности. Вы опустите трап, или нам начинать стрелять?

— Ольга, вы сами себя слышите? Вы готовы убивать женщин и детей ради своих целей?

— Это цели Коммуны. И да — готова. Идёт война, и с предателями поступают по её законам.

— Иван — не предатель, он фактически похищен Коммуной и насильно принуждён к труду на её благо. Артём не дезертир, а человек, попавший к вам случайно и не сразу разобравшийся. Башня — не ваша, она построена за столетия до появления вашей жадной компашки. Дирижабль не ваш, а просто стоит на ограбленном вами чужом заводе. Даже название «Коммуна» не ваше, а присвоено ради краденой чужой репутации. Настоящая Коммуна снабжала Мультиверсум энергией, а не мародёрствовала, не грабила и не тащила всё, что гвоздями не приколочено! Знаете, Ольга, я начинаю в чём-то понимать Комспас.

— Отличная речь, Сергей, — спокойно ответила она, — а теперь опускайте трап. Борь, прострели им чего-нибудь для начала.

— Борис, это плохая идея, — сказал Артём.

— Тём, я давно выбрал сторону, ты знаешь. Эти разговоры за всё хорошее — в пользу бедных. Извини, дело военное.

— Я не об этом. Видишь, он цвет меняет?

Обшивка дирижабля начала отливать тёмным серебром, по рулям побежали волны полупрозрачности. Иван запустил ходовую машину.

— Ну.

— Корпус под нагрузкой. Если в него сейчас неудачно попасть, он взорвётся так, что разнесет здесь всё к чертям на километр в окружности.

— Он блефует, Борь.

Пулемётчик с сомнением поглядел на Ольгу, потом на дирижабль. В ангаре раздался громкий треск. Что-то основательно бумкнуло, сотрясая пол.

— Это ещё что? — спросила Ольга.

Никто ей не ответил. Створки купола вздрогнули и с тяжким скрежетом стали расходиться. С них посыпались вниз пыль и мусор. Вода в противовесы набралась.

— Плевать, я рискну, — сказала Ольга и подняла свою винтовку.

— Чёрта с два, — сказал внезапно Андрей и направил на неё пистолет, — опустите оружие все.

— Вот сейчас не понял, — сказал Борух, но пулемёт опустил.

— Зелёный, забери мою семью, слышишь?

— Обязательно, — пообещал я.

— Оль, можно я его, наконец, пристрелю? — спросила Марина. — Давно пора же.

Дирижабль плавно пошёл вверх, мы с Артёмом медленно отступали к двери гондолы.

— Тут кто-нибудь кроме меня думает не жопой? — возмущённо закричала Ольга. — Вы понимаете цену вопроса?

Взревели пропеллеры, и я не расслышал ответ. Вроде бы внизу хлопнул выстрел, а может, и не один — но я уже задраил дверь, притянув её рычагами фиксаторов. Под ложечкой неприятно ёкнуло — сработали резонаторы. Иван не стал дожидаться, пока кто-нибудь пальнёт по нам, и ушёл на Дорогу.