Небо в рублях
Шрифт:
На улице лил не предсказанный синоптиками дождь, зонтик я оставила в «Пежо», а машину пришлось припарковать на соседней улице, потому что возле Светкиного подъезда места не нашлось.
Ругая себя за непредусмотрительность, я побежала к автомобилю под потоками ливня. Через секунду на мне не осталось ни одной сухой нитки, по лицу, смывая макияж, текли струи воды, волосы, заботливо уложенные в аккуратную прическу, прилипли к голове. Мне стало смешно: ну и ну, сходила к специалисту мирового класса! Весь Светкин труд насмарку!
Злость
– Ай… бонт… конт… донт…
– Простите, не понимаю, – отозвалась я, – спасибо вам за внимание.
– Вы говорите по-русски? – изумился швейцар.
Я тоже удивилась. А отчего это он поражается? Мы находимся в Москве, не в Париже или Нью-Йорке, ясное дело, что основная масса прохожих болтает на языке Пушкина и Гоголя.
– Я москвичка.
– Да, да, конечно. Вы так промокли!
– Дождь идет.
– И руки испачкали.
– Действительно.
– Заходите в наш ресторан, приведете себя в порядок в туалете, – заботливо предложил дядька.
– Огромное спасибо, – улыбнулась я.
– Вот сюда, налево… Видите дверку? Давайте открою, – не успокаивался мужчина.
Сообразив, что швейцар рассчитывает на чаевые, я кивнула и сказала:
– Сейчас приведу себя в порядок и отблагодарю вас.
Дядька расплылся в улыбке.
– Я вовсе не из-за денег, просто мне всегда очень нравились такие, как вы!
Я смутилась. Всегда, слыша комплимент, я начинаю вести себя совершенно по-идиотски – хихикаю, краснею. Согласитесь, странная реакция для дамы, трижды побывавшей замужем.
– Просто мечта с такой, как вы, вечерок провести, – не успокаивался мужчина. – Может, оставите телефончик?
Я заморгала. Ко мне давным-давно не приставали столь откровенным образом! Конечно, следовало возмутиться, поставить наглеца на место, но, если быть честной, неожиданно мне стало очень приятно. Значит, я еще не вышла в тираж и вполне способна привлечь к себе мужское внимание.
– Я недавно с китаянкой познакомился, – вдруг признался привратник. – Тоже экзотика, но не то. Мечтал о вас! Даже английский выучил!
Последнее замечание показалось мне более чем странным. При чем тут язык Шекспира? Выходит, мужчина принял меня за англичанку? А что, я действительно напоминаю внешне жительниц туманного Альбиона: белая кожа, голубые глаза. Кстати, французы, уловив в моей речи некий акцент, спрашивают:
– Вы из Нормандии?
И, услышав заверения, что я не родилась в этой провинции Французской Республики, моментально восклицают:
– Значит, англичанка!
– Колер волос у
Я кокетливо улыбнулась.
– Только что покрасила! От природы я совсем иная.
– Ясное дело, – закивал швейцар. – С вашим цветом кожи такой шевелюры никак не может быть. Выглядит слегка странно, но… очень оригинально!
– Вы находите?
– Да, притягивает взор!
– Спасибо.
– И молодит.
Я засмеялась:
– Правда?
– Конечно. Хотя вам пока не надо никаких ухищрений, небось и тридцати не исполнилось. Так дадите телефончик?
Я совсем не собиралась заводить в ближайшее время романов, да еще со швейцаром ресторана, но он был так мил… И, похоже, я произвела на него сногсшибательное впечатление. Право, приятно сознавать себя женщиной, при виде которой представители противоположного пола приходят в экстаз.
– Вы – мечта моего детства, – продолжал привратник. – К тому же еще и россиянка… Дайте телефон, умоляю!
– Сначала умоюсь, – улыбнулась я.
– Конечно, конечно! Сюда, осторожно, не споткнитесь.
Ощущая себя царицей Савской, я вплыла в санузел, приблизилась к раковине, включила воду, машинально глянула в большое зеркало и завизжала.
Те, кто не первый раз встречается с госпожой Васильевой, хорошо знают: я не истеричка. Но сейчас я орала, не в силах захлопнуть рта, и слава богу, что на мой вопль не сбежалась вся местная тусовка. Впрочем, любая женщина отреагировала бы так же, увидав в зеркале абсолютно черное лицо с ярко-красными губами и белые-белые, словно сахарная пудра, волосы, стоявшие дыбом.
Мне потребовалось несколько минут, чтобы сообразить: негритянка с шевелюрой больной болонки – это я. Но не раньше, чем мои дрожащие пальцы ощупали щеки, лоб, подбородок. Я наморщила нос и высунула язык – отражение послушно повторило мои мимические упражнения. Нет, это правда я! Но что произошло?
Стараясь сохранить трезвость ума, я внимательно всмотрелась в зеркало. Минуточку! Я ведь сегодня вышла из дома в нежно-розовой кофточке… Так отчего же она сейчас серо-буро-малиновая, а? И тут я все поняла.
Светка выкрасила мои волосы в цвет вороньего крыла, но, очевидно, не была уверена в стойкости средства, то-то она на мой вопрос: «Как долго продержится краска?» – брякнула: «Если не мыть голову, то год». А почему не следовало мочить волосы? Да потому, что от воды краска мигом слезает! Я попала под сильный ливень, волосы начали стремительно терять приобретенный цвет, черная жидкость потекла по лицу, по кофте, и получилось… Тихий ужас, вот что получилось!
В жутком потрясении я набрала пригоршню жидкого мыла и принялась тереть лицо. Процедуру пришлось повторить не один раз, прежде чем кожа потеряла откровенную черноту, теперь она имела лишь серый, землистый оттенок – я походила на человека, перенесшего тяжелейшую операцию.