Нечаянный тамплиер

Ангелов Августин

— Ты как, Грегор? Что-то хмурый какой-то. Голова, наверное, болит? — поинтересовался Тобиан.

— Так и есть, — ответил Гриша. И добавил:

— А ты как думаешь? Конечно, будет голова еще долго болеть, раз череп мне чуть не раскололи.

— Там сержанты к барбакану трофеи от водопоя притащили. Пойди, возьми свою долю, а то забудешь. Ты же такой забывчивый теперь, после удара, — усмехнулся Тобиан.

— Спасибо, брат, что напомнил, — поблагодарил Григорий и отправился в сторону барбакана.

Он обратил внимание, что разрушенный замок быстро наполнялся жизнью. Хозяйственные сержанты прихватили от водопоя все, что могли. Они освежевали лошадей, убитых

в стычке, а тех, которые оказались ранены, изловили и привели с собой. И теперь запас конины позволял отряду долго держать оборону. К тому же, к седлам сержантов были приторочены и тюки с прочей провизией, а отдельные лошади везли даже раскладные палатки-шатры. Эти разноцветные матерчато-палочные конструкции уже начинали расставлять некоторые сержанты, пока другие их сослуживцы занимались обслуживанием коней.

Те сержанты, которые таскали воду из ручья и постепенно наполняли большое каменное углубление, выдолбленное прямо в скальном основании в глубине замкового двора и называемое цистерной, тоже работали со знанием дела. Воду они не таскали вручную, а перевозили, перекидывая большие кожаные бурдюки, связанные вместе попарно, через лошадей. Возле того места, где когда-то находились крепостные ворота, на каменной площадке уже разложили трофеи. А рядом с их кучей суетился полноватый и уже знакомый Григорию сержант Жюсьен.

— С вашего мертвеца, мессир, мы сняли кольчугу, шлем, пояс и кинжал, а еще палица есть, которой вас ударили, — поведал толстячок.

— А кошелек? — спросил Григорий, подумав, что наличные деньги ему совсем не помешают.

Толстячок потупил маленькие желтые глазки хитреца и пройдохи и тихо проговорил:

— Но, мессир Рокбюрн, есть же договоренность, что братья-рыцари не оскверняют себя прикосновением к трупам неверных, а трофеи собираем мы, сержанты, за что и получаем плату в виде кошельков убитых врагов.

— Ладно. Давай сюда хотя бы то, что перечислил, — снисходительно проговорил Гриша, подумав, что и лошадь убитого хитрый сержант, похоже, прикарманил. Но, поскольку подробности боя никак не вспоминались, настаивать на наличии коня у поверженного противника Родимцев не стал. Впрочем, он вроде бы заметил на пальце убитого большое золотое кольцо, когда вытаскивал меч из трупа. Но это тоже не точно, потому что, когда очухался, было не до внимательного рассматривания мертвых. Потому, на первый раз пройдоху-трофейщика Гриша простил.

Сержант нагнулся и поднял с земли увесистый сверток. Трофеи Жюсьен завернул во вражескую кольчугу.

— Кстати, а что с моим шлемом? Вы выправили его? — поинтересовался Григорий.

— Вон, прямо сейчас Дюбуа занимается, — сообщил сержант.

И действительно, шагах в двадцати развернулась походная кузница. Низкорослый, но широкоплечий парень на небольшой наковальне правил молотком тот самый шляпообразный шлем, который спас жизнь Грегору в стычке. В этот момент Родимцев внезапно осознал, что тот прежний владелец шлема все же, наверное, погиб, раз теперь на его месте неведомыми путями Мироздания внезапно оказался сам Гриша. А, может быть, он тоже просто переместился таким же образом, как и Григорий, попав куда-нибудь в другую эпоху в тело кого-нибудь еще? Кто знает?

— Готово. Возьмите ваш шлем, мессир Рокбюрн, — проговорил кузнец приятным баритоном, протягивая выправленную каску-шляпу Григорию.

Гриша подумал, что надо бы парня как-то отблагодарить и отдал ему трофейную кольчугу. Впрочем, она бы все равно не налезла, будучи меньше на пару размеров. Да еще и в крови вся испачкана. Кузнец же подарку обрадовался, хотя для его широкой груди стальная рубашонка

тоже казалась маловатой. Как потом узнал Григорий, кольчуги в Леванте стоили дорого. Сейчас же Родимцев направился к своему коню, которого один из сержантов, молодой худощавый и сильно загорелый брюнет, протирал настоящей влажной губкой. Впрочем, Гриша вспомнил, что в Греции губки применялись по бытовому назначению с глубокой древности, так почему им не быть и в Леванте?

Антоний, увидев хозяина, радостно заржал. Гриша потрепал коня по холке и пошел осматривать свое снятое седло и собственные седельные сумки, лежащие рядом. Григорий не только собирался разместить трофеи, но и осмотреть наследство, доставшееся от настоящего Грегора Рокбюрна.

Седло на деревянном каркасе казалось крепким. Широкая передняя лука образовывала защитную стенку от встречных ударов, оббитую железными полосами. А задняя — аналогичным образом прикрывала нижнюю часть спины. При этом, она была выгнутой, словно спинка кресла, и тоже защищена металлом. Обивка из коричневой кожи выглядела потертой, но не ветхой. А стремена, прикрепленные к седлу по бокам на широких ремнях, даже хранили следы позолоты. Нормальное седло. Вполне сгодится.

Седельные сумки тоже производили впечатление надежных изделий из толстой кожи. Первое, что бросилось в глаза — это небольшой арбалет, торчащий наружу. Григорий открыл поклажу с некоторым содроганием. Потому что копаться в чужих вещах привычки не имел. Успокаивал совесть лишь тем, что эти вещи теперь его законная собственность, раз они достались в наследство от предшественника в теле рыцаря. Помимо арбалета, болтов к нему и пары узких кинжалов-милосердников, в сумках оказались латные рукавицы, арабские мягкие кожаные туфли с загнутыми кверху носами и куча разного тряпья. Начиная от исподнего и заканчивая запасным гамбизоном и черным монашеским балахоном. Еще имелись бордовое одеяло, маленькая шелковая подушечка, размером с два кулака, набитая пухом, а кроме того, мешочки с овсом, по-видимому, для экстренного кормления коня. Из посуды нашлись только глиняные кружка и миска, да странный медный предмет, одновременно похожий на черпак и на котелок. В деревянной шкатулке лежали две серебряных монеты среднего размера, огниво с трутом, обыкновенное шило и большая иголка с нитками. Скромный, конечно, оказался багаж. Григорий добавил к нему трофейный кожаный пояс, украшенный золотыми нитями, довольно большой изогнутый кинжал в ножнах с рукоятью из рога. А вот со шлемом и палицей Григорий пока не разобрался, что делать. Длинная и увесистая железная дубинка с утолщением на конце, покрытым шипами, как-то не представлялась оружием, достойным рыцаря. А вражеский шишак был ему мал, да и не носили тамплиеры из их отряда такие, предпочитая железные шляпы, как у него самого, или сплошные шлемы с прорезями для глаз, как у командира отряда и у капеллана.

Глава 3

Наконец, сержанты закончили чистить, поить и кормить лошадей и стреножили их, чтобы не разбегались, а затем расставили шатры таким образом, чтобы остатки стены прикрывали их от взглядов с дороги. Два шатра оказались белыми с орденскими крестами. В них разместились рыцари. В одном пять человек, а в другом — шесть. Палатки сержантов были трофейными и разноцветными, явно сарацинского происхождения. У каждого бойца в седельных сумках имелись свои постельные принадлежности, во всяком случае, одеяло. В качестве отхожего места приспособили полуразрушенную и наполовину заваленную водосборную цистерну, которая располагалась в противоположном углу замкового двора.