Нечего терять
Шрифт:
— Тринадцать лет.
— До?
— Я уволился десять лет назад.
— Подразделение?
— Военная полиция.
— Последнее звание?
— Майор.
— И с тех пор, как вы уволились из армии, у вас не было постоянного адреса?
— Не было.
Судья нарисовал жирный крест возле одной из строчек в своих записях. Ричер видел, что его ручка сделала четыре движения по бумаге — два в одну сторону и два в другую.
— Как давно вы не работаете? — последовал новый вопрос.
— Десять лет, — ответил Ричер.
— Вы не работаете с тех пор, как уволились из армии?
— По большому счету да.
— Майор
— Этот майор в отставке не хотел искать работу.
— У вас имеется счет в банке?
— Сбережения, — сказал Ричер. — Плюс случайные заработки.
На листке бумаги появилась новая жирная отметка — два вертикальных движения ручкой, два горизонтальных.
— Где вы провели прошлую ночь?
— В Хоупе, — ответил Ричер. — В мотеле.
— Ваши вещи все еще там?
— У меня нет вещей.
Судья опять записал его ответ и поставил жирный крест.
— Вы пришли сюда пешком?
— Да, — сказал Ричер.
— Почему?
— Автобусов нет, и мне не удалось найти кого-нибудь, кто бы меня подвез.
— Нет, меня интересует, почему вы пришли сюда?
— Туризм, — повторил Ричер.
— Что вы слышали о нашем маленьком городке?
— Ничего. Совсем ничего.
— И тем не менее решили здесь побывать?
— Получается, что так.
— Почему?
— Меня заинтриговало название.
— Это не слишком внятная причина.
— Мне нужно где-то находиться. И благодарю вас за гостеприимство.
Судья поставил четвертую отметку. Две вертикальные линии и две горизонтальные. Затем он принялся водить ручкой по своим записям, медленно и методично: четырнадцать вопросов, четырнадцать ответов плюс два отступления к полям, где стояли пометки.
— Прошу меня извинить, но я пришел к выводу, что вы нарушили один из законов города Диспейр. Вам придется нас покинуть.
— Покинуть?
— Покинуть город.
— Какой закон я нарушил?
— О бродяжничестве, — услышал он ответ.
Глава
07
— Здесь действует закон о бродяжничестве? — удивился Ричер.
Судья кивнул:
— Как и в большинстве западных городов.
— До сих пор я еще ни разу не сталкивался ни с чем подобным.
— Значит, вам очень повезло.
— Я не бродяга.
— Десять лет бездомный, десять лет без работы, вы ездите на автобусах или попутных машинах либо передвигаетесь пешком из одного города в другой, перебиваетесь случайными заработками — как еще вы себя назовете?
— Свободным человеком, — ответил Ричер. — И счастливым.
Судья снова кивнул:
— Я рад, что вы видите светлые стороны в своем положении.
— А как насчет Первой поправки, гарантирующей мои свободы? [5]
— Верховный суд управлял страной в прошлом. Теперь муниципальные власти имеют право не пускать в города нежелательные элементы.
— Туристы являются нежелательными элементами? А что по этому поводу думает Торговая палата?
— У нас тихий город, живущий по старым законам. Люди не запирают двери. Мы не видим в этом необходимости. Да и большинство ключей потеряно еще во времена наших дедов.
5
Первая поправка к Конституции США гарантирует свободу слова, религии, прессы, собраний и свободу обращаться к правительству с петициями об удовлетворении жалоб.
— Я не вор.
— Мы сторонники соблюдения осторожности. Опыт других городов говорит о том, что безработные бродяги всегда доставляют неприятности.
— А если я не уйду из вашего города? Какое меня ждет наказание?
— Тридцать дней тюрьмы.
Ричер встретил это известие молчанием.
— Офицер отвезет вас к границе города, — сказал судья. — Найдите работу и заведите себе жилье, и мы примем вас с распростертыми объятиями. Но до тех пор не возвращайтесь к нам.
Полицейский снова повел Ричера вниз по лестнице, отдал ему деньги, паспорт, карточку банкомата и зубную щетку. Все оказалось на месте. Затем коп вернул ему шнурки и подождал около стола дежурного, пока Ричер вдевал их в ушки, туго затягивал и завязывал. После этого коп положил руку на рукоять пистолета и приказал:
— В машину.
Ричер прошел через вестибюль и шагнул на улицу. Солнце уже село. День близился к вечеру, дело шло к зиме, и темнело быстро. Коп успел переставить свою машину, и теперь она стояла носом к дороге.
— Назад, — велел коп.
Ричер услышал, что где-то далеко на западе в небе летит самолет. Единственный мотор натужно ревел. «Сессна», или «бичкрафт», или «пайпер», маленький и одинокий в огромном пустом пространстве. Ричер открыл дверцу машины и забрался внутрь. Без наручников оказалось значительно удобнее. Он уселся боком, как в такси или лимузине. Коп наклонился к нему, положив одну руку на крышу машины, а другую на дверь, и сказал:
— Мы не шутим. Если ты вернешься, мы тебя арестуем и ты проведешь тридцать дней в той же камере. А если нам не понравится, как ты на нас смотришь, мы пристрелим тебя за сопротивление.
— Ты женат? — спросил Ричер.
— А что?
— Думаю, нет. У меня сложилось впечатление, что ты предпочитаешь заниматься самообслуживанием.
Коп на мгновение замер, затем захлопнул дверцу и сел за руль. Он помчался по улице, свернул направо и покатил на север. «Шесть кварталов до Главной улицы, — подумал Ричер. — Если он повернет налево и отвезет меня к западной границе города, возможно, я оставлю все как есть. Но если направо, на восток, чтобы я вернулся в Хоуп, может, и не стану оставлять».
Ричер ненавидел поворачивать назад.
Принципом его жизни было движение вперед.
Шесть кварталов, шесть остановок. На каждом перекрестке коп мягко тормозил, сбрасывал скорость, смотрел налево, потом направо и ехал дальше. У Главной улицы он остановился, постоял немного, нажал на педаль газа и, крутанув руль, покатил вперед.
Он повернул направо.
На восток.
Назад в Хоуп.
Глава
08
Они миновали продуктовый магазин, заправку, заброшенный мотель и незастроенный пустырь, после чего коп прибавил скорость до шестидесяти миль в час. Шины громко шуршали по неровной дороге, мелкие камешки ударяли в дно и отлетали на обочину. Через двенадцать минут машина сбросила скорость, съехала с дороги, затормозила и остановилась. Коп вылез, положил руку на рукоять пистолета и открыл заднюю дверь.