Нечто по Хичкоку (сборник)
Шрифт:
Гильдей очень внимательно смотрел на попугая, потом прищелкнул языком. Наполеон встрепенулся, поднял одну лапу, растопырил пальцы, переместился по жердочке к той стенке клетки, у которой стоял Гильдей, и прислонил голову к прутьям.
Указательным пальцем Гильдей почесал голову птице, разглядывая ее все так же пристально. Потом он вернулся к огню как раз тогда, когда входил, неся поднос, Питтинг.
Отец Марчисон уже сидел в кресле рядом с камином. Гильдей сел в другое кресло и стал наливать
— Вы любите своего попугая? — спросил он друга.
— Как вам сказать? За ним интересно наблюдать. Попугаи птицы любопытные.
— Давно он у вас?
— Около четырех лет. Как раз перед тем, как мы с вами познакомились, я хотел его отдать. Я рад теперь, что не сделал этого.
— Ах вот как! И в чем причина?
— Позвольте мне ответить на этот вопрос позже. Через день или два.
Отец Марчисон снова взял чашку. Когда они покончили с чаепитием, он спросил у друга:
— Ну что ж, помог морской воздух?
— Нет, — ответил Гильдей.
Святой отец стряхнул крошки с сутаны, помолчал и спросил:
— Ваш посетитель все еще здесь?
— Да, — спокойно сказал Гильдей.
— Как вы узнали это? Когда узнали? Когда заглянули в столовую?
— Нет, он меня встретил здесь, когда мы вошли сюда в библиотеку.
— Каким же образом он вас встретил?
— Очень простым, он дал понять, что находится здесь. Ведь можно почувствовать чье-то присутствие, например, в темноте.
Он отлично владел собой, говорил спокойно своим обычным голосом.
— Хорошо, — сказал отец Марчисон. — Я не буду пытаться доказывать вам ложность вашего ощущения, найти ему какое-то объяснение, но, честно говоря, я очень удивлен.
— Я тоже удивлен. Никогда я не сталкивался с такими явлениями. Я понимаю, что вам трудно отделаться от мысли, что все это игра моих нервов. На вашем месте я сам думал бы так же. Но прошу вас подождать с окончательными выводами. Я убежден, что очень скоро я смогу дать вам веские доказательства того, что в моем доме кто-то присутствует.
— А каким может быть ваше доказательство?
— Пока не знаю. Нужно, чтобы это явление несколько конкретизировалось. Давайте условимся: если у меня не будет убедительных доказательств, я разрешаю вам показать меня психиатру, вы сами выберете, какому. Вы ведь и не ждете иного исхода?
Святой отец помолчал, потом сказал неуверенно:
— А что же могло быть другое? Нет-нет, это объяснимо только игрой воображения. — Он говорил так, словно и себя уже стал убеждать.
— Я постараюсь найти для вас убедительные доказательства, — сказал Гильдей. — Или уж вообще откажусь что-то доказать вам.
Когда они прощались, профессор
— Я вам напишу письмо через один-два дня. Я полагаю, что доказательство, которое я вам собираюсь дать, можно будет осуществить, потому что мое недельное отсутствие как раз и подготовило для этого почву.
Сидя на империале омнибуса, возвращавшийся домой святой отец Марчисон заинтригованно размышлял над последними словами Гильдея.
IV
По истечении двух дней отец Марчисон получил короткое письмо от профессора. Он просил его прийти к нему в тот же вечер. Как раз в тот вечер отцу Марчисону нужно было присутствовать на встрече церковников в Ист-Энде, а следующий день был воскресный. Отец Марчисон написал профессору, что сможет прийти к нему только в понедельник. Ответ от профессора пришел по телеграфу: «Согласен понедельник приходите обедать семь тридцать Гильдей». В половине восьмого вечера в понедельник отец Марчисон стоял перед домом 100 на площади Гайд Парка.
Питтинг открыл дверь.
— Как себя чувствует профессор? Надеюсь, что все хорошо? — спросил святой отец, снимая верхнюю одежду.
— Думаю, что все хорошо. Профессор ни на что не жаловался, — спокойно ответил метрдотель. — Позвольте, я провожу вас наверх, сэр.
Гильдей встретил их в дверях библиотеки. Он был очень бледен и мрачен. Рассеянно он пожал руку своему другу.
— Накрывайте к обеду, — сказал он Питтингу. Тщательно затворив дверь за метрдотелем, Гильдей посмотрел на отца Марчисона. Святой отец никогда еще не видел своего друга таким озабоченным.
— В чем дело Гильдей? Все так серьезно?
— Да, все именно серьезно. Очень серьезно.
— Вы по-прежнему считаете…
— Я в этом уверен. Больше нет никаких сомнений. В тот вечер, когда я был в парке, что-то вошло в мой дом. Что это, я до сих пор не знаю. Я вам обещал дать убедительные доказательства. Прежде чем мы спустимся в столовую, я хотел бы кое-что сказать вам по этому поводу. Вы ведь помните, что я хотел дать доказательства?
— Конечно.
— Вы не представляете, что это может быть?
— Нет.
— Осмотрите внимательно комнату, что вы в ней видите?
— Ничего необычного я не вижу, — удивленно ответил отец Марчисон. — Уж не хотите ли мне сказать, что было видение?..
— О нет! Никаких видений в принятом смысле этого слова: белая простыня, прозрачный дух… Нет, до таких вульгарных вещей я еще не опустился. — Он говорил очень раздраженно. — Посмотрите повнимательнее.
Отец Марчисон посмотрел на Гильдея, потом перевел взгляд в ту сторону, куда смотрел профессор, и увидел попугая, который ползал по прутьям клетки. Движения попугая были медленными и настойчивыми.