Нечто волшебное
Шрифт:
Рука опускается мне на лицо и начинает мыть. Мыло успевает попасть в глаза, и я начинаю ругаться:
– Что вы творите! Отпустите меня! Больной придурок!
– последнее вырывается само по себе, и я уже не могу забрать слова обратно.
Хватка становится сильнее, и рука опускается мне на рот. Его пальцы забираются внутрь, так что теперь я чувствую вкус мыла. Плююсь и мотаю головой, пытаясь избавиться от ненавистной руки, но куда мне. Вон он, какой здоровый. У него талия в два раза больше моей. И я не шучу.
– Ещё раз с твоего языка сорвётся нечто подобное, он снова встретится с
– говорит мужчина и наконец, отпускает меня. В бешенстве, я поворачиваюсь лицом к нему и слышу хохот. Его хохот! Будь он трижды проклят!
– Смотри ка, тебя даже мыло не берет!
– мне кажется, я даже зарычала от бессилия.
– Разрешаю воспользоваться комнатой. Приведи себя в порядок, пока я ем.
– произнеся последнюю фразу, он уходит, а я остаюсь. Глаза щиплет неимоверно. Подхожу к зеркалу и мысленно четвертую его. Хозяина конечно, а не зеркало. Самая, что ни на есть панда. С огромными чёрными синяками под глазами.
– Чёрт!
– Я все слышу! Или я не достаточно намыл тебе рот с мылом?!
Я закрываю глаза и начинаю глубоко дышать. Надо успокоиться. Своим поведением, я не добьюсь ничего хорошего. А мне и правда здесь нравится. Не факт, что я найду себе такую же работу ещё. Придётся смириться. Хочет видеть меня без косметики, да, пожалуйста!
Тщательно все смываю со своего лица, а когда открываю глаза, хозяин вновь передо мной. Стоит с протянутым полотенцем в руке. Молча беру его и вытираю лицо.
– Так-то лучше, Катерина. И впредь не спорь со старшими.
Глава 13.
Мне безумно хотелось плакать, но я сдержалась. Во мне клотали ярость и обида. "Ну чем я заслужила такое обращение"?
– На сегодня свободна.
Что мне оставалось делать? Я молча ушла в свою комнату и там позволила прорваться своей истерике. А когда успокоилась, стала размышлять. Ну ведь, действительно, мне было, что терять. А то, что он сказал, что узнает про меня все сам, так я не переживала. Документов нет, меня никто не знает. Прошло уже много лет. По крайней мере, я очень на это надеялась. Хорошо одно, увидев меня без косметики, он ничего не сказал. Так бы, мог и вышвырнуть меня или того хуже, сдать в милицию. Зачем ему брать ответственность за несовершеннолетнюю...
На следующее утро, меня действительно отвезли в какую-то частную клинику. Разбудила меня Любовь Марковна, сказала, что во дворе ждёт водитель. Молоденький парнишка, чуть старше меня, по имени Валера. Говорливый такой, весёлый. Всю дорогу ехал и болтал. Расспрашивал, кто я и чем занимаюсь в доме хозяина. Так странно, но я до сих пор не знаю его имени. Надо будет поинтересоваться при случае у бабы Любы.
Документы никто не требовал, взяли анализы, а потом отправили по всевозможным врачам. Я провела там половину дня и ужасно хотела есть. Когда же все закончилось, я даже выдохнула. Кажется, я устала так, как ни устаю в доме. На улице ждал все тот же Валера.
– Долго же ты.
– произнес он.
– Да я и сама не ожидала, что так задержусь.
– Садись, а то хозяин уже заждался меня.
Через какой-то час я, наконец, была дома. Баба Люба сытно накормила меня и отправила выполнять
Я не видела его целую неделю. Нет, он, конечно, появлялся в доме, только мы никоим образом не пересекались. Еду мы готовили вместе с бабой Любой, а относила её, всегда она одна. Мне ещё и лучше.
На следующий день, после того инцидента в кабинете хозяина, я действительно перестала мазать свое лицо косметикой. Любовь Марковна, безусловно, заметила изменения, но только однажды, спустя, наверное, пару дней, сказала:
– И зачем тебе надо было прятать свое настоящее личико под тонной краски?! Оно у тебя юное и красивое. Даже прыщей нет.
"Если б вы знали, баба Люба"... Хорошо ещё, что она не стала развивать эту тему дальше, так, сказала вскользь и забыла.
Ну, а я за эту неделю, успела сжечь парочку брюк хозяина, за что, собственно, и получила нагоняй от бабы Любы. Ну, не получается у меня разгладить эти чёртовы стрелки! Все ничего, но глажка точно не моё. Договориться, с Любовь Марковной, о том, что я больше не притронусь к этому занятию, не получилось. Она упорно заставляла меня делать это каждый день, но только уже под её присмотром.
На исходе седьмого дня, баба Люба решила устроить себе выходной. Я конечно не против и только за, только получается, что в этот день все ляжет на мои хрупкие плечи. И уборка, и готовка, и проклятая глажка. Да, наверное, и не это самое главное. Главное, что мне придётся самой относить хозяину еду. Я мысленно закатила глаза, в надежде, что он не будет больше придираться ко мне. Прошла неделя, уж, наверное, он должен был все позабыть.
Встала я, конечно, ни свет, ни заря. У хозяина была назначена ранняя встреча. Мне ведь, его завтраком кормить.
Время 06:30,сижу на кухне и пью крепкий кофе.
– Доброе утро, Катерина.
– понятия не имею, как это я не заметила, когда он подошел так близко.
Я так резко встала со стула, что когда ставила кружку на стол, то пролила добрую часть кофе.
– Чё...
– вовремя остановилась на полуслове и с опаской посмотрела на хозяина, ожидая, что он сейчас возьмёт мыло и сделает свое грязное дело.
Удивительно, но он не только промолчал, но даже улыбнулся. Скупо, правда, как-то, но все же улыбнулся. И я даже успела заметить ямочки на его щеках под щетиной.
– Доброе утро!
– все же ответила я и принялась вытирать стол.
Тем временем, хозяин усаживается за стул и начинает что-то делать в своём телефоне.
– Вам что приготовить?
– Кофе и тост.
– не отрываясь, от, видимо, какого-то важного дела, произнёс он.
Пока я готовлю ему завтрак, успеваю несколько раз бросить на него исподтишка взгляд. Длинные пальцы с аккуратным маникюром что-то быстро печатают в телефоне. Одет он, как и все, наверное, деловые люди, в костюм строгого покроя. Белоснежная рубашка резко контрастирует с его немного смуглым лицом. Ямочки. Так, я снова вернулась к ним. Пожалуй, они привлекали к себе мое внимание. Сейчас, когда его лицо сосредоточено, а между бровей залегла складка, их не видно. Но стоит ему хоть немного улыбнуться, они тут же появятся.