Неделя длинных ножей
Шрифт:
— Занято? — спросила она. — Ну, вот видите?
— Ладно… — Колошин стиснул руками голову. — Принеси анальгин, что ли… Словом, я сейчас подготовлю черновик к завтрашнему заседанию комиссии, ты мне его отпечатай, а пока я сам съезжу в УВД Восточного округа, посмотрю своими глазами, что там и как.
Подумав, он набрал другой телефонный номер, в соседний кабинет рядом с кабинетом Котова.
— Аникеев? Колошин беспокоит, — он кивнул Зине, которая принесла ему таблетку, и запил ее стаканом воды.
— Здравствуйте, Аркадий Иванович, какие проблемы, чем могу помочь?
— Не в службу,
— Или с любимой женщиной разговаривает, — подсказал Аникеев. — С утра-то я его видел. Озабоченный ходил. Ладно, сейчас загляну и перезвоню.
Аникеев позвонил спустя три минуты.
— Ерунда какая-то. Кабинет заперт, я вызвал дежурного. У него не отмечался, значит, никуда не уходил. Самого Максима Андреевича на месте нет, и никто не знает, где он. Сейчас откроем кабинет. Я позже перезвоню…
Действительно ерунда, подумал Колошин.
Аркадию Ивановичу не давали покоя материалы, с которыми его ознакомил следователь Турецкий. И теперь он размышлял, как негласно подступиться к этому делу, чтобы раскопать истину, но никого при этом не спугнуть. То, что у подполковника Демидова крепкие связи в ГУВД и МВД — не секрет. И он ими постоянно бравирует. Другому бы не сошло с рук, а ему, вишь ты, удается… Значит, связи прочные, их так просто не обойдешь…
Колошин внимательно просматривал бумаги. На Доронина у милиции Восточного округа ничего не было. Прежние его судимости погашены. Но теперь появились подозрения на двойное убийство — Чугаева и капитана милиции Анисимова… Однако оба обвинения явно шиты белыми нитками.
Раздался звонок, он поднял трубку.
— Аркадий Иванович, здравствуйте! — услышал он голос Турецкого. — Как дела?
— Собираюсь выехать в Восточный округ и все разузнать на месте.
— Тут есть еще одно обстоятельство, — сказал Турецкий. — Вам Денис доложит…
Колошин выехал через полчаса. То, что ему только что рассказал Денис Грязнов о Демидове, лишь добавило загадок и озабоченности.
Почему Демидов оказался на месте преступления в момент покушения на банкира Цивилло? И что это за информатор такой, платный агент, она же проститутка по имени Ангелина, которая сообщила подполковнику о предстоящем покушении? А если сообщила, почему он помчался туда сам, никого об этом не поставив в известность? Хорошо бы, как посоветовал Турецкий, для начала узнать, есть ли такая в природе вообще.
То есть вопросов только прибавлялось…
В УВД Восточного округа у него был старый знакомый майор Терещенко, одногодок, с кем давно дружил и кому он мог полностью довериться.
Терещенко, круглолицый, улыбающийся, с редкой прядью волос, тщательно зачесанной через лысину с левого виска на правый, сразу озаботился, услышав, с чем приехал Аркадий Иванович.
— Узнать-то можно, — сказал он, почесав в затылке. — Только вот как… Информаторы и платные агенты, это у нас строго-настрого. Сам понимаешь.
— Не рассказывай мне об их значении в оперативной работе, — сказал Колошин. — Мне-то ты доверяешь?
— Ну хорошо, допустим, я узнаю, существует такая на самом деле или нет… —
— Сначала узнай, Гриша, — сказал Колошин. — Числится она у вас или нет. Пока только это. Потом мы сами будем решать, что и как.
— Аркаша, не за свое дело ты берешься… — вдруг понизил голос Терещенко. — Не связывайся, не советую. Нам с тобой не сегодня завтра на пенсию, так что сам понимаешь.
Последнее он произнес почти шепотом, оглянувшись на дверь.
— А то что будет? — поинтересовался Колошин. — На пенсию, ну и что? Жизнь на этом заканчивается?
— Думаешь, до тебя этим Демидовым не интересовались? — продолжал Терещенко. — И было кому… — он вздохнул. — Только что с ним поделаешь?.. У него, говорят, покровители, сам знаешь какие. — И указал на потолок. — Он может что-то сделать не так… Допустим, конечно, мало ли что за ним водится… Вот коттедж купил, за какие бабки, спрашивается? Хотели к нему на этот счет подступиться — куда там! Будто как знал, и сразу банду цыган-наркоторговцев повязал в Малаховке. И по телевизору это показали во всех подробностях. А как узнали, что они и детей воровали, а он их родителям вернул, его на руках носили… Как подгадал. Ну, ты помнишь ту историю?
Колошин кивнул.
— Ему от президента орден «Мужества» на грудь. А до этого хотели допытаться, откуда у него новый «мерседес»… А ты говоришь!.. С Доном, да, темная история, никто ничего не знает, знать не желает и другим не советует. Начальство, только это между нами, два раза, — он показал на пальцах, — писало на него представления для досрочного присвоения очередного звания…
— Чтобы с повышением перевели? Это прием известный.
— Только они там, наверху, сами его не хотят! — он развел руками. — Орден — это пожалуйста, но дать полковника или, там, генерала — себе дороже получится. Придется его к себе забирать согласно штатному расписанию.
— Понятно… — вздохнул Колошин. — И тем не менее пора бы этого молодца, сам понимаешь, до ума довести. Чтобы знать: да — да, нет — нет. И покончить с этими подозрениями.
— Я постараюсь, конечно. Поговорю с Колей Ереминым. Мне он скажет, если знает, — заверил Терещенко.
— Он не болтун?
— Ты что! — отмахнулся Терещенко. — Коля-то? Да никогда. Мы ж с ним недавно породнились, не говорил разве? Его племянница за моего сына вышла. Свадьбу им отыграли, все как положено…
— Поздравляю. А ты даже не сказал… — вздохнул Колошин. — Как время летит! Я ж твоего Женьку вот таким помню.
— Это нужно срочно? — спросил Терещенко после паузы.
— Да. Я посижу, покурю пока… А ты сходи узнай. Аккуратно так. И после расскажешь.
— Но только между нами… — поморщился Терещенко и снова оглянулся на дверь.
— Гриша, да что ты такой пугливый стал! — удивился Колошин. — Ты это или не ты? Он что, вас всех тут за горло взял? Давай и мы с тобой его напоследок, а? С помощью, кстати, Генпрокуратуры!
— Генеральная за него взялась? — не поверил Терещенко.
— Пока только интересуется. Тоже не хотят его спугнуть раньше времени. Но сам знаешь, сколько веревочке ни виться…